— Проснулся? — довольно осклабился он. — Отлично! А то я уже думал, что придётся пытать кусок мяса.

На этот раз я понял, что он сказал. Правда, говорил он не по-русски и даже не по-английски. Язык был незнакомым, но каким-то образом смысл его фраз доходил до меня.

— Не торопись с пытками, — раздался откуда-то сбоку знакомый голос. — Может быть он нам сам всё расскажет.

Повернув немного голову, что отдалось очередной болью в шее, я увидел девушку, ту самую, на которую набросился в каменном мешке. И сейчас, когда я более-менее пришёл в себя, я мог сказать, что она была очень красива.

Тёмно-серые, реальный цвет я теперь разобрать был не в состоянии, длинные волосы, собранные в косу, мягкий овал лица, носик пуговкой с россыпью веснушек, большие выразительные глаза. Да и с фигурой у неё всё было в порядке. Сейчас она была уже не в своей броне, а в обычном мужском брючном костюме, не скрывавшего приятных изгибов и округлостей.

Вот только всё хорошее впечатление портило то, что она, очевидно, бывшая тут главной, санкционировала моё заключение в цепи.

— И что вы хотите от меня услышать? — говорить, к счастью, стальной ошейник не мешал.

— Расскажи, как ты выжил в том инкубаторе, да ещё и умудрился прикончить всех поглотителей, — проговорил мужик, доставая из-за пояса длинный нож и демонстрируя мне. — И в подробностях, иначе детали твоей истории мне придётся из тебя вырезать.

В ответ я лишь хмыкнул.

— Ты серьёзно думаешь, что, проведя неделю в полной темноте и окружённый теми тварями, я испугаюсь твоей зубочистки?

— То, что ты не боишься, не значит, что ты перестал чувствовать боль, — ответила за палача девушка. — И, я ещё раз скажу, с пытками мы торопиться не будем. То, что ты сейчас в цепях — мера предосторожности. Если ты расскажешь нам всё без утайки и я пойму, что опасности ты не представляешь, то тебя отпустят.

— Я поблагодарить за такую щедрость должен, или что? С чего вам вообще меня в чём-либо подозревать? Либо расстёгиваете меня прямо сейчас, либо не услышите от меня ни слова.

Несколько секунд мы с девушкой играли в гляделки, а потом она повернула голову к палачу и кивнула.

— Давай. Завтра доложишь об успехах. Но ломать ему что-то и отрезать куски я тебе запрещаю. Понял меня?

— Так точно, — понуро кивнул палач.

Больше не собираясь задерживать ни на минуту, она развернулась и покинула палатку. На секунду в глаза ударил яркий солнечный свет, пробившийся через полог. Похоже, из того места, где был каменный мешок, меня вытащили.

— Ну, что, мой хороший, давай приступим? — улыбнулся палач, нависая надо мной.

— Давай-давай, — кивнул я. — Раньше начнём — раньше закончим.

Глава 5

Мы с девушкой сидели друг напротив друга за столом в окружении троих бойцов, готовых в случае чего пустить в ход свои мечи и ружья. Однако на моей шее и запястьях больше не было кандалов, что уже можно было считать моей победой.

И у меня с самого начала была уверенность в том, что в итоге я останусь в выигрыше. Одним из эффектов мяса червя стало сильно притупленное чувство боли. Совсем она не пропала, и когда зомби откусывали от меня куски, это было очень больно.

И долгие часы, в которые меня полосовали разнообразными ножами и иглами, били в самые разные места, жгли раскалёнными железяками и творили все прочие прелести пыточного искусства, разумеется, тоже нельзя было назвать расслабляющими. Но с каждым пройденным часом я видел на лице своего палача всё больше и больше недоумения, непонимания и даже какого-то испуга. И это было лучше любого обезболивающего.

Так что в конце концов уже мокрый от пота палач просто обматерил меня, бросил щипцы с моим окровавленным ногтем на стол — и просто вышел из палатки. Судя по тому, что солнечный свет снаружи стал намного тусклее, уже был вечер. И на ночь меня так и оставили прикованным к столбу, даже поесть не принесли.

Ну, это меня как-то не особо волновало. Чувствуя, как изменённое плотью червей тело постепенно затягивает все раны, я просто закрыл глаза и вернулся к тому, от чего меня так беспардонно отвлекли — ко сну.

А рано утром палач вернулся вместе с девушкой и теми тремя бойцами, и отомкнул замки на цепях. После чего в палатку принесли стол и пару стульев. И вот — мы сидим, считай, почти на равных.

— Итак, я тебя отпустила, — холодно произнесла она. — Теперь ты мне расскажешь то, что я хочу знать?

Я, растерев дико затёкшие запястья, утвердительно кивнул головой.

— Ага, через секундочку.

В следующую секунду лёгкий столик полетел в того из бойцов, что орудовал винтовкой, а я сквозь освободившееся пространство рванул к девушке. Она вскинула руку и я ощутил странный зуд в глубине тела, будто кто-то щекотал пёрышком мои кишки.

Это был непривычный и странный сигнал, а потому я решил к нему прислушаться и сместился чуть вбок, так, чтобы её ладонь не была направлена ровно на меня. И это спасло меня от незавидной участи.

Из пальцев девушки, будто в каком-то фантастическом фильме, ударила самая настоящая молния. Если бы я продолжил двигаться также, как двигался — получил бы заряд прямо в грудь. А так мне “всего лишь” обожгло плечо.

Это было, конечно, далеко не самым приятным, что я испытывал за последнее время, даже пытки палача сносить удавалось куда проще. Но это определённо не было настолько больно, и повреждение не было таким сильным, чтобы помешать мне вцепиться ей в горло правой, а потом и левой рукой.

— Госпожа! — раздались голоса бойцов.

— Отпусти её!

— Не шевелиться, или я сверну ей шею! — рявкнул я, поднимая девушку над полом.

Мою физическую силу нельзя было сравнивать с силой зомби. Но благодаря плоти червей я стал всё-таки значительно сильнее себя самого с Земли. Раздавить горло или сломать позвоночник юной хрупкой девушки сейчас для меня не составило бы особого труда.

— Я ведь… освободила… тебя! — прохрипела она, царапая пальцами мои запястья.

— Серьёзно думаешь, что это компенсирует сутки пыток? — усмехнулся я, заглядывая ей в глаза. — Скажи спасибо, что на месте тебя не прикончил, с тем палачом было бы именно так. И даже не пытайся снова электрическом швыряться. Обещаю, я успею тебя убить прежде, чем умру от твоей магии.

— У нас мало времени! Нам нужны были… ответы!

— Наверное, можно было