– Но я живу сейчас не в квартире, а на даче, в поселке Озерном, и ко мне приехала невеста, – предупредил Александр. Ему очень хотелось оставить все дела и заняться личной жизнью, хотя он понимал, что спорить с Грибовым не только бесполезно, но и опасно.

– Так даже лучше, – заявил Грибов. – Приезд Вашей невесты очень кстати. Подготовка к свадьбе убедит Демона и Вилнова в том, что Вы не представляете для них никакой опасности.

– Если я буду делать вид, будто охраняю Сосновского, то это покажется подозрительным всем, и в первую очередь его невесте, – возразил Нечаев. – А если учесть, что мы сможем общаться лишь в свободное от работы время…

– Понял! – прервал Грибов. – Сосновский пусть живет там, где сочтет нужным, а ты должен поселиться в его квартире. Но общаться вам нужно часто и по-дружески.

– Мне будет нетрудно изображать симпатию к следователю, который помог мне, – улыбнулся Александр.

– Учитывая, что мы почти друзья, можешь обращаться ко мне на «ты» и по имени, – насмешливо отозвался Нечаев.

– Превосходно! – сказал Грибов. – Надеюсь, что вы поладите. Но будьте предельно осторожны и внимательны! Интуиция подсказывает мне, что Демон и Вилнов скоро появятся здесь, возможно даже раньше, чем мы их ожидаем.

Александр не видел Демона, поэтому не испытывал по отношению к нему никаких чувств. Но Артур произвел на него приятное впечатление. Не верилось в то, что Вилнов – опасный преступник, хотя факты свидетельствовали против него. Порядочный человек не способен стать читом, а майор ФСБ вряд ли будет лгать в таком деле.

***

Мои нервы были уже на пределе, когда позвонил Александр. Он сообщил, что скоро вернется, но приехал поздно вечером – усталый и грустный. Я сразу обратила внимание на синяк на его лице. Сосновский не пожелал ничего объяснять. Отказавшись от ужина, он отправился в ванную. Мне пришлось удалиться в свою комнату и ждать, напрасно и долго. Александр не пришел. Я позвонила ему. Сосновский не ответил. Абонент недоступен. Какой абсурд! Он недоступен, даже когда совсем рядом! Мне хотелось немедленно поговорить с ним, но самолюбие возражало, а внутренний голос советовал не спешить с выяснением отношений.

Утром Александр выглядел так, словно не спал всю ночь.

– У тебя опять какие-то важные дела? – раздраженно спросила я.

– Нет. Сегодня я – твой. Можешь делать со мной все, что пожелаешь, – улыбнулся он.

– Ты даришь мне себя всего на один день? – уточнила я.

– Все зависит от того, как ты станешь себя вести, – ответил Александр.

– Сейчас мы поедем в ЗАГС! – объявила я.

Сосновский не стал возражать. Но нам снова не повезло. В ЗАГСе был выходной.

– Ты не мог об этом не знать! – возмущенно воскликнула я.

– Знал, но забыл, – произнес Александр с отсутствующим видом.

– Сегодня ты – мой! – напомнила я.

– И что же ты собираешься делать со мной? – заинтригованно поинтересовался он.

– Сначала надо тебя полечить.

– Я здоров, – возразил Александр.

– Посмотри на себя в зеркало! Если сотрудники ЗАГСа увидят твое лицо, то подумают, что тебя заставляют жениться насильно.

Александр не стал больше спорить и согласился заехать в аптеку. Купив нужный гель, я обработала им синяк, а потом поцеловала Сашу в губы.

– Мне нравится такое лечение, – улыбнулся он. – Я буду болеть часто!

И вдруг, совсем некстати, у Александра зазвонил телефон. Сосновский виновато посмотрел на меня.

– Люба просит срочно приехать. Я не могу ей отказать.

– Она не обидится, если мы явимся вместе? – мне не хотелось расставаться с Александром.

– Вряд ли, наверное, даже обрадуется.

Подъехав к дому, мы увидели возле подъезда полицейскую машину и «скорую». Саша сразу изменился в лице. Он так спешил, что я едва успевала за ним. Мы поднялись на пятый этаж.

Двое полицейских курили на лестничной площадке. Зоя успокаивала рыдающую Любу.

– Люсю Дуброву убили! – сообщила Зоя. – У нее рана на шее, а на лбу – зигзаг и овал!

Услышав такое, я оцепенела.

– Это случилось ночью, а я спала и ничего не слышала! – сказала Люба.

– Вы тоже не заметили ничего подозрительного? – спросил один из полицейских Александра.

– Я ночевал на даче, но нисколько не удивлюсь, если меня опять обвинят в убийстве.

– Пока Вас никто не собирается арестовывать.

– Даже не верится! – не удержался от иронии Александр. – А еще меня настораживает слово «пока». Наверное, оно главное в этой фразе.

Я тоже опасалась за Александра. Но мы волновались напрасно. Новый следователь, Владимир Нечаев, раскрыл преступление в тот же день и арестовал убийцу. Им оказался приятель Люси Дубровой. Он зарезал женщину во время ссоры, а мистический знак нарисовал специально, чтобы отвести подозрения от себя. Все успокоились, но день был испорчен. Мы вернулись на дачу.

Внимательно осмотрев Сашино лицо, я удовлетворенно отметила, что гель подействовал. Синяк уменьшился и посветлел, но все-таки был заметен. Я решила воспользоваться чудесным средством еще раз. Саша не сопротивлялся. Закончив втирать гель, я закрыла тюбик и хотела уйти.

– Это только половина лечения! – остановил меня Саша.

Поняв, что он имеет в виду, я рассмеялась и поцеловала его в губы. Саша ответил на поцелуй, но не легким касанием губ, его поцелуй был глубоким, долгим и страстным. Я ощутила головокружение и даже могла бы упасть, если бы Саша не держал меня за талию.

– Дозу лекарства необходимо увеличить! – заявил Сосновский.

– Гелем нельзя пользоваться часто, – предупредила я.

– Причем здесь гель? – удивился Саша.

Мне опять стало смешно.

– Потерпи до свадьбы!

– До нее еще надо дожить. А мы даже не подали заявление.

– Завтра обязательно сделаем это, – пообещала я.

– Сегодняшний день еще не закончился! Воспользуйся этим! Я готов выполнить любое твое желание!

– Пока у меня нет никаких определенных желаний.

На Сашином лице отразилось разочарование.

– Твое поведение нелогично! Если я не могу уделить тебе время – ты злишься. А когда я рядом с тобой, то не нужен тебе.

Внезапно я испугалась, что Саша оставит меня и уйдет к Вике. Напрасно боялась! Едва я успела так подумать, как Вика явилась сама. Увидев ее входящей во двор, я сначала опешила. Надо быть осторожнее со своими мыслями! Ситуация обострялась тем, что во дворе находились тетя Даша и мой отец. А Вика вряд ли явилась для приятной беседы. Только непонятно, зачем она принесла собаку, милую белоснежную болонку. Неужели Вика решила переехать на дачу? Наверное, она уже жила здесь, и ее общение с Александром Сосновским вряд ли ограничивалось разговорами и невинными поцелуями. Если мой отец узнает об этом, то не даст согласие на брак. А Вика постарается сделать так, чтобы он узнал, для этого она и приехала.