– Его право, как поступать в такой ситуации.

– Но он во всех гостиных обвиняет Ксюху в воровстве! Скажи,она может обратиться в органы с просьбой расследовать кражу?

– Нет.

– Почему?

– Не ее обокрали.

– Но ее обвиняют, клевещут!

– Пусть подает в суд иск о защите чести и достоинства. Или,если мужик начнет применять против нее физическую силу, пусть обратится врайонное отделение с заявлением на хулиганские действия.

– Значит, она не может просить об открытии дела?

– Нет, – обозлился Дегтярев, – извини, если у тебя все,давай заканчивать. Мне некогда.

Я отсоединилась. Слабая надежда, что кто-то начнет вместоменя выполнять работу, развеялась как дым. Что ж, придется самой…

Следующий час я сидела у стола и рисовала на бумаге загогулины.Ясное дело, яйцо спер кто-то из гостей. Было нас не так уж много. Ну-ка,вспоминай, Дашутка, кто выходил из комнаты?

Я начала прокручивать в голове события того вечера. Сначалавсе сидели за столом, потом подали кофе, но не в столовой, где мы ужинали, а всоседней комнате, в гостиной. Мужчины взяли сигары, Сабина включила музыку ипотащила Якова танцевать. Жорка о чем-то оживленно беседовал с ЛеонидомГеоргиевичем, Владимир Сергеевич и Рыков смотрели какую-то книгу, я тосковала водиночестве на диване. Роза Андреевна… А вот милейшая Розочка выскользнула задверь. Правда, она вернулась очень быстро, со свеженакрашенным лицом. Очевидно,что дамочка просто-напросто ходила поправлять макияж, но она все же покидалагостиную. Впрочем, остальные тоже на протяжении вечера удалялись. Сначала Яковпохлопал себя по карманам и заявил:

– Черт, сигареты в машине забыл.

– Возьми в коробке на столике, – мигом предложила Сабина.

– Нет, – ответил мужчина, бросив мимолетный взгляд насигаретницу, – могу курить только «Мальборо Лайт».

Бросив эту фразу, он вышел и вернулся с бело-золотой пачкой.

Потом во дворе истомно завыла сигнализация какого-тоавтомобиля, и Леонид Георгиевич, услыхав этот вой, подскочил:

– Кажется, мой «Вольво» крадут.

А Владимир Сергеевич уронил себе на колено кусок шоколадноготорта и пошел замывать брюки.

Получается, что из гостиной не выходили лишь Жорка ихозяева. Хозяева вне подозрений, а Колесов не имел возможности что-либоспереть, так как он неотступно ходил за Рыковым в надежде начать разговор опоставке компьютеров. Значит, под подозрением четверо, и моя задача узнать обэтих людях как можно больше.

Я уставилась в окно. Кто вор? Возможно, кто-то из нихоказался в тяжелом финансовом положении и рассчитывает тайком продать раритет ипоправить свои дела. Или среди гостей был ненормальный коллекционер? Вбольшинстве случаев люди, собирающие старинные безделушки, странные особи. Всвое время, когда мы еще жили в Медведкове, в одной из квартир нашего домаобитал старик. Завидя фигуру, замотанную во все времена года в тяжелое пальтоиз буклированной ткани, мы шарахались в сторону. Честно говоря, от деда ужаснопахло. Сначала я считала его алкоголиком, пропившим разум, но потом узналаудивительную вещь. Оказывается, наш нищий на самом деле был доктором наук истрастным собирателем редкостей. Все средства коллекционер тратил на раритеты.Чтобы приобрести нечто, о чем он давно мечтал, чудак обменял свою четырехкомнатнуюквартиру на Арбате на крошечную халупу в Медведкове. А вонью от дедули неслопотому, что он регулярно ездил на городскую свалку и рылся там в отбросах,надеясь найти что-нибудь необычайное, случайно оказавшееся в мусорном ведре.Если у человека имеется дикая страсть к собирательству и он увидит вожделенный,но недоступный объект… Ладно, пора за дело. Начнем с милейшей Розы Шиловой.

Я схватила мобильник и начала названивать своей ближайшейподруге Оксане.

– Да, – ответила она, запыхавшись.

– Откуда я тебя вытащила?

– В комнате у Дениски вставляют новую оконную раму.Случилось чего?

– У тебя есть знакомые в косметологической клинике наСемипрудной улице?

– Сейчас, погоди, – ответила подруга и зашелестеластраничками телефонной книги.

Я ждала. Оксана знает несметное количество народа, восновном медиков. С кем-то она училась, кто-то посылает ей больных наконсультацию.

– Нашла, – обрадовалась Ксюта, – там Ленка Ромашкинаработает, но она стоматолог, прикус исправляет и все-такое. А тебе зачем?

Я на секунду заколебалась. Оксане можно сказать правду,подруга никогда меня не выдаст и ни за что не расскажет о случившемся ни моимдетям, ни Дегтяреву. Я не хочу, чтобы они знали о моей проблеме. Помощи от нихждать нечего. Александр Михайлович, естественно, не станет открывать никакогоуголовного дела, а Зайка и Аркадий начнут завывать на разные лады:

– Вот, так и знали: стоит из дома отпустить, и она мигомпопадет в какую-нибудь неприятность.

Но у Оксаны слабое сердце, она разнервничается, схватится затаблетки. Нет уж, лучше совру.

– Да тут приехала к нам тетка…

– У тебя опять гости, – вздохнула Оксана. – Надолго?

– На пару дней всего, проездом из Питера, подруга АнькиМалышевой. Она хочет проконсультироваться в этой клинике, но предварительножелает провести разведку, узнать, кто там из докторов получше.

– А зачем туда? – оживилась Ксюха. – Давай дам телефончикчудного дядьки…

– Ее заклинило именно на этой больнице, не стану же я споритьс полузнакомой дамой.

– Ну ладно, – сдалась всегда желающая всем сделать хорошоОксанка, – пиши: Лена Ромашкина. Дам тебе домашний и рабочий. Пусть твояпротеже возьмет коробку конфет, двести рублей и топает к Ленке. Назовет моюфамилию, и Ромашкина ее как родную примет. Да, вот еще, предупреди эту бабу,что коньяк нести нельзя, только шоколадный набор, желательно без алкогольнойначинки.

– Почему?

– Ленка очень выпить любит, – вздохнула Ксюта, – хватитрюмку-другую, и все, съехала с катушек. Так что уж лучше шоколадки. Ну пока!