Теперь длинноволосый стоял от нее на расстоянии вытянутой руки и разглядывал ее со сдержанным любопытством. Примерно так, как смотрят на музейный экспонат.

Лера вдохнула и выдохнула, стараясь привести мысли в порядок.

Длинноволосый тем временем закрыл входную дверь и указал на комнату приглашающим жестом, словно он был тут хозяином.

Лере не хотелось идти в комнату, залитую кровью и усеянную трупами, но спорить она не решилась. Единственная хорошая новость заключалась в том, что благодаря какому-то чуду девушка до сих пор была жива.

Шагнув вслед за длинноволосым, Лера остановилась. Вместо груды тел на полу лежали кучки песка.

«Я ненормальная! – в ужасе догадалась Лера. – Всего этого просто нет! Маша предупреждала, что ролевые игры до добра не доводят, но чтобы настолько!..»

– Из песка родился – песком и станешь, – произнес ее незваный спаситель, правильно истолковав Лерино недоумение.

– Что? – переспросила она, краем сознания, конечно, понимая, что разговаривать с собственной галлюцинацией как бы не комильфо, однако, с другой стороны, ей было любопытно, как ее глюк будет объяснять происходящее.

– Они умерли и превратились в песок. Разве с вами бывает не так же?

Глюк в этот раз попался мирный и, вместо того чтобы размахивать мечом, похоже, вступил в беседу. Вот и ладно.

– Нет, конечно, – Лера, стараясь не наступать на странные останки, прошла к дивану и села, поджав под себя ноги. – Если кто-то умирает, остается тело. Потом оно, конечно, тлеет, обнажая скелет… А потом вроде рассыпается и скелет. Только должно пройти очень много времени. Это зависит от условий окружающей среды. Например, если положить тело в соль, оно вообще долго не истлеет.

Длинноволосый слушал с любопытством, а Лера окончательно растерялась, не понимая, зачем объясняет своему подсознанию (а если ее собеседник глюк, значит, разговаривает она сама с собой) такие простые вещи.

– Ну, в общем, это неважно, – закончила она свою путаную речь.

– А как вы используете тела до того, как они рассыплются? – Длинноволосый, наступив на одну из кучек песка, сел рядом с девушкой и, закинув ногу за ногу, откинулся на спинку дивана.

– Ммм… никак не используем. Закапываем!

– Но это же неудобно!

Ситуация была настолько сюрной, что Лера засомневалась, что ее подсознание может выкидывать такие фортели.

– А ты, вообще, кто? – спросила она, в упор уставившись на собеседника. Лучшим вариантом было бы, конечно, если бы он вдруг рассыпался пеплом под этим взглядом, но втянуть его в диалог тоже для начала неплохо.

– Можешь считать меня своим спасителем. А вообще-то я Кил, – ответил он.

* * *

Ее губы были сладкими и пахли необычно и притягательно. Выражение ее глаз постоянно менялось – то удивление, то гнев, то испуг. Глаза у Дэй – спящие лесные озера, в которых никогда не отражаются чувства. Губы Дэй – властные и требовательные, волосы – жесткие, не то, что у девчонки.

Дэй – скала, человеческая девочка – пух. Разве можно сравнивать их? Дэй – горделивая красавица, эта – так себе, в лучшем случае миловидная. И все же нечто непонятное влекло Кила к той, что сидела сейчас на диване, зябко поджав под себя ноги и смотрела на него наполненными страхом глазами. Может быть, любопытство? Ну конечно, любопытство, что же еще.

Кил нахмурился, стараясь не отвлекаться на пустяки. Какое ему дело до девчонки, когда нужно понять, что происходит.

– Что еще случилось в тот день, когда ты нашла тот камень?

– Более странное, чем твое появление у костра? – Она неуверенно улыбнулась.

А ведь девочка молодец, уже пытается шутить. И улыбка… Кил не знал никого, кто бы мог так улыбаться. У жителей подземных пещер другие улыбки, теперь они кажутся ему оскалами хищных зверей. Что же это с ним? Мозг послал сигнал тревоги. Возможно, девочка – очень сильный маг. Сначала она победила его на поединке, теперь старается исподволь подчинить себе, вкладывает в его голову странные мысли. Кил напрягся и попытался уловить исходящую от девочки силу – тщетно, и ни следа магии. Или у людей другая магия, которую он просто не замечает? Его не предупредили, что люди могут колдовать! Впрочем, его вообще ни о чем не предупредили, и вся эта история нравилась Килу все меньше и меньше. Как ни крути, а что-то здесь нечисто.

– Может быть, ты видела какое-нибудь насекомое? Или птицу? – Он старательно отводил глаза от ее лица: лишь бы не смотреть – так хотя трусливее, но значительно легче.

– Да, конечно! – она явно обрадовалась. – Сначала бабочка, потом птица! Я видела красноглазого ворона, который коснулся крылом моего лица. Бред, да? Слушай, а я тоже все хочу спросить… Ты ведь тоже бред? Моя галлюцинация. Правда?

Кил невольно улыбнулся и протянул руку:

– Потрогай.

Она подошла к делу серьезно: плотно сжала губы и, затаив дыхание, коснулась его.

Ее прикосновение неожиданно опалило огнем.

И точно бред! Должно быть, он все-таки околдован. Даже прикосновения Дэй никогда не действовали на него подобным образом.

– Ты колдунья?

Она засмеялась, на этот раз свободно и искренне.

– Что ты! В колдовство у нас верят только дети. Ну и чокнутые ролевики вроде меня, которые не хотят окончания сказки… – Она помолчала, собираясь с мыслями. – А те, которые ко мне приходили, они действительно из эльфов?

– Мой народ живет в холмах, и у нас много имен. Люди часто называют нас так, как ты сказала, – Кил равнодушно пожал плечами. Слова никогда не привлекали его, ему казалось, что истина всегда лежит глубже, слова, даже самые древние, не способны передать ее в полной мере.

– Ты говоришь «мой народ», но ты ведь не похож на них? – Девчонка, похоже, совсем освоилась и сейчас нагло заглядывала ему в лицо. В ее глазах уже не было страха – только жадное любопытство.

Народ Эйлора никогда не проявлял любопытства. Какие же они странные, эти люди!

Вопрос застал Кила врасплох, и он почувствовал, что щекам отчего-то стало жарко. Это было новое, совершенно необычное ощущение. А вдруг девица больна и он, общаясь с ней, подвергает себя неоправданному риску подцепить неизвестную болезнь? Что, если смертельный вирус уже в нем? Надо было просто забрать Видящий Глаз и уйти. Но уходить не хотелось.

– Ты же не из них, правда?

Чувствуя, что ненавидит уже весь мир, Кил сжал пальцы в кулаки.

– Я из них, – сухо отрезал он. – И хватит болтовни, отдай то, что тебе не принадлежит.

Сейчас все решится. Если она колдунья, то непременно себя выдаст.

Глаза девушки потухли, словно небо, с которого по велению волшебства разом исчезли все звезды.

– Да, конечно.