И вот, оказывается, что у амаинтов тоже не было выбора. Интересно, почему вдруг? До этого о каких-то династических браках трехипостасных и принцесс Шарлинта не слышала. Почему же эта троица так зациклилась именно на веллорийской принцессе? Ради приданого? Но по договору между Веллорией и амаинтами последние и так получают очень немалые средства. Происхождение? Никаких особенностей от своих предков, кроме магического дара, Лин не досталось. Магия? Для Веллории это, может, и особенность, потому как чародеев в королевстве очень мало, а сильных, кроме нее, и нет. Но амаинты и сами магическими силами не обделены. В чем же тогда дело?

— Почему у вас не было выбора? — все-таки решилась спросить принцесса.

В ответ братья лишь переглядывались между собой и молчали.

— Ясно, — нашла в себе силы улыбнуться Шарлинта, вставая с бревна. — Спасибо за завтрак, амаиры. Заберу вещи и пойду седлать Серого.

Но сделать даже шаг девушке не дали. Просто дорогу перегородил Равенель. Он стоял слишком близко, и Лин упорно смотрела трехипостасному в грудь, из внутреннего чувства протеста не поднимая глаз.

— Ты не будешь ходить одна, Шарлинта, — произнес мужчина, ухватив девушку пальцами за подбородок и приподнимая ее лицо. — Не потому, что мы считаем тебя беспомощным младенцем или не доверяем тебе. Просто мы живем на суровой земле и у нас принято беречь своих женщин. Привыкай, Лин, к тому, что кто-то из нас всегда будет рядом.

От этого «своих женщин» хотелось зашипеть, словно дикая кошка. Непозволительно, невоспитанно, некрасиво, а после этого скатиться в истерику, такую обычную бабскую истерику. Какая-то короткая фраза почти смела все запреты, выстроенные годами воспитания. Своих женщин…

Шарлинта изо всех сил прикусила губу внутри, пытаясь сдержать рвущиеся из горла помимо ее воли шипящие звуки. Металлический вкус крови наполнил рот, принцесса умудрилась попасть по вчерашней, уже поджившей ранке. Этот вкус привел девушку в себя. Шарлинте хватило самообладания, чтобы, как она надеялась, величественно кивнуть. Своему голосу девушка еще не доверяла. Потом на глазах всего лагеря идти в сопровождении Икрея, игнорируя попытки трехипостасного заговорить. Позволить ему закинуть седло на спину льорха и холодно настоять на том, что ремни она затянет сама. Уклониться, перейти на другую сторону и сесть в седло самостоятельно. Накинуть капюшон плаща, наконец, скрывая лицо от любопытных наблюдателей. С трудом удержаться от того, чтобы бездумно понестись вперед. Не здесь, не сейчас. Позволить амаинтам окружить себя в кольцо. Ехать, не смотря в их лица, не вслушиваясь в их разговоры.

Отпустило Шарлинту через пару часов. Она скинула капюшон, подставляя лицо осеннему солнцу. Глубоко вдохнула и выдохнула пряный осенний воздух. С любопытством огляделась и поймала пристальный взгляд Трейвента. Как обычно, спокойный, улыбчивый, дружелюбный, но как будто читающий ее насквозь. Может, не мысли, а эмоции, чувства? И снова, в который раз, хотелось спросить, но опять было неподходящее время и место.

Зацепившись за эту мимолетную мысль, принцесса вдруг поняла, что, когда появлялась возможность спросить, рядом всегда оказывался Икрей или все братья втроем. Случайность? Или тщательно подстроенная закономерность? Означает ли это, что Трейвент ответит на все мучащие девушку вопросы? Или она себе только что придумала очередную иллюзию? Ведь за завтраком, когда Лин спросила про причины, вынуждающие их вступить в этот нелепый брак, братья все дружно промолчали.

Принцесса попыталась улыбнуться Трейвенту, но это нехитрое движение губ неприятно дернуло ранку. Лин стремительно отвернулась, опуская голову и скрывая гримасу боли. Потрогала поврежденную слизистую кончиком языка. Неприятно. Потом, на привале, нужно будет попробовать подлечить, хотя врачевателем она была откровенно слабым. Магические потоки видела хорошо, могла без труда исправить их, вытянув проклятье или яд, а простые физические повреждения лечить почти не умела. Хотя дед считал, что ей просто не хватает терпения отделять крохотные сгустки магии и питать ими на протяжении длительного времени рану. Большим потоком магии управлять проще. Теперь вот придется развивать это самое терпение в походных условиях. Для этого нужно, прежде всего, окончательно успокоиться. Спросить что-то нейтральное, чтобы отвлечься от бесконечных мыслей.

Шарлинта снова подняла голову и нашла взгляд Трейвента, почему-то показавшийся немного встревоженным. Успокаивающе улыбнулась лишь кончиками губ, стараясь не потревожить снова поврежденное место, и тихо спросила:

— А почему вы ищете невест в Веллории? Чем веллорийские девушки лучше…

Шарлинта замялась, неожиданно осознав, что не знает, как принято называть женщин-амаинтов. Амаинтки? Амаинарки? Меньше всего хотелось сейчас ошибиться, оскорбить женихов и их окружение, спровоцировать очередной всплеск недовольства друг другом. Вот учили же ее, что нужно сначала думать, а потом говорить. Девушка вздохнула, осознав, что ее вопрос так и останется открытым. Лучше уж так, чем допустить непоправимую ошибку. Непонятно только, почему среди крупиц знаний о трехипостасных такой информации не было.

— Тем, что они есть.

Впрочем, Трейвент не стал цепляться к неловко выстроенной формулировке вопроса, а просто ответил. Правда, от этого ответа вопросов стало намного больше.

— А трехипостасных нет? — поколебавшись немного, добавила принцесса.

Разговор за спиной уже смолк, и девушка понимала, что все сопровождающие теперь прислушиваются к их беседе.

— И никогда не было, — так же легко, как и на первый вопрос, ответил Трейвент. — Девочки, которые, впрочем, рождаются очень редко, не имеют ипостаси дракона. Они двуипостасные.

— Как оборотни?

— Нет, как амаинты без ипостаси дракона.

Угу, очень понятно. Особенно с учетом того, что эта самая вторая ипостась амаинтов — тайна, покрытая мраком. Как правильно уточнить то, о чем не имеешь ни малейшего представления, Шарлинта не знала. Поэтому девушка решила сосредоточиться на более или менее понятном.

— А как редко рождаются девочки? — осторожно уточнила принцесса, почему-то заранее уверенная в том, какой ответ услышит.

— Примерно раз в сто лет.

И это значит, что амаинты всегда брали в жены девушек других народов, и в Веллории в том числе, особенно последние двести лет, в связи с территориальной расположенностью. И почему-то именно эта информация от Шарлинты была скрыта.

— Поэтому у вас распространена полиандрия? — спросила девушка после короткого раздумья.

— Не совсем, — улыбнулся Трейвент. — Но это уже немного не тот вопрос, который стоит обсуждать при свидетелях.

Принцесса разочарованно вздохнула и снова попыталась прикусить губу от досады. Саднящая боль заставила поморщиться.

— Я могу ответить, если переберешься ко мне в седло, — неожиданно добавил амаинт.

Согласилась Шарлинта без раздумий. Почему-то Трейвенту доверять было очень легко. Правда, пришлось перетерпеть помощь от Икрея. Младшему из братьев, оказалось, жизненно необходимо снять ее с Серого и пересадить на лошадь Трейвента. Строгие взгляды девушки на Икрея не действовали.