гостья достала из сумки три больших ярко-красных апельсина. – Поправляйтесь.

– Спасибо. Давайте есть вместе.

– Нет, это вам.

– Мне много.

Игорь очистил два апельсина, один отдал ей. Отделяя дольку за долькой, они стали есть. «Что-то всё-таки ей нужно от меня, наверняка, что-то нужно».

Татьяна Яковлевна окинула взглядом большую комнату:

– Народу много, – сказала она сочувственно.

– Да, хотя все наши люди. Но вечно дым коромыслом, голая лампочка под потолком, грязная уборная, простите, и кабинки там без дверей. Ужасно надоела жизнь на виду.

– Но ребята у вас хорошие.

– Хорошие, конечно. Вчера ставили мне горчичники, укутывали одеялами, толкли таблетку стрептоцида.

– Замечательные ребята.

– Вы тоже им всем понравились.

Татьяна Яковлевна улыбнулась. Хорошая у неё улыбка, отметил Игорь, такая простая, без капли жеманства. А ведь могла бы – красивая же баба. Впрочем, таким жеманство как раз и ни к чему.

– Я заметила, вы часто что-то пишете. Вы писатель?

Это она о моих черновиках писем к Людмиле, догадался Игорь и про себя усмехнулся: вот какую неожиданную славу они ему доставили.

– Нет, просто… Это что-то вроде дневника. А вам не надоело здесь? Вы ведь тоже всё время на виду.

– Привыкла. Работа такая.

– Давно вы здесь?

– Три года.

– Как сюда занесло?

– С мужем приехала и с ребёнком, а теперь, вот, вдвоём остались, я и сынишка.

Прав был Макарыч, как в воду глядел.

Татьяна Яковлевна вскоре ушла, пожелав ему скорейшего выздоровления. В комнату тут же явились соседи Игоря.

– Ну, Игорёк, приворожил ты её, только чем, не знаю, – сказал один, Костя Шведов. – Пруха тебе! Такая баба сама в руки идёт!

– Какая пруха! – возразил другой, пожилой Пахомов. – Ну чем может приворожить женщину чахлый, бледный юноша? Просто бабам здоровые мужики не интересны, они вешаются на таких, вот, дохлых, чтобы выхаживать их, выходить, а потом всю жизнь этим попрекать.

–

Не слушай старого хрена! – сказал позже третий, тот самый Макарыч, с которого всё началось. – Бабу не упусти. Хорошая баба, такая на руках носить будет.

13

Через два дня вечером Игорь пришёл к закрытию столовой и сел за столик в углу. Увидев его, Татьяна Яковлевна подошла к нему.

– Уже поправились?

– Как будто.

– Почему не ужинаете? Ваши уже были.

– Не хочу. Я пришёл, чтобы проводить вас. Вы не спешите, делайте свои дела, а я пока здесь посижу. Если можно?

– Вообще-то, когда столовая закрывается, гости должны покинуть её, но раз такое дело… Посидите, мы сейчас закроем.

Она вернулась за стойку и стала подсчитывать дневную выручку. В этот момент дверь столовой распахнулась, и человек десять мужчин, в унтах и полушубках ввалились с улицы – в маленьком помещении сразу стало тесно и шумно.

– Танюша, закрывай! – увидев это, закричала из кухни повариха Маша. – Сколько же они будут идти!

Татьяна Яковлевна пошла закрывать, но навстречу ей ввалились ещё трое, сзади ломился четвёртый.

– Откуда вас столько?

– Корабль пришёл.

– Какой корабль?

– С Большой земли, только что причалил. Вы что, спите тут?

– Не слышали. – Татьяна Яковлевна бросила быстрый взгляд на Игоря: он, конечно, слышал разговор, но к известию о приходе корабля отнёсся, по-видимому, совершенно равнодушно.

Выписав всем пришедшим чеки, она пошла помочь поварихе на выдаче. Столовая закрылась на полчаса позже обычного.

– Тяжёлый был день, – вздохнув, сказала Татьяна Яковлевна, когда они вышли на улицу.

– Погуляем? – предложил Игорь.

– Гулять-то у нас негде, – улыбнулась она. – Сопки вокруг, всё в снегу. И посёлок наш маленький, всего три с половиной улицы.

– Так мы не будем спешить.

– Спеши-не спеши, а до дому пять минут ходу. – Она посмотрела на Игоря. – Вам, наверное, ещё и нельзя долго на улице находиться?

– Можно. Мне свежий воздух полезен.

– Я тоже люблю пройтись после работы. Только, вот, и вся дорога. Это мой дом.

Они остановились возле двухэтажного крупноблочного здания. На столбе перед зданием раскачивался под ветром электрический фонарь. Подмораживало, в воздухе носились осколки замёрзшей измороси, поблескивали в свете фонаря.

– Строили недавно, а вид у дома такой обшарпанный, – сказала она. – Краска слезла, штукатурка обвалилась. Против нашей погоды ничего не может устоять.

– Только люди.

– И люди не всегда выдерживают.

– Вы такая красивая, – почувствовав её настроение, сказал Игорь. – Я думаю, сколько угодно молодых людей были бы рады связать свою жизнь с вами.

– Вы так думаете? Дёрните меня за подол.

– Не понял?

– Примета такая есть: надо дёрнуть за подол, чтобы желание сбылось.

Игорь наклонился и дёрнул за подол её пальто:

– Так и будет.

Татьяна Яковлевна отвернула лицо от фонаря, так что оно оказалось в тени.

– Вы слышали, корабль пришёл, значит, завтра он пойдёт на Большую землю. Вы едете?

– Нет. Наши все уедут, конечно, а я останусь. Ехать и не за чем: на Новый год все разъедутся по домам, в конторе никого не будет. Поеду после Нового года, а в новом году всё равно на маяк возвращаться.

– Почему же вы домой не едете?

– У меня никого нет.

– И родителей нет?

– И родители есть, и братья-сёстры есть, а всё равно никого нет. Пошлю им телеграмму, поздравлю с Новым годом, а завтра начальству позвоню, скажу, что остаюсь здесь.

Татьяна Яковлевна из темноты посмотрела на него долгим взглядом.

– Вы ведь не ужинали, – сказала она, наконец. – Пойдёмте, я вас покормлю.

В эту ночь Игорь впервые не ночевал в гостинице…

– Мне одной ночи мало, – сказала Таня под утро.

14

На следующий день утром его сослуживцы сели на корабль и уплыли на Большую землю. Они очень волновались, когда Игорь к ночи не вернулся в гостиницу. Пожилой Пахомов их успокаивал:

– У женщины он! Ясное дело, что у женщины. Такая теперь не скоро отпустит.

Они так и уехали, не повидав его.

Днём Игорь позвонил бригадиру, доложил о проделанной работе.

– Если хочешь, можешь соскочить на Новый год домой, – сказал Николай Викторович. – Неделя в твоём распоряжении.

– Нет, я здесь останусь.

– Нашёл «вариант»? – Игорь представил, как в этот момент оживилась интересом круглая физиономия бригадира.

– Вроде того, – коротко ответил он.

– Тогда желаю успеха. С Новым годом!

– И вас также!

Забрав свои вещи из гостиницы, только койку оставив за собой, Игорь поселился у Тани. Новый год они встречали вместе, втроём, он, она и её семилетний сын Алёшка. В углу комнаты стояла маленькая, чуть кривоватая ёлка. Пока Таня что-то готовила на кухне, мужчины наряжали её.

– Вы будете моим новым папой? – спросил Алёшка.

– Пока не знаю. А ты помнишь своего первого папу?

– Помню.

– Почему он ушёл от вас?

– Это мы ушли от него! – с решительным вызовом возразил мальчик. –