бумажки с логином и паролем для доступа к полицейской базе)

Когтин: Отлично, малой, отлично. Доедешь до отделения на автобусе.

Волга свернула на обочину.

Раньше Шариков сказал бы, что не подведёт своего босса. Но теперь его пренебрежение к майору возрастало с каждой услышанной от него фразой.

А потому, не сказав ни слова, Шариков выскочил из волги и быстро зашагал в сторону автобусной остановки.

Глава 6

Найти место, где зарегистрирован лис Богдан, не составило труда. Совсем другое дело — найти самого лиса.

Хищники в большинстве своём имели статус неблагонадёжных граждан (если только не были успешными предпринимателями, как крокодил Ганза или не состояли на госслужбе, как молодой лейтенант) — посему они редко проживали по месту регистрации.

КК — две буквы возвышались над общежитием хищников. КК — Клык Квартал. Сильно грязный район. Сильно.

Этот нищий квартал был по большей части лишён асфальта, что при дождливом климате превращало его в грязевой бассейн.

Шариков перепрыгивал через заполненные дождевой водой овраги, походя на мальчишку. А ему очень не хотелось так выглядеть…

Полуголые грязные дети с игрушечным оружием так и норовили сбить его с ног, пока он, марая кеды, подолы брюк и хвост в размокшей земле, шагал к нужному дому.

Улица Хвостина, 67, квартира 23. Пятый этаж, лифта нет.

Гулкий подъезд напоминал те, в которых маленький безродный щенок Шариков со своими дружками курил коноплю и сношался с суками, пока его мамаша занималась чем-то похожим в их квартире.

Оказавшись у нужной двери, Шариков додумался привести себя в порядок, прежде чем появляться перед кем-то в роли служителя закона.

Стоило признать, что в последнее время он совсем расслабился.

Много пил, баловался порохом и наращивал свой карточный долг в покер, почти каждый вечер играя с сыном мэра — зайцем Косым-Младшим.

Это всё Зверск.

Он сотворил с ним такое и то ли ещё будет. Наркота, выпивка, азарт, гнев — все самые дерьмовые качества молодого и перспективного офицера лезли наружу в этом гадком унылом городке.

Жуткая командировка в забытый Матерью-Природой городок. Сразу после выпускного в полицейском институте…

Он рассчитывал на что-то большее, чем эта мокрая дыра, в которую его послали. Но в институте им говорили, что самых смышлённых из них направят в самую жопу.

Потому что там в них нуждаются больше всего.

Честность и незапятнанность — ваши главные пушки, — говорили им, — к сожалению, с годами они перестают стрелять почти у всех копов. Но пока они работают, нужно пользовать их на полную. Потом у вас останется только ствол и несколько пуль. И дай Природа, чтоб вы додумались припасти последнюю пулю для себя, когда окончательно оскотинитесь на этой неблагодарной работе.

В последнее время молодому лейтенанту всё больше казалось, что он чем-то прогневил некий высший разум, попал в какой-то совершенно убийственный для него ход событий.

И страшно было заглядывать назад, вспоминая и пытаясь определить то единственное первое неверное действие Шарикова, с которого всё началось…

По правде сказать, сердце его билось теперь не только из-за подъёма на пятый этаж. Когтин не так часто отпускал его куда-то одного.

Конечно, молодой лейтенант быстро согласился, когда босс дал ему возможность проявить себя, но теперь в пасти у него пересохло, носик побелел, а хвост — почти всегда подвижный — стал теперь, будто каменный.

Варёные пауки. Булочки с мёдом. Жуки. Запахи из квартир сбивали его с мысли. Он пожалел, что не подкрепился перед этим визитом. И, пожалуй, стоило хоть немного поспать после встречи с Зоргой — майор, ведь, предлагал ему; бессонная ночь явно давала о себе знать.

Ай, в конце концов, ежу понятно — никакая это не зацепка, а просто бредни (полу)слепого старика Зорги, как и говорил Когтин. Дверь ему никто не откроет, там никого нет, нет смысла даже стучать. И чего он, вообще, припёрся сюда? Нужно валить, пока его не заметил кто-то там… кто-нибудь…

Стоя у двери с нужным номером, он развернулся, чтобы зашагать прочь, но услышал собственный голос в голове: молодой лейтенант-сыщик торжественно клянусь…

Тихо выругался. И вернулся к двери.

Нет, молодой лейтенант-сыщик не мог сбежать. Потому что был обязан.

Это квартира 23. И там его могло ждать что-угодно.

Тук-тук-тук.

Суета за дверью. Лапа Шарикова на кобуре. Запах выпивки и марихуаны.

Шариков постучал снова. И снова.

Затем сильнее.

БУХ-БУХ-БУХ-БУХ-БУХ!!!

Сиплый голос за дверью: Иду, иду! Какого хера кому нужно?

Шариков: Полиция города Зверск (он показал ксиву в дверной глазок).

— Мы незаконным не занимаемся.

Шариков: Я из отдела убийств. Пока что пришёл один и просто поговорить. Не заставляйте вызывать наряд и ломать дверь. (а в конце он зачем-то добавил) Пожалуйста.

Скрип двери эхом отозвался от стен подъезда. На пороге стоял лис. Но не тот, что ему нужен. Этого — звали Чифир и из-под редеющей рыжей шерсти виднелись уголовные татуировки.

Шариков: Мне нужен Богдан.

Молодой лейтенант отчаянно пытался выглядеть внушительным. Но пренебрежительный взгляд лиса сбивал с него накинутый пух.

Шариков увидел загаженный коридор квартиры и услышал обрывки фраз из комнаты.

Чифир отошёл в сторону, пропуская Шарикова в квартиру: Э, Богдан! Ты чего натворил? Тебя тут полиция ищет.

Шариков прошёл в комнату, из которой доносились голоса. Его голова была повёрнута до упора направо в попытке боковым зрением разглядеть лиса за своей спиной. Тот закрыл дверь на два замка и проследовал за ним.

Собачье сердце по-прежнему колотилось, предчувствуя недоброе.

В комнате еще двое лисов играли в карты. Молодому лейтенанту захотелось в бордель. К любимой женщине (проститутке — поправил он) и игральному столу.

Чифир махнул лапой на того, что сидел слева, у единственного окна. Богдан был худощав и растрёпан. Другой, по имени Брага — был плотнее и выше ростом, а на фоне своего тощего друга выглядел и вовсе довольно крепким парнем.

Запах анаши разъедал детективу глаза. В этом дыму сложно было учуять масло листьев коки и оружейный металл, но молодой лейтенант учуял.

Шариков показал ксиву и Богдану: Лейтенант Шариков, полиция Зверска. Ты Богдан?

Богдан кивнул и указал на свободный стул: Присаживайтесь, лейтенант. Чем могу?

Шариков: Я постою (он понимал, что сейчас ему не стоит думать о борделе и картах, но не думать о них было трудно). Пришел задать пару вопросов насчет Малышки Зи.

Богдан усмехнулся, глядя на друзей-лисов: Неужто эту шлюху всё же шлёпнули?

Шариков сощурился, пристально глядя на Богдана: Очень проницательно с твоей стороны.

Тот обомлел. Опустил голову.

Шариков заметил бинты на его правой