Они некоторое время работали молча.

– С этим заведением точно все нормально? – спросила Ханна спустя пару минут, мотнув головой в сторону кафе. У нее почему-то возникло ощущение, что Макс – такой же аутсайдер по жизни, как и она сама. Что он непременно скажет ей правду.

– Угу, – хмыкнул он. – Не просто нормально – гораздо лучше. Они хорошие люди. Все, как один.

Ханна приняла этот ответ без сомнений.

– Меня привез сюда мужчина по имени Джон, – сказала она после минутного раздумья. – Когда я пропорола стеклом шину, началась гроза с ливнем. Чтобы ее переждать, я спряталась под путепроводом. У Джона лопнуло колесо, и он заехал туда же, чтобы поменять его. Потом он попытался отвезти меня домой, но дороги были перекрыты из-за ремонта, и нам несколько раз приходилось сворачивать, чтобы найти объезд. Мы заблудились и в результате наткнулись на это кафе.

Макс кивнул.

– Знаком с ним. Кажется, он тоже неплохой парень.

Снова повисло молчание.

– Правда это место немного странное? – задала Ханна вопрос, который не давал ей покоя.

Макс неопределенно пожал плечами.

– Ну, так-то да. Не в плохом смысле, но да, оно необычное. Разговоры, которые здесь ведутся, – не обычные разговоры.

– Тот мужчина, Джон, говорил мне, что жалеет, что не нашел его, когда был моложе.

Говорил, что время, которое он провел здесь, изменило его жизнь.

– Мою тоже, – неожиданно признался Макс.

– Здесь точно безопасно? – допытывалась Ханна.

Макс посмотрел на девушку. Ей явно приходилось бывать в местах, которые безопасными не были. По тому, как она задала этот вопрос, все было совершенно ясно. Такая тревога была хорошо ему знакома.

– Точно, девочка. На свете полным-полно небезопасных мест. Но это – не такое.

Он заметил, что после его ответа ее зажатые плечи чуточку расслабились.

– Хорошо, – отозвалась она.

– А дома у тебя безопасно? – спросил Макс через минуту.

Ханна подумала о своей комнате. О том, как научилась придвигать к двери трюмо, чтобы никто не мог пробраться внутрь. Эта привычка появилась у нее после одного особенно страшного пятничного вечера пару лет назад. Тогда родители зазвали к себе целую компанию пьяных и обдолбанных дружков.

– Смотря в какой день, – уклончиво ответила она.

– Хочешь не хочешь, жизнь научит приспосабливаться. – Макс сказал это так, что ей стало ясно: он понимает. – Находить способы остаться в живых.

Ханна молча кивнула. По выходным она никогда не пила ничего после шести часов. Ни воды, ни лимонада – ни капли жидкости. И ей не приходилось выходить из спальни, чтобы спуститься в туалет, когда играла громкая музыка, а за дверью ее комнаты по коридорам шатались ухмыляющиеся незнакомцы.

От одной мысли об этом ее пробрал гнев. Макс прочел это по ее лицу.

– В один из моих первых приездов сюда Кейси помогла мне кое-что понять, – размеренно заговорил он. – Гнев – это проявление страха. Когда мы ощущаем гнев, надо постараться определить, чего мы боимся, и это поможет нам справиться с ним.

Ханна удивленно подняла на него глаза.

– Эмма тоже упоминала об этом, когда я сидела с ней в кафе. И что, это действительно помогает? – с сомнением в голосе спросила она.

– Да, – подтвердил он. – Помогает.

– Сомневаюсь, что это поможет справиться со всем, что вызывает у меня гнев, – возразила она, продолжая думать о «радостях» своей домашней жизни.

– Может быть, и не со всем, – согласился Макс. – А может быть, тебя ждет сюрприз… – И после паузы добавил: – Человек не выбирает, где ему родиться или у кого, девочка. Но когда взрослеешь, начинаешь понимать, что где и с кем оставаться – решаешь только ты.

Глава 15

Эмма, держа в руках коробку с запасной камерой для велосипеда, вышла из-за угла. Ей с первого взгляда стало ясно, что Макс с Ханной действительно нашли общий язык.

– Как продвигается ремонт? – спросила она.

– На самом деле, нам очень повезло, – отозвался Макс. – Стекло проткнуло шину, но не рассекло ее. Если эта камера подойдет, мы, наверное, сможем привести колесо в порядок.

Эмма протянула коробку Максу. Тот мельком глянул на размеры, указанные на покрышке, потом на коробке, и нахмурился.

– Слушай, может быть, другая найдется? Размер не тот.

– Точно-точно? – подняла бровь Эмма.

Макс снова присмотрелся к цифрам. Потряс головой. Снова перепроверил цифры и там, и там.

– Хмм… Наверное, я в первый раз не разглядел… – пробормотал он. – Теперь все сходится.

Как раз в этот момент они услышали стук по стеклу. Оказалось, стучала Кейси. Она выглянула в окно кафе, выходившее на задний двор, и делала какие-то знаки, словно спрашивая, подошла ли камера. Макс энергично закивал в ответ. Кейси улыбнулась, махнула рукой и отвернулась от окна.

– Правда это место немного странное? – проворчал Макс себе под нос слова Ханны и стал извлекать камеру из коробки.

– Извините, кажется, я своим приходом прервала ваш разговор, – сказала Эмма.

Макс ответил ей:

– Ничего страшного. Мы тут немножко побеседовали о выборе.

– И что скажешь? – заинтересованно спросила Эмма, глядя на Ханну.

Та пожала плечами.

– Я понимаю то, что говорит Макс, но в настоящее время в моей жизни не так много возможностей что-то выбирать.

– Да неужели? – фыркнул Макс, шутливо подначивая ее.

– Макс, я живу в доме-развалюхе с родителями, которые уверены, что если они будут достаточно много пить и накачиваться наркотой, то их мир однажды вдруг станет лучше. А этого никогда не случится! – Ханна возмущенно засопела. – В доме, где и еды-то не найдешь, если я не пойду и не куплю ее на деньги, которые стащила, когда они отрубились после пьянки, или скопила, если удалось подзаработать!

Эта вспышка ярости погасла так же быстро, как и началась. Ханна опустила голову.

– В доме, похожем на проходной двор, где я давным-давно научилась по вечерам запираться в своей комнате…

Макс выслушал все это невозмутимо и кивнул.

– Так каков же твой выбор? – спросил он спокойно.

– Мне пятнадцать, Макс! – в сердцах она снова повысила голос. – Нет у меня никакого выбора! Уйти я не могу. Куда я пойду?! Не бывает так, что ты решишь быть кем-то другим или жить другой жизнью – и бац, все случилось как по волшебству.

Ханна покосилась на окно кафе, повернулась к Эмме.

– Вам-то тут хорошо. Славное место. И твой папа, и Кейси, кажется, неплохие люди. А у меня все по-другому.

Эмма кивнула.

– Я это понимаю. Но при этом знаю, что жизнь, которую ты ведешь сейчас, не обязана навсегда оставаться твоей.

Ханна почувствовала, как ее захлестывает еще