Атлантике, недовольство вспыхнуло. На улицах Кимберли начались грабежи и массовые беспорядки. Неконтролируемый гнев вскоре был направлен на конкретную цель: дома богатых торговцев алмазами с немецкими фамилиями. Толпа угрожала сжечь дом Фридберга на Лодж-роуд, 7.

Осознав несостоятельность своего положения, Эрнест Оппенгеймер 12 мая 1915 года сложил с себя полномочия мэра. Следующей ночью он эвакуировал Мэя, Гарри и Фрэнка из Фридберга и отправил их жить к Ирвину Гриммеру, помощнику генерального менеджера De Beers. Тем не менее, толпа пылала праведным негодованием. Толпа собралась у офиса Алмазного синдиката, разбивая окна и срывая латунные таблички с именами Хиршхорна и Оппенгеймера. Эрнест чувствовал себя подавленным и деморализованным. Он не мог спать и остро опасался за безопасность своей семьи. 14 мая он посадил Мэй и мальчиков на поезд до Кейптауна. Это был своевременный побег. На следующий день Эрнест подвергся личному нападению. Когда он выезжал из своего офиса на Стокдейл-стрит, на него набросились бунтовщики и разбили стекла его машины. Эрнесту едва удалось спастись, но из его головы хлынула кровь. Его раны были нанесены осколками стекла. В отчаянии он бросился в близлежащий католический монастырь на Керри-стрит. Монахини Святого Семейства обработали его раны - этот акт доброты он никогда не забудет, - но травма была зарубцована. Тогда же Эрнест принял решение навсегда покинуть Кимберли. Он присоединится к Мэй и детям в Кейптауне, чтобы закончить войну в Англии.

За год до смерти, в интервью Эмили Хан из New Yorker, Эрнест Оппенгеймер вспоминал о событиях мая 1915 года с "легким налетом былой злобы": "Генерал Бота уже захватил Юго-Западную Африку, а генерал Смэтс вытеснял немцев из Восточной Африки... и тут люди вдруг вспомнили, что у меня не было английского имени".На самом деле Бота захватил немецкую территорию 9 июля 1915 года, а Смэтс прибыл в Найроби, чтобы принять командование немецкой кампанией в Восточной Африке, 19 февраля 1916 года.¹⁶ Но даже если бы эти события произошли раньше, вряд ли они изменили бы ход судьбы Эрнеста. Спустя десятилетия Гарри Оппенгеймер был склонен считать, что беспорядки в Кимберли стали лишь катализатором, а не основной причиной решения его отца покинуть город. Они были "эмоциональным толчком" к рациональным "глубинным мотивам". Дело было в том, что кимберлийский этап его жизни закончился, и он понимал, что для реализации своих амбиций ему нужно новое, более широкое поле деятельности. Его он искал в Йоханнесбурге.'¹⁷

 

Создание корпорации Anglo American

 

В Кейптауне, укрывшись, как беженец, в отеле в Си-Пойнт вместе с Мэй и двумя маленькими сыновьями, Оппенгеймер погрузился в раздумья. По словам Эмили Хан, в течение нескольких дней он "гулял по песку, взбирался на скалы и сидел, глядя на море, борясь со своим разочарованием и обидой".¹⁸ Он планировал свои дальнейшие действия. Эрнест решил остаться в Южной Африке, но твердо решил никогда не возвращаться в Кимберли. В 1912 году Луис Оппенгеймер стал директором в Лондоне компании Consolidated Mines Selection (CMS) - международной холдинговой компании семейного состояния Дункельсбулеров, которая имела значительные интересы в угольной и золотой промышленности. В то же время инженер-консультант компании, американец Уильям Линкольн Хоннольд, с которым Эрнест познакомился на Рэнде, стал управляющим директором в Йоханнесбурге. Еще один потенциальный путь к богатству и власти, скорее позолоченный, чем усыпанный бриллиантами, казалось, был проложен для Эрнеста компанией Old Dunkels. Однако, какими бы ни были амбиции Эрнеста стать рэндлордом, он отложил их на потом: во второй половине 1915 года он рассматривал Англию как более безопасное убежище для своей семьи. Оппенгеймеры покинули Кейптаун и отправились в Лондон; там они нашли приют у родителей Мэй, которые теперь жили на Портман-сквер, 21, в красивом доме XVIII века, построенном в стиле Адама.

Именно во время своего затворничества в Лондоне, когда на полях кровавых бельгийских сражений бушевала Первая мировая война, Эрнест Оппенгеймер вместе со своим братом Луисом наметил свое будущее. Все братья вновь воссоединились, кроме Отто - с 1908 года он был женат на Беатрис "Битти" Розенберг, поскольку воевал на Западном фронте. Бернард по-прежнему был ведущим торговцем бриллиантами, но все больше времени уделял заводу по производству боеприпасов, который он построил в Летчворте. Она обеспечивала работой около трех тысяч бельгийских беженцев. В 1917 году он также основал в Брайтоне фабрику по огранке и полировке алмазов для инвалидов и демобилизованных солдат.²⁰ Тем временем Эрнест возобновил свое знакомство с Хоннольдом, который переехал в Лондон в 1915 году, чтобы стать директором Комиссии помощи в Бельгии в военное время. Они стали закадычными друзьями. Хоннольд рассказывал Эрнесту истории о золотых приисках Витватерсранда. Он рассказал ему о месторождениях золота в дальневосточном бассейне Рэнд, которые заинтересовали крупные финансовые дома, занимающиеся добычей полезных ископаемых. Эрнест проинформировал лондонских директоров CMS. Они решили отправить его обратно в Южную Африку для проведения миссии по сбору фактов. Так что пока Мэй, Гарри и Фрэнк акклиматизировались в Лондоне, Эрнест вернулся в Союз в 1916 году. На самом деле, он плавал туда-сюда между Англией и Южной Африкой на протяжении всей войны, и, как известно, ему удалось спасти свою жизнь, когда корабль, на котором он путешествовал, Galway Castle, был торпедирован и затонул 12 сентября 1918 года.

Из дальневосточного бассейна Рэнд Оппенгеймер посоветовал директорам CMS немедленно и с максимальной выгодой использовать стремительно расширяющиеся возможности добычи золота на глубоких уровнях. Он договорился с правительством Союза об аренде глубоких уровней рудника Бракпан, новый ствол которого был профинансирован CMS и Rand Selection Corporation. Затем последовали соглашения об аренде Спрингса и Даггафонтейна. Однако большинство членов совета директоров CMS были пожилыми, консервативными и не склонными к авантюрам на Дальнем Востоке Рэнда. Председатель совета директоров подытожил их жесткую позицию: он "не готов шалить" с капиталом компании.²¹ Поддерживая хорошие отношения с CMS, предприимчивый Оппенгеймер решил продвигаться вперед на собственном опыте. Он должен был основать новый горнодобывающий дом. Эрнест обратился к Хоннольду, который, в свою очередь, заручился помощью американского коллеги, Герберта Гувера, коллеги по горному делу (и будущего президента Соединенных Штатов). Уже будучи человеком с полезными политическими связями в Союзе, Оппенгеймер уговорил Генри Халла - бывшего министра финансов в кабинете Боты - отправиться с ним в Лондон на встречу с Гувером. Встреча, состоявшаяся в отеле "Савой", прошла с большим успехом. Гувер провел промежуточную встречу с двумя американскими финансистами - горнодобывающей корпорацией Newmont и ее банкирами, JP Morgan and Company, - и вытряс из них деньги. Эрнест встречался с Яном Смутсом во время его мэрства в Кимберли,