Постепенно сумерки становились гуще, в небе начали проблескивать первые звезды, а они все продолжали ехать по пустынному тракту. Шарлинта изо всех сил пыталась держать осанку, но усталость затянувшегося дня все больше и больше давила на плечи. Глаза сами собой закрывались. В какой-то момент принцесса проснулась от того, что кто-то рывком дернул ее на себя. Видимо, задремав, она едва не упала с Серого. Владелец сильных рук легко перенес девушку на свою лошадь, усадил перед собой, притянул к груди и накрыл полами плаща. Шарлинта подняла голову и взглянула на своего спасителя. Икрей. Сил не осталось даже на удивление. Принцесса закрыла глаза и моментально уснула.

В следующий раз она проснулась, когда Равенель нес ее на руках по чьему-то лагерю. Кругом горели костры, в отблесках от их пламени виднелись длинные крытые повозки, в центре были установлены небольшие шатры. Трехипостасный занес девушку в один из них, уложил на мягкое ложе из лесного лапника, покрытого какой-то шкурой, снял с Лин сапожки и укрыл ее еще одним плащом.

— Спи, принцесса, — тихо произнес амаинт и погладил девушку по голове.

Как маленькую. Лин улыбнулась и закрыла глаза.

Проснулась Шарлинта оттого, что стало жарко. Еще не открывая глаз, попыталась скинуть с себя теплый плащ, но тяжелая, подбитая мехом ткань даже не сдвинулась. Принцесса попробовала сесть, но и это сделать не смогла. Что-то плотно натянуло полотнище плаща, заключив девушку в своеобразную мягкую и теплую ловушку.

«Вот же… амаинты», — подумала она, едва разглядела причину этого. Точнее, две причины. Здоровые такие причины, почему-то решившие спать рядом с ней. Не настолько рядом, чтобы соприкасаться телами, но достаточно близко, чтобы зажать под собой плащ, которым была укрыта принцесса. Справа спал Равенель, слева — Трейвент. Младшего же жениха в шатре, насколько могла видеть Шарлинта, не было. Ей стало интересно, случайно ли амаинты так ее спеленали или это была заранее продуманная акция.

Принцесса ползком поднялась на ложе чуть выше, освобождая руки. Больше всего она боялась, что в этот момент кто-то из женихов проснется и увидит, как девушка пытается подражать змеям. После этого Лин уже без труда, опираясь на руки, вытянула ноги из-под плаща и замерла, как мышка, прислушиваясь к ровному дыханию мужчин. Не проснулись.

Шарлинта потерла ладонями лицо и откинула со лба растрепавшиеся из косы пряди волос.

Тихонько застонала, представляя, как она сейчас выглядит. Неумытая после нескольких часов верхом по пыльной дороге, во влажной от пота одежде, лохматая. Сдернув с кончика косы кожаный шнурок, девушка расплела волосы и попыталась хотя бы пальцами распутать длинные пряди. Осторожно, стараясь не задеть ненароком спящих амаинтов, соскользнула с ложа, нашла сапожки, обулась и выглянула на улицу. Синева ночи уже посерела, звезды побледнели, до рассвета оставалось не более двух часов. Лагерь еще спал. Если и были где-то дозорные, разглядеть их принцесса не смогла. Зато заметила неподалеку водоем, озеро или широкую заводь реки, и решила, что как раз успеет привести себя в порядок до того, как все проснутся.

Свою сумку Шарлинта нашла в шатре, возле сгруженных лошадиных седел. Кто-то из трехипостасных позаботился и о ее Сером. Подумав, девушка захватила не только сумку, но и шест. Можно было немного размяться, пока никто не видит. Мышцы все же гудели от многочасовой езды. Выйдя из шатра, Лин немного постояла, позволяя зрению привыкнуть к сумеркам, потом направилась в сторону водоема, внимательно смотря под ноги. Может, поэтому едва не врезалась в возникшее на ее пути вполне живое препятствие. Незнакомый амаинт с каким-то странным интересом осмотрел Шарлинту с ног до головы. Он загораживал ей дорогу молча, ни о чем не спрашивая, ничего не требуя.

Девушка попыталась обойти трехипостасного, но тот шагнул вбок, снова преграждая ей путь.

— Амаира? — наконец спросил принцессу амаинт.

Шарлинта даже сначала оглянулась, подумав, что та, к кому он обращается, стоит где-то за ее спиной. Амаира. Какая она ему амаира, даже если спала ночью в одном шатре с женихами.

— Не амаира, а Ваше Высочество, — холодно и резко поправила принцесса трехипостасного. — Потрудитесь объяснить, ам, по какому праву вы не даете мне пройти?

Шарлинта закинула сумку за плечо и поудобнее перехватила шест. Одного меткого удара хватит, чтобы попасть этому ящеру-переростку по нужной точке под челюстью и свалить его с ног. Может, такой демонстрации будет достаточно, чтобы амаинты перестали к ней относиться как к беспомощному ребенку, требующему повышенной опеки. В этот момент трехипостасный отвел взгляд от принцессы и поднял голову, как будто к чему-то прислушиваясь. Потом молча растворился в сумерках. Лин оглянулась, никого не заметила и пошла к намеченной цели.

Водоем оказался все же озером. Принцесса высмотрела удобную полянку, окруженную частым кустарником, и решила устроиться там. Девушка проверила на всякий случай окрестность и воду на хищников и нежить и поставила охранный щит на полянку.

Лин сняла измятый за ночь жилет, сапожки и чулки, закатала штанины и рукава и, поджимая зябнувшие от холода пальцы ног, немного прошлась по жесткой по-осеннему пожухлой траве. Перевязала волосы шнурком в низкий хвост, двумя руками перехватила шест и встала в исходную позицию для привычного комплекса упражнений. Шаг, разворот, удар, плавный переход, снова шаг на каждый выдох и вдох. Разгоряченная кровь разбежалась от сердца к напрягающимся мышцам, согревая и окончательно пробуждая. Шаг, прыжок с опорой на вошедший в мягкий грунт шест, кувырок, снова резкий разворот и удар. Все скопившиеся за последние сутки боль, страх и злость Шарлинта вкладывала в каждое движение. Получалось резко, четко и от души. Дед бы одобрил. Шаг, удар, разворот, плавный переход, и вот она уже добралась до завершающего движения и замерла на месте, выравнивая дыхание.

— Кто и зачем обучал Ваше Высочество этому? — откуда-то сбоку раздался знакомый голос, весьма выразительно, со скрытой издевкой, потягивающий привычное обращение.

Шарлинта даже не вздрогнула. После ночного отдыха и физической нагрузки голова работала как никогда ясно. Наверное, он имеет право злиться, раз уж она и сама это делает.

— Можно просто по имени, Икрей, — спокойно ответила принцесса, повернувшись в амаинту и решив попробовать сделать первый шаг к миру. — Обучал дед. Слишком сильный дар у меня и эмоциональный характер. Физические нагрузки и контроль над телом помогали удерживаться от спонтанных выбросов магии.

Трехипостасный сидел за границей защитного контура, в сумерках было сложно рассмотреть выражение его лица.

— Я хочу искупаться, отвернешься? — спросила Лин, почему-то полностью уверенная, что ничего плохого младший из женихов ей не сделает.

Помедлив немного, Икрей повернулся спиной к девушке.

— Дед? Насколько я помню, королева — сирота из одного из двиртийских аристократических родов, а отец короля давно умер. Откуда появился дед? — поинтересовался амаинт.