Сразу сделалось тяжело. Двигаться не получалось – точно она погрузилась в твердый камень и застыла там.

Потянула к себе руки, чтобы хоть с лица землю убрать. Тщетно! Нечеловеческой силы, которой наделил ее когда-то колдун, не хватало. Заметит ли кто-нибудь в неразберихе, как она утонула прямо в земле?

Да кому она нужна! Одна из десятков рабынь, запертых в этом загоне. Еще и темнота кругом, середина ночи. Налетчики, небось, дрыхнут беззаботно. А женщинам дела друг до друга нет.

Вот только нет перед ней вопроса – барахтаться или нет. Усилия безрезультатны.

В груди стало тесно – слишком глубокий вдох она сделала перед тем, как погрузиться под поверхность. Накато попыталась выдохнуть – но затвердевшая почва не желала пропускать воздух, выходящий из ее груди.

Сдавило. Удары сердца сделались частыми и тяжелыми. Оно колотилось в ушах и в горле, удары стуком молота разносилось внутри головы.. Забытое ощущение беспомощности.

Напряженные растопыренные пальцы руки коснулись твердого. Накато инстинктивно сжала их вокруг комка – и, на удивление, ей удалось обхватить его. Сжала судорожно и ощутила, как впиваются в кожу ладони выступы твердого камня.

В засасывающей трясине камень показался настоящим спасением. Наверное, потому что удалось за него ухватиться.

Потянула его к себе, принялась дергать. Усилия, остававшиеся бесплодными без опоры, вдруг дали плоды. Камень сдвинулся с места, и Накато ощутила, как сдвинулись вслед за ним и пласты почвы. Руку с камнем удалось подтянуть к себе чуть ближе. И вместе с тем – неведомым образом вторую тоже.

Она забарахталась с новой силой. Надежда вспыхнула снова.

Казалось бы, камень – жалкая точка опоры. Но он удивительным образом придал ей сил и позволил вернуть частично владение телом.

Сердце по-прежнему колотилось, точно безумное, от удушья голова кружилась. Накато сама себе не поверила, когда пальцев коснулась прохлада. Воздух! Она пробилась наверх. Если это не иллюзия, конечно.

Кожу ладони, а затем и руки защекотала сыплющаяся сухая земля. Нет, не кажется! Она забарахталась сильнее, отчаянно пытаясь выбраться на воздух.

Должно быть, ей повезло. Наверное, кто-то заметил шевелящуюся и проваливающуюся почву. Ее раскопали сверху, помогли выбраться. Накато к тому моменту мало что осознавала. Стоило очутиться на поверхности – тело забилось в судорогах. Набранный перед тем, как погрузиться, воздух с надсадным свистом вырвался наружу. Девушка судорожно хватала воздух и не могла надышаться.

Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем пришла в себя. Стоянка шумела и галдела. Женщины в загоне шушукались и всхлипывали, сбившись кучками.

Новоявленная шхарт сидела возле самой изгороди, сжавшись в комок и нахохлившись. Чем ее приструнили, любопытно?

Накато, сипло дыша, лежала на твердой земле, глядя бездумно в черную небесную бездну. Звезды перемигивались, не то пытаясь подбодрить, не то ведя какую-то свою, неслышную людям беседу. В голове царила звенящая тишина. Ни мыслей, ни чувств. Силы из тела утекли – она чувствовала себя вконец вымотанной.

Все, на что хватало сил – изредка моргать, чтобы сморгнуть слезы с глаз.

- На, попей, - хриплый ломкий голос пробился сквозь окутавшее ее безмолвие.

Накато скосила глаза и с удивлением увидела, как женщина сидит перед ней, протягивая плошку с водой. Что это, ей чудится?

- Возьми, попей, прошу, - повторила она.

Да помилуют ее боги и духи! А небо наземь сейчас не рухнет?! Для нее, Накато – вполне возможно. Вот разозлится новоявленная шхарт сейчас, не получив отклика на свой порыв. И кто знает, что она еще учинит.

- Ты обижаешься? – проговорила та. Голос – воплощение кротости.

- Я, - хотела сказать Накато, но голос не слушался. Получился лишь слабый выдох, да губы едва шевельнулись.

- Ох, ты, должно быть, без сил!

Подумать только. Она, оказывается, способна на сочувствие! Надолго ли только того сочувствия хватит…

Женщина оглянулась суетливо. Не придумав ничего лучшего, стала обмакивать в плошку собственные волосы и протирать лицо Накато.

Прохладная вода освежала. Капли смыли с лица пыль. Влажные волосы коснулись губ, и девушка жадно втянула воду. Оказывается, и во рту невыносимо пересохло. А она так обессилела, что даже не замечала этого.

- Еще, - в этот раз получилось выдавить из себя слово, хоть шепот и получился еле слышным. – Воды…

- Сейчас! – торопливо шепнула женщина. – Я сейчас!

Торопливо вскочила и убежала. А вскоре вернулась с полной плошкой. Ей пришлось бегать еще трижды, пока Накато не напилась и не уснула.

Глава 5

Проснулась от ощущения, что на нее смотрят. Пристально, не отрываясь.

Накато распахнула глаза и увидела выжидающий, тяжелый взгляд новоявленной шхарт. Поневоле сделалось не по себе.

Она слегка пошевелилась. Завозилась, приподнимаясь и усаживаясь возле изгороди. Чего женщина так таращится?! Ждет чего-то?

Должно быть, думает – достаточно ли пришла она в себя, чтобы прислуживать. Вот сейчас привычно потребует принести ей воды… но та молчала. А может, она вспоминает, как собственными волосами ночью сперва мыла Накато, потом – поила. И теперь раздумывает, как поступить с той, из-за кого пришлось унизиться.

Девушка настороженно глядела на женщину, гадая – чего ждать. Что-то надумает? Ударит, снова попытается утопить в разжиженной земле?

В груди разлился холод от страха. И вроде кругом светло, и другие пленницы глядят на них. Но справиться с растущим ужасом не получалось. Она попыталась боком, вдоль изгороди, отползти. Лицо новоявленной ведьмы вытянулось, выразило огорчение.

- Прости, - выдавила она, кладя ладонь на руку Накато. – Прости меня, - она наклонилась, заглядывая ей в лицо.

Девушка отшатнулась. Да помилуют ее боги и духи! Ей это не снится – высокомерная сестра какого-то могучего воина просит у нее прощения?

И что прикажете отвечать? Та уже наверняка привыкла к ее безответности. А сейчас вон как выжидающе глядит!

- Я не хотела тебя пугать, - снова заговорила женщина. – Я не знала… я спала! – кажется, она разозлилась – брови сдвинулись на переносице. – Не держи обиду! Скажи же хоть что-нибудь.

Еще пристукнет сейчас молнией со злости, если и дальше молчать в ответ.

- Ты, - выдавила Накато, силясь придумать подходящий ответ. – Я не держу обиду, - нашлась она наконец.

- Это хорошо, - женщина закивала. – Не злись! Я тебя никому теперь в обиду не дам.

Можно подумать, ее кто-то обижал! Это новоявленную шхарт обижали – потому что не сообразила вовремя, что положение ее переменилось. Как она намерена оградить от мнимых обид Накато, хотелось бы знать?!