спички. Однако Генкина рука ему, видать, понравилась, он приветливо заулыбался.

«Да в такого „врезаться“ девкам можно!» – подумал Тюха.

Нечего сказать: рост у Барабаша под два метра, фигура атлета. И открытое ясное лицо с большими серыми глазами… Апполон, да и только!

Тюха покосился на Лену. Она, задрав вверх голову, смотрела на Володю с таким неприкрытым любопытством, что Генке стало как-то не по себе…

Стол у Ирины был хлебосолен, как во времена застоя. Выпили раз, другой… Промерив своим гибким телом диван по диагонали, хозяйка дотянулась до магнитофона.

– Геночка, вы какую музыку любите?

– Рок не особо. Просто песни. Современные, конечно.

– А, знаю! Как там ее… «Давайте, Люся…»

И Ирина взглянула на него исподлобья – остро. Взгляд ее на миг стал неуловимо трезвым.

Но реакция, которой Тюха втайне гордился, и на этот раз его не подвела.

– А вы откуда знаете?! – искренне удивился он.

– Я все знаю! – пьяно похвалилась Ирина Павловна. – Я вас, людишек, насквозь вижу!

«Наблюдай обстановку!» – напомнил Тюхе откуда-то издалека старшина Панченко.

– А что ее, ОБСТАНОВКУ эту НАБЛЮДАТЬ?! – И Ира широким жестом обвела комнату. – Мы что, плохо ж…живем?! Или мало кому должны?

– С той Люсей я обязательно потанцую! – заверил Тюха хозяйку. – А с тобой, Ирочка, выпить хочу!

– В…выпьем! – охотно согласилась Ирина, шаря по столу в поисках свободной рюмки. – Только погодь… я свою любимую врублю. Распутину! Пусть она меня в Гималаи отпустит.

«Уходить пора – тоскливо подумал Генка. – Кстати, куда же это Барабаш Ленку увел?!»

А Ира, осушив в два жадных глотка свою рюмку, цепко ухватила Генкину руку своими длинными тонкими пальцами.

– Геночка! Пойдем со мной… я тебя хочу. Хочу и все!

– Развели нас с Ленкой! – понял Артюхин. И мысленно спросил Ирину.

– А Лена где?

На ответ он конечно и не надеялся. Просто хотел узнать, по-прежнему ли Ирина (а точнее, карлик) могут читать его мысли.

– Пойдем со мной! – залепетала в ответ Ирина. – Смотри, вот я какая!

Ира, захлестнув вверх подол своего длинного голубого платья, судорожными рывками принялась стаскивать трусы.

Она была без колготок.

– Ну… помоги же! – простонала Ирочка, ложась на спину.

«Ведьма! – подумал Генка, содрогаясь от плотского наваждения. – Ведьма!!!»

Он поспешно зажмурился, но все равно перед его закрытыми глазами маячили белые и длинные Иринкины ноги. Тюха опрометью шарахнулся в соседнюю комнату, а там прислонившись к стене стояла Леночка. И ей что-то жарко шептал на ушко Барабаш. Лена бледнела, жмурилась и отрицательно качала головой.

Генка мгновенно взял себя в руки. И ухитрился натурально пьяным голосом спросить:

– Ленк, ты меня проводишь?

Она с готовностью нырнула под мощную длань Барабаша.

– Пошли! – И… остановилась, словно наткнувшись на невидимую стену.

– Ты останешься здесь!!! – хлестнул ее мозг властный голос Красного Карлика.

Лена попыталась было сделать еще шаг вперед, но колени ее подогнулись и она сползла по Генкиным рукам на пол. Тюха поспешно наклонился к ней.

Но тут его выпрямили и поставили строго вертикально.

– Дергай отсюда! – прошипел Барабаш, щелкая задвижкой дверного замка. – Дергай. Ну!

Генка попятился. И, насмерть презирая себя за трусость, поплелся по лестнице вниз… вниз… И даже не взглянул в сторону лифта.

– 5 –

– Лена! – позвал Барабаш. – Леночка!

Она открыла глаза.

– А Генка где?

– Ушел.

– Почему… ушел?!

– Надо так! – криво улыбнулся Барабаш. – Позови мне Ку-Ку.

– Что тебе нужно? – вторгся в его сознание голос карлика.

– Мне нужно уйти с Леной. Отпусти ее.

– Зачем?

– Я буду делать с ней то, что делал Артюхин.

Леночка сначала покраснела, потом побелела. И опять стала тихонько, цепляясь за стену, сползать на пол.

– Ты пьян.

– Ничуть.

– А как же Ирина? Она выбрала тебя и пока ее сознание спит, я обязан защищать ее интересы.

– Она останется здесь. С тобой.

– Значит, ты отказываешься от секса с ней?

– Да.

– Временно?

– Навсегда!

– Идите.

Володя Барабаш мягко, по кошачьи, ступая обошел квартиру. Выключил электричество и магнитофон. Он оставил гореть только маленький ночник у дивана – розовый полукруг света лег поперек обнаженных ног спящей Ирины.

Потом Барабаш вывел Леночку за дверь, запер квартиру и они ушли.

Глава 7

«Сходство обезьяны с человеком делает ее отвратительной»

– 1 –

– Что делать?

Этот вопрос на следующее утро проснулся раньше Тюхи. Генка не успел еще и глаза открыть, а вопрос тот уже стучал ему в висок назойливым молоточком.

– Что делать?!

Первая часть плана Тюменева-Артюхина по поимке карлика сорвалась. И виноват в этом он, Генка. Он должен был увести Лену. И не сумел… Тюха, скрипнув зубами, вскочил с постели. Нужно идти в гостиницу и все рассказать Виктору Петровичу. А затем забежать на работу и дать «сварному» Петьке заказ по чертежу Тюменева. Затем пойти к Ленке. А там… война план покажет!

Первая неудача постигла Генку в гостинице. Тюменева на месте не оказалось. Вторая тоже не заставила себя долго ждать.

Сварщик Петька долго крутил в руках чертежик.

– Как я понимаю, это железная клетка? Метр высота и семьдесят сантиметров в квадрате. А из чего прикажете ее варить?

– Из арматурного прутка. Можно «пятерку».

– Смотри-ка, и с дверцей! А зачем она тебе?

– Обезьяну покупаю! – на полном серьезе ответил Генка.

– Самку… конечно.

– Конечно! А зачем мне самец?

Мужики в мастерской одобрительно загоготали. Коллектив уже успел Генку полюбить, а это крепкая гарантия того, что хорошему человеку завсегда помогут. Причем, не задавая лишних вопросов.

– Обезьяна – это оригинально! – одобрил Петка. – Ну, лады. С тебя валютой!

И он потянулся было за держаком. Но тут открылась дверь и Ефимыч гаркнул:

– Все на выход! Аврал! Канализацию на пятом доме прорвало.

Тюха бочком стал уходить в сторону. Но был замечен.

– Геннадий, а ты куда?! С нами поедешь!

– Ефимыч, так у меня же отгул… – взмолился Генка. – Я ведь просто на минутку забежал! Болею!

И Тюха убедительно закашлялся.

– Ничего! Сделаем дружно-быстренько. Там БУДЕТ! – по своему понял причину его болезни Ефимыч. – Вперед за орденами!

«Дружно-быстренько» затянулось на весь день. И Тюха сумел вырваться с работы только в пять вечера.

– А, значит, вы и есть Артюхин? Он, жилец из двадцать шестого, просил вам передать…

И дежурная по гостинице подала Тюхе сложенный вчетверо тетрадный листок.

«„Поистине – человек это грязный поток“. Так говорил Заратустра.

Я ухожу к К. К. Один. Справлюсь с ним сам. В себе уверен. Прощайте, Артюхин!»

И кривая подпись, круто сползающая по листу.

– Спасибо! – как и положено поблагодарил Генка дежурную.