Анаис тихонько рассмеялась, чувствуя, как медленно отпускает ее напряжение. Рядом снова был кто-то, кто знает, что делать, кто даст ей точные инструкции и решит за нее проблемы. А самое главное — уведет прочь от этого жуткого поезда и ночных воспоминаний.

— Признаться, — продолжил благодушно разглагольствовать ванн Госс, — из-за вас переполошили Канцелярию во всех окрестных городах! Когда еще среди ночи будят всех менталистов общей тревогой! Дело государственный важности, не иначе короля от очередных кошмаров спасать! — Он фыркнул над только ему понятной шуткой и продолжил, внимательно следя за реакцией Анаис. — Я, хоть и не единственный мог вас встретить, но вызываться поспешил первым. Да и спешил, страшно представить, от серебряных рудников, все боялся опоздать. Когда еще выдастся случай увидеть особу, которая для столичной Канцелярии важнее нашего Величества? Чем же, не откроете мне секрет?

Анаис растерянно моргнула. Виктор предупреждал, чтобы никому она не говорила о своей миссии. Но разве имеет смысл хранить секрет от его же коллег?

Ночная муть, наконец, немного рассеялась в ее голове, и Анаис прищурилась. Серебряные рудники? Разве они не на северо-востоке? Добираться до них дольше, чем до Сен-Амьена, как же этот толстячок смог так быстро здесь оказаться? Да и откуда она знает, что ван Госс коллега именно Виктора, а не безымянного бандита-менталиста из подворотни?

— Могу вручить письмо за подписью сеньора д’Альбре, — улыбнулась девушка, медленно и аккуратно высвободив руку. — Если буду уверена, что отдаю письмо его коллеге.

Альберт довольно расхохотался.

— Очаровательная зубастая мадмуазель! Ну кто же ведет такие разговоры посреди улицы? К тому же, письма такая забавная вещь, которую подделать легко, а потерять еще проще. Не стоит размахивать рекомендательными письмами перед незнакомцами. Я бы пригласил вас в очаровательную кофейню на чашечку бодрящего утреннего кофе, где мы бы и развеяли подозрения друг друга. Но, — тут он посерьезнел, — в этом захолустье нет кофеен. А у нас, боюсь, нет времени на задушевный разговор. Есть и более простой способ проверить…

— Даже не думай, Альберт, — отчеканила Анаис с холодными и резкими интонациями Виктора. Девушку бросило в холодный пот от ужаса, когда она утратила власть над своим телом. Неужели это так и будет повторяться? Неужели теперь дьяволов аристократ так и будет влезать в ее тело, когда ему заблагорассудится?! — Напомнить тебе, почему со своим талантом ты прозябаешь в провинции? Так сложно устоять перед искушением и не влезть в чужой разум?

— В этом разуме, я погляжу, и без меня тесно, — философски пожал плечами ван Госс, — С другой стороны, друг мой д’Альбре, твое вмешательство только к добру. Я убедился, в чем хотел, да и девушка, думаю, теперь знает, что меня можно не опасаться.

— До определенных границ, — фыркнула Анаис и закашлялась. Ощущение чужого присутствия схлынуло так же резко, как появилось. Альберт поддержал ее вод локоть и медленно повел вглубь города, прочь от крохотной станции.

Анаис покорно шла следом, все еще пребывая в шоке от столь беспардонного вмешательства Виктора. Нет, она сразу понимала, что допускать мужчину в свой разум опаснее, чем в свою кровать, но бесцеремонность аристократа приводила девушку в смятение.

— Осторожнее с нашей братией, юная мадмуазель, — сочувственно сжал ее локоть Альберт, заметив состояние девушки. — Менталисты народ такой — раз в мысли пустишь, так потом не вытравишь, хуже тараканов, право слово!

Анаис слабо улыбнулась, благодаря мужчину за участие. Даже удивительно, что в Канцелярии оказался такой этичный и чуткий служащий!

— Куда мы идем? — Чуть позже спросила девушка, когда смогла обуздать разбушевавшиеся эмоции. — Разве мы успеем добраться до Сен-Амьена? Или, — тут голос ее дрогнул, — у вас другие инструкции?

Альберт заговорщицки ей подмигнул и снова легонько сжал локоть.

— Не спешите, мадмуазель, скоро вы увидите все своими глазами.

Девушка серьезно кивнула и ускорила шаг, чтобы не отставать от спутника. Довольно быстро они миновали промышленный район и вышли в центр городка, несущий на себе некоторый отпечаток старины. Анаис равнодушно скользнула взглядом по тонкой и строгой башенке ратуши, по зданию мэрии, чей фасад украшали классический многоцветные витражи. За свою жизнь в столице Анаис давно привыкла к любым изыскам архитектуры, от классических до самых эпатажных. Поговаривают, в южной Эрьоле, где последние несколько лет обретаются Его Величество и Большой Двор, можно увидеть поистине шокирующие здания, но Анаис этому мало верила. Не успели бы понастроить.

Увидев свое отражение в одном из запыленных окон, Анаис недовольно вздохнула. Вид она имела потрепанный, на нем отразились все ночные перипетии. Где-то потерялась шляпка с траурной вуалью, короткие волосы растрепались и светлыми прядями лезли в глаза, а на лбу темнели разводы гари. Девушка попыталась незаметно оттереть их рукавом, но только сильнее размазала.

Альберт уверенно повел девушку в соседнее с ратушей здание, приземистое и неприметное, облицованное диким камнем, потемневшим от времени. На проходной их встретила бесцветная и сухая женщина, чем-то неуловимо похожая на Лимьера. Коротко кивнув ван Госсу, она окинула Анаис пронзительным взглядом, словно насквозь просветила, как стекляшку. Оставшись удовлетворенной тем, что увидела, женщина отступила с дороги и слилась с тенями, исчезла, словно и не было. Девушка даже обернулась резко, что волосы по шее хлестнули, чтобы только убедиться: нет, вот она, эта странная женщина, не растворилась, не исчезла, просто отступила к стене и выскользнула из внимания.

Наверно, тоже из жандармов, подумала Анаис и поежилась. Все сильнее и сильнее она ощущала себя глупой маленькой девочкой, влезшей в страшные взрослые игры.

В молчании они прошли по узким коридорам, освещенным ровно, но неуютно. У одной из дверей Альберт и остановился и, прежде чем отпереть ее, внимательно взглянул в лицо Анаис. Всю улыбчивость и беззаботность с него как дождем смыло.

— Мадмуазель. Я не знаю, насколько вы посвящены в секреты Особой Канцелярии, но в любом случае требую от вас клятву молчания о том, что вы увидите внутри.

— Клятву? — растеряно переспросила Анаис. — А разве не соглашение о неразглашении требуется подписывать?

Ван Госс покачал головой.

— Толку-то от подписи, хоть чернилами ее ставь, хоть кровью. А вот клятву переступить не удастся.

— Но я не маг. Разве будет моя клятва иметь силу?

— Не сомневайтесь, даже настоящее имя называть не потребуется, — тут он усмехнулся недобро, — Имя-то что, его и подделать можно, и чужим поклясться. Просто повторяйте за мной формулу. Клянусь своей жизнью, смертью и разумом…

— Клянусь своей жизнью, смертью и разумом, — подчинилась Анаис.

— Перед небесными дьяволами и их слугами… Не дрожите так, мадмуазель, это всего лишь формулировка, повторяйте спокойно… Отлично. Никому и никогда не говорить и не передавать другими способами то, что увижу.