Рейчел вздохнула. Последнее время все ее мысли крутились вокруг Мэтта. Он был тем человеком, о котором она думала сразу же после пробуждения, о котором мечтала перед сном.

— Спасибо, — поблагодарила она Гаса. — Алексис будет просто в восторге.

— Это мы тебя должны благодарить. Ты занимаешься не только рекламой. Ты делаешь гораздо больше.

— Просто дайте мне хороший отзыв, когда я получу свою степень, и мне будет нужна работа.

— Считай, что ты его уже получила. — Гас обнял ее за плечи и повел к выходу. — Что ты думаешь насчет ланча? В клубе отличный ресторан.

Рейчел вздохнула.

— Мне пора возвращаться к Элли. Вы знаете, я не могу оставлять ее без внимания надолго.

— Я уверен, ничего страшного не произойдет, если ты останешься здесь еще хотя бы на час, — сказал Гас. Все на ранчо обожали малышку и умели обращаться с детьми. — Просто позвони и узнай, как там дела, если так тебе будет спокойнее.

— Так вы меня совсем испортите, и я вообще отсюда никуда не уеду.

Гас рассмеялся.

— Оставайся сколько хочешь. Мы будем только рады.

Родственникам Билли вряд ли придется по вкусу эта идея, но чем дальше, тем больше в ней крепла уверенность, что она наконец нашла место, где хотела бы жить.

Приглашение на костюмированный вечер было доставлено прямо ему в номер. Правление скотоводческого клуба решило устроить праздник и пригласило на него весь город.

Что, черт возьми, ему там делать, подумал Мэтт. Какой нормальный взрослый мужчина захочет играть в этот маскарад?

Конечно, он мог бы отправиться туда в образе разочарованного гендиректора или бродяги без цели и гроша за душой. Чего‑то ему не хватало в этой жизни. То, что не мог оплатить ни один счет в банке. Возвращение в Роял что‑то всколыхнуло в его душе. Здесь было какое‑то чувство общности — то, чего в Далласе он не замечал.

Бросив приглашение на столик возле двери, Мэтт сгреб ключи и направился к лифту. Сначала он хотел заехать в фермерский дом деда, а потом к Рейчел, чтобы сделать фотографии для аукциона.

Что заставило его согласиться на такое безумие? Выставить себя на аукцион — какой абсурд! Он сам привык выбирать, с какими женщинами ему встречаться. С этим у него никогда проблем не было. Так как он мог добровольно согласиться на то, чтобы предлагать себя за деньги разгоряченным алкоголем праздным зрительницам?!

Ах да. Его попросила Рейчел. Все было и просто, и сложно одновременно. Он ни в чем не мог ей отказать. Рейчел заслуживала большего, чем фантазии, которыми он наслаждался годами. Он представлял ее в своей постели, вернее, во всех его постелях — от дома на острове до дома в Далласе. Плавающей вместе с ним в прозрачных водах бухты Гэллуэй, без всякого намека на купальный костюм…

Мэтт тряхнул головой, чтобы избавиться от этих образов и сосредоточиться на цели его поездки. Фермерский дом деда перешел к нему после смерти родителей и вот уже несколько лет оставался пустым. Мэтт был слишком поглощен делами в Далласе, чтобы им заняться.

Он и его партнер по бизнесу редко встречались лицом к лицу, и в какой‑то мере это было виной Мэтта. Он не чувствовал себя счастливым в городе, в котором прожил почти всю сознательную жизнь. Как бы ни шли дела, каждый день отправляясь на работу, он ощущал какую‑то внутреннюю пустоту. Словно «депрессия», конечно, не было ему знакомо, однако, тоска накрывала каждый раз при виде знакомых улиц и скверов.

Возможно, если он найдет подрядчика и займется реконструкцией, это внесет какое‑то разнообразие в его жизнь.

Мэтт въехал на подъездную дорожку, заросшую травой и сорняками. В глубине запущенного сада, словно огромное яйцо, виднелся двухэтажный фермерский дом. Даже рядом стоящий амбар казался в лучшем состоянии.

Проглотив подступивший к горлу комок, Мэтт смотрел на покосившееся крыльцо, словно поваленное хорошим порывом внезапно налетевшего техасского урагана. Все свои летние каникулы он проводил здесь, с дедом, много узнав о фермерской жизни и о тяжелом каждодневном труде. Мэтт был обязан ему всем. Без Патрика Гэллуэя он никогда бы не стал тем, кем он был сейчас, — успешным нефтяным магнатом.

Раньше он не задумывался, где были усвоены его главные уроки, но сейчас, оглядываясь назад, он начал понимать, что именно сформировало его характер.

Мэтт улыбнулся, не отрывая взгляда от покосившегося крыльца.

Скрипучих качелей, что висели рядом, уже не было. Дед любил сидеть на них, когда играл на аккордеоне, а Мэтт, вооружившись двумя палками, выстукивал ритм на старом топчане.

Проклятье. Он скучал по тому времени. Он скучал по своим родителям, деду, прохладным летним вечерам после тяжелых трудовых дней. Тогда он чувствовал себя беззаботно и спокойно и, конечно, сейчас сожалел, что тех незабываемых мгновений уже никогда не вернуть.

Завтра он позвонит подрядчику. Такой важный разговор он не мог доверить своему ассистенту. У него был хороший помощник, но этим домом он хотел заниматься сам.

Его телефон завибрировал. Достав его из кармана, Мэтт увидел номер его партнера. Он решил, что сможет перезвонить ему позже. Сейчас он поедет к Рейчел и сделает фотографии для аукциона.

Она попросила его надеть костюм, и, хотя бизнес‑упаковка была неотъемлемой частью его жизни, ему все же хотелось иметь более непринужденный вид. В то же время аукцион — это не его благотворительный вечер, и не он там будет делать ставки.

О боже… Неужели он действительно собрался пойти на это? Выставить себя на продажу и смотреть, как женщины будут мериться своими чековыми книжками за право пойти с ним на свидание.

Но он мечтал о свидании только с одной женщиной, хотя Рейчел не проявляла никакой инициативы и ее трудно было за это винить. Он исчез сразу после похорон Билли, чтобы потом снова ворваться в ее жизнь, стремительно и бесповоротно.

Мэтт видел, как расширились ее глаза, когда он придвинулся к ней. Если бы между ними не было Элли, он притянул бы ее к себе и поцеловал. Притяжение было действительно слишком сильным, и он определенно ощущал взаимность.

Мэтт свернул с подъездной дорожки и направил машину в сторону ранчо Одинокого Волка. Через десять минут он уже въезжал на его территорию через железные ворота. Это был Роял, сочетавший в себе очарование маленького городка с крутившимися здесь большими деньгами. Многие хотели бы жить здесь. На рынке недвижимости продолжался бум, так что продать дом будет нетрудно.

В конце концов, у него был дом в Далласе на десять тысяч квадратных футов плюс собственный остров. Мэтт путешествовал по всему миру и к старому фермерскому дому питал лишь ностальгические чувства.

Главная усадьба ранчо Одинокого Волка представляла собой внушительное здание в колониальном стиле с портиком и колоннами. Когда Мэтт подъехал, Рейчел уже спускалась по ступенькам. На ней было трикотажное платье, подчеркивающее плавные и соблазнительные изгибы ее фигуры. Этот наряд она, вероятно, находила удобным, но Мэтт сейчас мог думать только об одном: насколько быстро ему удастся сорвать с нее этот чертов кусок ткани, чтобы соединить их тела в бешеном порыве страсти, после стольких лет ожидания.