«Предсказание траектории…»

«Жар-птицы» пустили пламенные струи. Часть площади ухнула вниз, когда на станции разорвались заряды. Дымные клоки валили из щелей треснувших плит.

— Внимание, обрушение конструкций.

— Что там у вас происходит?!

— Измените план атаки на «Бета-3». В подобных условиях агрессивная оборона более нежизнеспособна. Мы переходим в атаку.

— Вы уверены?! Их там тысячи!

— Абсолютно, магистр. Я просчитал все вероятности. Успех гарантирован.

— Понял. Выполняем.

Блиц — вершина мастерства Оклайна и его любимый приём. Приказы лились, словно песня. С неба рыцари отстреливали бегущих, а на земле их преследовали вырвавшиеся из узких тоннелей солдаты. Техника не знала себе равных — стальная воля их командира не давала ни секунды покоя. Врага перемалывали, давили, истребляли. Напоённые яростью, солдаты забыли о жалости, усталости и боли — они шли, шли, шли до самого конца. А он маячил на горизонте.

Варраден не знали промаха. Лучшие из лучших. Они всегда побеждали. Они символ и сила в одном. Твари ничего, ничего не могли им противопоставить. Гибли, словно на сафари. Только вот Оклайн ни секунды не забывал тех, кто умер. Список погибших постоянно маячил перед глазами. И он говорил: «Это пиррова победа».

Учитывая, что бой был проходной и на самом деле ничего не значил — а так оно и было в стратегическом плане, ведь ни о каком перехвате инициативы и речи быть не может. Какой ответный удар, если позиции врага не разведаны, союзники не оповещены, а самого разрешения на такие действия в городе и в помине нет?! Это поражение. Причём тяжелое поражение. С потерей большей части тыла и значительной — личного состава.

— Эх…

— Ой! — Сидера испуганно вздрогнула. — С тобой всё нормально?

— Да. А что?

— Ты просто сейчас вздохнул. А до этого лишь что-то невнятно бормотал.

— Несмотря на то, что моё сознание несколько… рассеяно, я, тем не менее, сохраняю частичный контроль над своим телом. Будь у меня полевой экзоскелет, а не усиливающий, я бы мог ходить не хуже обычного.

— Берёшь себя на дистанционное управление? — усмехнулась она.

— Именно так, Сидера, именно так.

Он задумался.

— Сафф, деактивирую «Знамение».

— Понял. Разделение сознания… Стабилизирую ваше состояние.

— Заводи нас на посадку. У друзей наверняка появились вопросы.

Стаю загнали под землю. Пока рыцари преследовали её, а очистители развевали прах на ветру, бой на складах кончился.

Ночь сияла не хуже дня, небо заволок маслянистый дым. Какая часть от него принадлежит казённому имуществу? Среди обугленных руин «Бездна» коснулась земли. Варайн немедленно поднялся на борт: в латах катафракта все мидду похожи как две капли воды, однако Сидера тут же безошибочно его признала.

На корвете не предусмотрено отдельного командного зала, тот объединён с мостиком. Оклайн, держась за стены, покачиваясь и прихрамывая, шёл по красным линиям. Несколько слуг-машин поддерживали его и вкалывали питательные растворы через безыгольные шприцы.

На экранах бессильно расплывался тухнущий пожар, сожравший уж всё, до чего смог дотянуться. Сколько припасов, сколько ресурсов потеряно за ночь! Стройку должно начать немедля — войска лишены единственного плацдарма и рассеяны среди руин.

— Бригадир, — оторвал его шершавый голос, — надеюсь, вы целы?

— Разумеется, Ур, — Эмбар уселся удобнее. — Благодарю. Без вас пришлось бы туго.

— Всегда рад помочь. Однако, — проскрипел Варайн, — хотел бы услышать объяснения.

— Понимаю. Отвечу, на что смогу. Отто, займитесь нашими. Себастьян, мне нужен отчёт по имуществу. Сожалею, раскрыть все карты невозможно без разрешения свыше, иначе мне это припомнят. Крепко припомнят.

— Понимаю. Потому спрошу лишь, кто, когда и как?

Хочет знать, не причастны ли люди.

— Вавилонский паразит, недавно, случайно.

— Ясно… Так это — заболевание?

— Вроде того. Сафф расскажет больше, у него полно данных с прошлой эпидемии.

— Вылечить невозможно, единственное решение — уничтожение. Заразность — относительно невелика. Основной путь передачи — кровь.

Лицо Ура не читалось. Он слишком долго служил в тайных службах, чтобы научится скрывать эмоции, а возраст скрасил их до неузнаваемости. Однако губы слегка дёрнулись. «Что ни день — то проклятие», — прошептал Ур на своём языке. Его нельзя винить. Первая же встреча обернулась чумазыми небесами и горами трупов! Что же дальше?!

— Руководство ещё не прислало инструкции. Думаю, они назначат более благородного руководителя.

— Тем не менее, — отрезал Варайн, — я буду ратовать за вашу кандидатуру. Я вам доверяю. Надеюсь, Совбез разделит моё беспокойство относительно этой… эпидемии. Даже не знаю, как это обозвать. Варраден зачистят район и останутся здесь для обороны. Мы предоставим всю возможную помощь.

— Сейчас нужно провести ремонт. У нас уже есть средство, — Оклайн указал на леветационный завод. — Нужно лишь немного времени.

Несколько секунд Варайн изучал голографическую карту.

— Вы знали?

— Нет, нам опять не выдали запчасти. Пришлось спешно искать альтернативу.

— Хм… Необычно. Оригинально.

Они задумчиво глядели на схемы.

— Сэр, — пробормотал из-за спины Себастьян.

— Да?

— Ваш отчёт.

— Благодарю…

Оклайн потянулся за планшетом. Два щелчка слились в один. В тот же миг рука оторвалась, под дых ударила боль.

— А-а-а…

Он потянулся когтями к свежей плоти.

— Рука!

— Предатель!

— Несите его в лазарет! — запищал Сафф. — Готовлю операционную!

Заляпанного кровью, дрожащего Оклайна подняли на руки и потащили в медблок. На полу рядом лежал казнённый Себастьян. На бледном лице его застыла ледяная маска, на сжимающей пистолет руке блестел изумруд.

— Кровотечение остановлено. Анастезия готова.

Несколько секунд прошло, а боль уже прошла. В голову будто напихали ваты. Перед глазами плыло. Последнее, что он услышал:

— Восстановление невозможно. Приступаю к ампутации.

И он провалился во тьму наркоза.

Свет. Ровный белый свет, льющийся со всех сторон. Ни холодно, ни жарко. Нет боли, шума и страданий. Гладкий и ровный, как стекло, пол. Рука… рука на месте?! Что происходит?!

— Вот мы и встретились, — раздался чудесный голос.

Оклайн обернулся. Перед ним стоял мужчина внеземной красоты. Он не человек, но и не чужак. Тонкие аристократические черты, сине-зелёные глаза, гладкие карие волосы. Длинные пальцы с аккуратными ногтями будто не держали ничего тяжелее пёрышка. Одет с иголочки — лёгкий снежный костюм без швов. Будто живой, он идеально повторял движения владельца.

— Кто ты?! — Эмбар отшатнулся.

— Я друг. Ты меня не помнишь, но мы встречались ранее.

— Я тебя не знаю.

— Я Абхам обн Иблис. Хранитель жизни и её творец.

— Ты просто бред моего воображения. Что со мной? Где я оказался?

— Ты лежишь на операционном столе. Сидера спасла тебе жизнь, убив предателя. Но то — не важно. Я пригласил тебя поговорить.

Значит, предатель. Почему? На кого работал? И, самое главное, ради чего совершил сей акт? Не ощущая никаких последствий, а лишь помня о них, Оклайн не мог