Ничего не видя перед собой, он снова развернул записку – его что-то тревожило в почерке Тюменева. Буквы вкривь и вкось… с беспорядочным нажимом.

– Он давно ушел?

– Сразу после обеда.

– Трезвый?

– Пьяных не держим, молодой человек! – взъерошилась дама и сверкнула на Тюху подведенными очами. Но слишком уж удрученный был вид у посетителя. Поэтому дежурная, смягчившись, сказала:

– Выпимши! А может быть, просто возбужденный слишком…

– Спасибо! – опять зачем-то сказал Генка, вышел и присел на скамью. Да, ему нужно было о многом подумать! Только вот времени на размышления… уже не было…

– 2 –

А с Тюменевым произошло вот что.

Сочиняя записку, он все же малость покривил душой. Вдвоем идти было, конечно, сподручнее. Но вспомнил Тюменев своего сына…такого же хорошего парня как и Генка, к тому же – почти его ровесника.

– Взял бы ты с собой Витальку?! – с беспощадной прямотой спросил себя Виктор Петрович…

…Бодрым шагом (чему немало способствовали две порции коньяка в привокзальном ресторане «Спутник») Тюменев направился по указанному Тюхой адресу. По-молодецки лихо он взбежал на пятый этаж, переведя дыхание только у оббитой черным дерматином двери. И позвонил.

Очень немногие могли бы войти сюда так запросто, как вошел сейчас Тюменев. И на то была своя причина.

Пока он поднимался по лестнице, карлик метался в своем шкафу, стучал-гремел цепочкой. Ирина, еще полусонная, окликнула мысленно:

– Ко-Ко! Ты что?

– Наконец – то ОН пришел! – прозвучало в ответ. – Я сам позвал его. И вот он здесь!

– Кто… он? – спросила Ирина, морщась от головной боли – сказывался вчерашний кутеж.

– Открой ему сразу же! – властно распорядился Карлик.

– Но я же раздета…

– Безразлично. Он пришел не за этим…

– Здравствуйте, Ирина Павловна! – галантно поклонился Тюменев.

– Здравствуй, Человек! – сказал Красный Карлик.

– Здравствуй и ты! – вслух ответил Тюменев.

– Я знал, что ты придешь. Мы будем говорить наедине.

И Ирина тотчас поняла, что ее «выключили» из разговора. В голове ее стало пусто до звона в ушах. Она попятилась назад, со страхом глядя на незнакомца. А тот по-хозяйски небрежно смахнул со стула на пол Иринкин бюстгальтер и уселся, не сводя глаз со шкафа.

– Так я пойду… – пролепетала Ирина.

– Уходи! – сказал Ку-Ку. – Тебе здесь быть опасно.

– Идите, Ирина Павловна! – вежливо обронил Тюменев. – Дверь-то за собой заприте. Я сумею выйти.

* * *

– Ты меня боишься? – спросил Красный Карлик.

– Нет.

– Тогда отопри шкаф. Ключ на спинке дивана.

Тюменев открыл дверцу. Из полутьмы шкафа блеснули на него глаза карлика – два алых огонька. Ку-Ку встал: косматый от буро-красной шерсти. У него были кривые лохматые ноги и длинные как плети руки с темными когтями… тощий и безмолвный смотрел на гостя карлик, оскалив безгубый рот, из которого торчали вниз два клыка – острых, желтых, в палец длиной и толщиной.

– Материален. Но слаб физически, – подумал Тюменев.

– Да, физически я слаб, – охотно подтвердил карлик. – Но зато я силен мыслью. Ты знаешь, кто я. Я знаю, кто ты. Давай говорить откровенно.

– Говори.

– Я уже вкусил человеческой крови. И понял, что способен на многое. Но мое будущее зависит теперь от тебя, Тюменев. Сбрось цепочку с моего ошейника. Я выйду к тебе и мы поговорим…

– Мы и так неплохо устроились! – усмехнулся Виктор Петрович. – Ты там, а я здесь.

– Трусишь? – в бесстрастной реплике карлика Тюменеву почудилась явная насмешка. Он молча встал, протянул руку к ошейнику и расстегнул его. Карлик уселся в шкафу, свесив на пол свои кривые лохматые ноги.

– Ты знаешь, откуда взялась в записке Артюхину цитата из Ницше?

– Теперь понял. Твоя работа?

– Да, моя. Я знал, что ты приехал. Мне как раз и нужен человек, который относится к своим собратьям без особых иллюзий. Презирает их втайне за непроходимую глупость, которая толкает род людской к пропасти. Разве я не прав?

– Допустим.

– Артюхин по твоей инициативе заказал сварщику для меня клетку. Но я предлагаю тебе другое.

– Что именно?

– Я не могу приказать Ирине отпустить меня. Пока не могу. Свободу дашь мне ты.

– А зачем?

– «Сходство обезьяны с человеком делает ее отвратительной». Так сказал древний мудрец Фрэнсис Бэкон. И он прав. Люди – это стадо, толпа оболочек с гнилой кровью. Ты же будешь повелевать ими… ты будешь отдавать команды, а я их четко выполнять. И мы устроим всем им царство божие… мы создадим самое могучее государство на планете! Пусть ради этого нам придется переплыть реки крови!., зато впереди великое будущее. И пусть сын идет на отца и брат на брата… зато я с каждой новой жертвой буду крепнуть… расти!

Тюменев покачивался на стуле, смотрел на Красного Карлика с холодным любопытством энтомолога, поймавшего невиданное никем ранее мерзкое насекомое.

– Кто не с нами, тот против нас, – бормотал глухо карлик.

– У нас будет много жертвенной крови… толпа – статисты, я режиссер. Трагедии и драмы в театре абсурда.

– Хватит! – резко сказал Тюменев. – Марш на место!

Он протянул руку к ошейнику, но пальцы его вдруг онемели… Тюменев дернулся… руку свело судорогой.

– Свободу! – зазвенел у него в ушах голос карлика.

Тюменев напряг всю свою волю… две тайные силы пошли в лобовую атаку, полыхали алым огнем глаза карлика… по щекам человека катился холодный пот.

И, уже теряя сознание от невыносимой боли в висках, Тюменев наконец-то нащупал пальцами холодное железо цепочки. Но в тот же миг его словно ослепила рыжая молния, карлик прыгнул, целясь клыками в шею человека. С омерзением отшатнувшись, Тюменев сдавил лохматое горло поганой твари обеими руками. Но жизнь быстро уходила из тела человека вместе с теплой кровью… урчал, постанывал Красный Карлик и алая струйка все сочилась… сочилась в его смрадную пасть по кривым клыкам.

– 3 –

На улице быстро темнело, под ногами хлюпала грязь, с неба сыпалась какая-то мелкая дрянь – то ли дождь, то ли снег… небо напрочь заволокло тучами: без просвета.

Нырнув в затхлый, но теплый мрак подъезда напротив знакомого дома, Тюха с облегчением перевел дух.

– Дома поди эта стерва, Ирина? А что с Тюменевым?! Подожду немного, может Ленка придет… лучше ее здесь перехватить!

Тюха нашел в кармане сигареты. Чиркнул спичкой.

– Дай-ка закурить, земляк! – насмешливо сказал из темноты за его спиной чей-то очень знакомый голос. – Как говорится, место встречи изменить нельзя.

– Барабаш! – тоскливо подумал Генка. – Ну почему так… почему он всегда успевает вперед меня?!

– Лену ждешь? – спросил Володя.

– Ну… жду! – буркнул Тюха.

– Не дождешься, – процедил Барабаш. – Она у меня!

Генка непроизвольно напрягся, медленно-незаметно разворачиваясь