А вот голландский капитан Якоб Ротгевен точно побывал на острове. Увидел он его в день Пасхи 1722 года и потому дал ему имя христианского праздника. Он высадился на острове к великому удивлению островитян, принявших его корабль за небесный, а его самого – за божественную личность.

Мне адмирал Ротгевен, сын школьного учителя, упорный искатель Южного материка, категорически не нравится. Он по крайней мере дважды расстреливал совершенно невинных и неагрессивных островитян. В первый раз это случилось на острове Пасхи, когда капитан выстроил сто пятьдесят моряков, вооруженных ружьями, и они дали несколько залпов по толпе туземцев, перебив множество людей. Во второй раз Ротгевен приказал расстрелять толпу жителей одного из островов Туамоту.

Если бы подобными расстрелами занимался Васко да Гама или еще какой мореход эпохи Возрождения, в том не было бы ничего удивительного, ибо они полагали туземцев разновидностью животного мира.

Но в XVIII веке правила поведения мореплавателей были уже иными. И без нужды аборигенов не расстреливали. Правда, нужду можно было всегда придумать.

На острове Пасхи внимание Ротгевена привлекли статуи высотой до тридцати футов, стоявшие на каменных платформах. Островитяне отдавали этим статуям почести, складывали перед собой руки и становились на колени.

Пока я не прочел о путешествии Ротгевена, я не знал, что статуи были задрапированы ткаными полотнищами с плеч до постаментов. И еще одна деталь: на головах статуй возвышались корзины, наполненные белыми камнями.

Следовательно, на острове было развито ткачество не только достаточное, чтобы одевать местных жителей, но и способное изготовить десятки полотнищ по нескольку метров длиной.

Хлопка там не было, волокно добывали из болотного тростника. Но ученые подсчитали, что если среднее число жителей на острове в мирные периоды его истории составляло две-три тысячи человек, то перед большими междоусобными войнами, которые периодически вспыхивали на острове Пасхи, оно вырастало до двадцати тысяч. И всех надо было хоть скудно, но одеть.

Нет другой такой земли в Тихом океане, нет такого острова, который был бы столь густо напичкан тайнами и пережил столько несчастий, хотя расположен в стороне от всего и достичь его кажется невозможным без солидного корабля.

Известно, что заселен остров Пасхи был много веков назад, в 400 году нашей эры. Причем населен он был людьми разных рас. Уже Ротгевен утверждал, что видел на острове белых, краснокожих и коричневых жителей. Да и в преданиях острова утверждается, что различные его племена прибыли с разных земель.

Язык островитян относится к группе полинезийских, и поэтому до середины XX века ученые считали, что жители этого небольшого клочка суши в самом центре океана в трех тысячах километров от берегов Америки и площадью всего 165 квадратных километров когда-то приплыли сюда из Полинезии. Впрочем, большинство считает так и сегодня. На языке полинезийцев остров Пасхи именуется Рапануи.

Каменные статуи острова Пасхи

Однако полвека назад остров посетил создатель экспериментальной географии, великий норвежец Тур Хейердал. Он решил доказать, что это не так. Он был убежден, что статуи острова Пасхи, которые к моменту его появления были повержены наземь, больше всего похожи на южноамериканские, перуанские скульптуры. Хейердал построил плот из бальсового дерева, точно такой же, как в перуанских преданиях, назвал его именем перуанского бога «Кон-Тики» и отправился на запад, в океан, влекомый лишь прямым парусом. Через много недель плавание благополучно завершилось, и «Кон-Тики» выбросило волнами на один из островов противоположной части Тихого океана. После этого Хейердал несколько раз отправлялся в плавания на старинных лодках из тростника, папируса или иных подручных материалов древности и ни разу не утонул. Порой он набирал интернациональные экипажи и постепенно стал настолько знаменит, что его теориям верили, несмотря на то что Хейердал был человеком увлекающимся, а его выводы не всегда достоверными. Зато его экспериментальная география, то есть проверка географических теорий на собственном опыте, много дала для изучения загадочных явлений древней истории. И главное, он сумел доказать, что океаны, как бы ни были они велики, соединяли народы и именно они послужили средством распространения народов по земному шару.

Тур Хейердал не только переплыл Тихий океан, подобно древним мореходам, но и был первым исследователем острова Пасхи, который смог отыскать там следы древней цивилизации. Впрочем, загадок острова он не решил хотя бы потому, что был «зациклен» на перуанской теории заселения этой части суши.

Я был еще мальчишкой, когда Хейердал поплыл через Тихий океан на «Кон-Тики». Он стал моим кумиром, как и кумиром миллионов мальчишек на земле. И в то же время даже тогда мне хотелось задать Хейердалу вопрос, на который ему было бы нелегко ответить. Если жители острова Рапануи приплыли из Перу и прожили в удивительной изоляции несколько столетий, возводя гигантские статуи и даже изобретая собственный алфавит, почему они говорят на полинезийском языке? С чего бы это им отказываться от языка предков и учиться чужому? Значит, кто-то его туда привез, причем полинезийский язык оказался сильнее перуанского. Но как такое могло случиться?

Когда голландский капитан Ротгевен расстреливал аборигенов, остров Пасхи переживал один из мирных периодов своей истории. Судя по записям ученых и по преданиям, в середине XVIII века на острове разгорелись войны, в которых было истреблено большинство жителей. Это была война между длинноухими и короткоухими. Существует множество теорий причин войны и различий между двумя кланами. Война была безжалостной и жестокой, и в результате ее большинство статуй было повалено. И когда капитан Кук в 1774 году приплыл на остров Пасхи, статуи валялись на берегу, а их высокие головные уборы лежали рядом.

Мне кажется (это не моя теория, я о ней прочитал и согласился с ней), что небольшой безлесный остров не мог прокормить больше определенного числа жителей. Возможно, две-три тысячи человек – это желательный максимум. Если же после нескольких десятилетий мирной жизни население Рапануи увеличивалось, скажем, вдвое, возникали трения и конфликты – мешали лишние рты. Но никто не говорил о лишних ртах – войны объявлялись по причинам идеологическим. Впрочем, так всегда бывает с войнами.

С конца XVIII века начинается закат рапануанской цивилизации, если можно называть цивилизацией культуру такого небольшого народа. Но эта культура была уникальной и высокой. Именно на острове Пасхи придумали письмо на деревянных табличках, причем писали иероглифами, каких больше нет нигде в мире. У островитян была развита мифология со множеством богов и духов. Социальная структура острова также была сложной. Население делилось на хозяев, слуг и воинов. Каждый принадлежал к небольшому клану.

Об этих кланах известно из обычаев, связанных с культом человека-птицы. Оказывается, на небольших островках, разбросанных вокруг основного острова, гнездятся маленькие черные ласточки, которых туземцы считают священными. Это перелетные птицы. В определенный день они прилетают к своим гнездовьям. Тогда лучшие воины острова кидаются в море и плывут к островкам наперегонки. Тот из воинов, кто первым находит гнездо ласточки и приплывает с ним обратно, становится героем, а его хозяина провозглашают человеком-птицей, равным богам.