- А вы поспрашивайте своих знакомых, может, кто и помнит, куда что девалось, - не унимался Колобок. - Нам для фильма это так важно, так важно! Если б нашелся кто-нибудь, кто мог бы проконсультировать, если б нашелся... Цены бы не было его свидетельствам!

- А нам что, мы поспрашиваем, поразузнаем, - согласилась старушка в панамке. - Спрос не бьет в нос. Работал тут один старик сторожем - почитай, всю жизнь. Может, и до войны работал. Только вот перестал он заходить сюда. Давненько не видели его. Может, и помер уже...

Колобок даже заерзал от нетерпения на скамейке.

- Поспрашивайте, поспрашивайте, - торопливо закивал он. - Может, фотографии какие-нибудь сохранились. Все имеет большую ценность! Память, сами понимаете, точность любит. Это не то, что выдумать можно.

Ларик от неожиданности даже привстал из-за куста, чем себя едва не выдал. Так вот чего добивается Колобок! Найти живого свидетеля того времени, когда почему-то закрылся дворцовый музей! И, кажется, он направляется по правильному пути. Непонятно только, что именно он хочет узнать у этого свидетеля...

Ларик прополз несколько метров и, вскочив на ноги, стремглав бросился ко дворцу.

Быстрей рассказать все Петичу с Вилькой! Ведь, может быть, вскоре придется вести настоящее расследование - по нескольким направлениям. Вот тебе и сладенький Колобочек, вот тебе и продюсер!

С каждым часом тайна его замыслов только раскручивалась. Или, наоборот, собиралась в тугую пружину, которая обязательно должна будет распрямиться!

Кит Китыч орал так, что даже без мегафона его рев разносился по всему дворцу. Это означало, что репетиции начались.

- Одна девчонка только и умеет все делать с первого объяснения! кипятился режиссер. - А вы-то, вы-то, Сергей Иванович, не первый раз играете старых аристократов. Ну разве бывает у них такая лакейская походка? Где осанка, выправка?

- Да ведь старый Дубровский не аристократ, а захолустный помещик, оправдывался актер.

- Ну и что? - возмутился Кит Китыч. - По-вашему, из-за этого он должен чувствовать себя ничтожеством? Вы повесть-то пушкинскую когда в последний раз читали, а? Повторим ещё раз!

Ларик дернул Петича, который увлекся сценой, сзади за рукав. Тот сразу забыл про старика Дубровского и вместе с Лариком отошел в сторонку.

- Ну, нарыл что-нибудь новенькое? - нетерпеливо спросил Петич.

Ларик оттащил его к самому краю зала и прошептал:

- Попали мы в самую точку! Колобку эти съемки нужны как прошлогодний снег, хоть он и продюсер. Его интересует только сам дворец.

- Это я давно уже понял, - довольно кивнул Петич. - Прямо повезло нам, когда я за ним в этот подвал спустился! Не может нормальный человек без цели стены обстукивать. Значит, ищет тайничок. Только какой и где - вот задачки! Почти нерешаемые...

- Зато мы с ним в одном положении находимся, - горячо зашептал Ларик. - Он и сам наощупь ищет, точно тебе говорю! Вот мы и примемся неотступно следить за ним. Зачастит он куда-нибудь - и мы это место начнем обследовать. Да этот Колобок у нас будет за живца! Как только заглотнет добычу - тут мы его на бережок и потянем.

- Ну, это ещё бабушка надвое сказала, - засомневался Петич. Любил же он вспомнить какую-нибудь старинную поговорку! - Почему ты уверен, что он сам ничего не знает? Может, просто шлангом прикидывается. Устроил во дворце съемки, создал шумиху, а сам ночью как-нибудь и вскроет свой тайник.

- Конечно, исключать ничего нельзя, - согласился Ларик. - Хитрый он, по всему видно. И все-таки я почти уверен: он знает не намного больше, чем мы. А для нас самая большая трудность: мы не знаем точно, что он ищет. Сундучок, картину, статуэтку... Ценности ведь совсем разными бывают. И по размерам, и по стоимости. Только знаешь, что я подслушал?

- Подслушал? - навострил уши Петич.

- Он с теми старушками, которых ты позавчера на тропинке испугал, беседовал. И все расспрашивал, не знают ли они, почему музей после войны закрылся. Старушки говорят: не знаем ничего. Тогда он попросил найти ему свидетеля тех событий. Понимаешь, ему не хватает какой-то мелочи... Обязательно что-то уточнить надо. Он же дошлый, по любой подробности поймет, что к чему. Размотает клубочек тайны до конца! Тем более если начало этого клубочка у него в руках.

- Да, интересная задачка... Со множеством неизвестных, - пробормотал Петич.

- Главное, что мы его вовремя раскусили! - воскликнул Ларик. - Вот в чем наше везение. Остается только не упустить ни одного его шага - вот и вся задачка. Пусть в ней хоть сто неизвестных, нам от этого ни холодно, ни горячо. Теперь нам предстоит простое кропотливое дело - сыщицкое. Между прочим, самое интересное. К тому же, этот Колобок ни сном ни духом не ведает о наших подозрениях. Значит, не остерегается нас. Легче следить будет!

- Ты прав, - решительно кивнул Петич. - Значит, пора домой сматываться.

- Ты что? - удивился Ларик. - Зачем нам домой? А Колобка как же одного оставим, без присмотра?

- Мне ключики у дяди Васи забирать надо, - объяснил Петич. - Ты что, думаешь, мы сами ничего не попытаемся поискать? Залезем потихоньку вечерком в тот же подвал. Не зря же Колобок первым делом стены там обстукивал. Может, нам скорее повезет.

- Нет, Петич, ты зря торопишься, - рассудительно сказал Ларик. Полезем мы в подвал ночью, нас заметят и сразу выгонят из съемочной группы. И конец всем нашим планам! Ключики-то, конечно, дело хорошее, лишними не окажутся. Только давай уж пока не будем по подвалам ночью лазить.

Петич махнул рукой - будь по-твоему. Он заметил, что Колобок присоединился к съемочной группе и наблюдает за работой актеров. Вот он, прямо перед ними, никуда не делся. Так что все идет своим чередом. А ключи у дяди Васи можно и вечером забрать. Он до ночи в своем гараже копается.

За всеми этими событиями Ларик совсем забыл о собаке. К счастью, Оська никуда не делся. Он резвился на террасе перед дворцом вместе с пойнтером Китом. Собаки прыгали друг через друга, обнюхивали ближайшие кусты - в общем, занимались своими собачьими играми. Остап, видно, был даже доволен, что наконец очутился в достойном обществе. А то вечно люди рядом, командуют, как собственным... То ли дело, когда люди копаются себе поблизости и не отвлекают собак на всякие свои ненужные дела. Благодать!

- Пусть резвятся, - сказал помощник режиссера. - Ишь, подружились. Смирные собачки, никуда не денутся. Китыч за своего Кита никогда не беспокоится.

Не стал беспокоиться и Ларик. Когда он вернулся к ребятам, Вилька уже отрепетировала свою сцену и получала одну похвалу за другой. Наверное, это был один из самых счастливых дней в её жизни, несмотря на то что роль, которая ей досталась, на театральном языке называлась "кушать подано". Это Ларик знал от папы. Правда, папа говорил еще, что все роли важные и халтурить нельзя, даже если вообще не приходится ни слова произносить на сцене.