Выборы были мизерного масштаба, деньги смешные, подставнойфигурант – склонный к запоям человек, конечно, о победе никто и не заикался.Вся команда тогда состояла из нескольких неуравновешенных гениев, включаяводителя.

Раз в две недели кассир от «братков» привозил нам деньги.Васька засовывала пачки в дамскую сумочку и развозила бабло по редакциям –благодаря этой нехитрой процедуре в местных газетках появлялись слепленныетяп-ляп материальчики про фальшивого кандидата.

Все остальное время мы маялись от безделья, прочитали всекниги, которые нашли на съемной квартире, каждый день ходили в кино. Со скуки ядаже переспала тогда с Николаем, иногда забегавшим к нам в офис, и началаизучать испанский. Самое интересное, что после окончания той синекуры Василисазаявила, что ей срочно нужно отдохнуть от ничегонеделанья и от меня, и улетелав Тунис.

– Но в этот раз городишко побольше, – рассуждалая, – и вообще вокруг рекордное количество интересных людей, навернякабудут попадаться даже доктора наук...

– Ты уже видела хоть одного? – живозаинтересовалась Василиса, питающая слабость к интеллектуалам.

– Знаешь, Васька, если кому-то не жаль тратить миллионына политическую авантюру – это их проблемы. Наша задача: расслабиться иполучать удовольствие.

В результате было решено: во-первых, плыть по течению,во-вторых, держать язык за зубами, и, в-третьих, работу выполнять, но безфанатизма. Часа три мы честно трудились, обзванивали редакции, узнавалирасценки на рекламу и осторожно намекали на «джинсу» (это когда рекламная посвоей сути статья подается под видом обыкновенного журналистского материала),одновременно чертили схемы северского телеэфира. Злополучный медиаплан началприобретать реальные очертания. Потом Васька накрасила губы и поехаланалаживать более тесное знакомство со СМИ, а на самом деле банально кокетничатьс редакторами и их замами, чтобы выпросить скидки и вообще подружиться. Потомучто журналистам надо не просто платить, их надо любить и лелеять:

кормить вкусными обедами, восхищаться талантливым пером,травить неприличные анекдоты и панибратски хлопать по плечу при встрече. Даже усамых прожженных журналюг есть некоторые представления о человеческойблагодарности, и можно надеяться, что в конце концов они немножко полюбят и васс вашим кандидатом, а этого не купишь ни за какие деньги.

Я в очередной раз набрала номер мобильного телефона АндреяАфанасьевича Одинакова, пресс-секретаря губернатора Северской области. Гарикдал поручение «навести мосты». Трубка вновь ответила долгими гудками. От скукия тихонько пропела в телефон:

– Где тебя носит, крейсер Аврора, в час, когда утровстает над Невой?..

Вдруг тонкий мужской голос ответил «Алло?», да такнеожиданно, словно Одинаков отреагировал на мой лирический призыв.

Я скороговоркой объяснила ситуацию и предложила встретиться.Трубка весело заквакала в ответ:

– Дарья, да? А я смотрю – номер незнакомый, и неотвечаю. Да, мы в курсе. Да, будем содействовать. Да, надо встретиться.

Первым делом он заглянул под стол, ощупал столешницу ивнимательно исследовал электрический провод от маленькой лампы.

– Что-то не так? – спросила я.

Местом встречи был выбран небольшой китайский ресторанчик,где Одинаков потребовал отдельный кабинет и недовольно осмотрел легкую дверцуиз тростника. Теперь он стоял посреди комнатки и озабоченно разглядывал потолок– видимо, подозревая скрытые камеры наблюдения.

– Подстраховка, – объяснил наконец мойспутник. – Профессиональная привычка.

– Вы работали в ФСБ? – Я очень удивилась, потомучто мсье пресс-секретарь меньше всего походил на мастера интриг и шпионажа. Навид ему было около сорока. Физиономия принца в многолетнем изгнании. С первоговзгляда понять, что это за птица, не удалось – бил по глазам дикой расцветкигалстук, недоумение вызывали и мальчишеские джинсы, и золотой браслет на хилойручонке, и дорогой портфель прекрасной кожи. Он мог оказаться стареющим геем,или просто дураком, или всем вместе.

– О, нет, я по образованию историк. Но время такое, чтонадо быть настороже. Вы уверены, что здесь мы находимся в информационнойбезопасности?

– Нет, – честно ответила я, – но мы ведь несобираемся обсуждать государственные тайны.

– Дашенька, вы еще так наивны. Всегда надо бытьготовым...

– К труду и обороне?

Мсье Одинаков печально улыбнулся – мол, ах, Дарья, как выюны и глупы. Старый ты козел, беззлобно подумала я, пей молоко перед сном дляуспокоения нервов.

Впрочем, разговор налаживался. Меня на благодушный ладнастроило запеченное в карамели яблоко. Андрей Афанасьевич лакал из маленькойпиалы зеленый чай, потихоньку приходил в себя и казался вполне адекватным. Онпосоветовал внести кое-какие изменения в медиа-план, порекомендовал парочкудельных писак, а главное – заверил в полной лояльности, добавив, что запоследние годы губернаторская администрация сделала все, чтобы большая частьСМИ региона находилась у них «под колпаком». Оставалось выяснить, знают ли обэтом сами журналисты.

Прощаясь, Афанасьич вновь что-то нервно бормотал оконспирации. Половина сказанного им означала что-то другое, а другая половинавовсе ничего не означала. Мне стало его жалко: Одинаков, Одиносик, какие злыедяди так тебя напугали и за что? Может, работа на губернатора, известногодеспота и тирана, нарушила навсегда душевный покой и превратила любителяистории в параноика и истеричку?

Вдруг взвизгнул телефон.

– Дашка, – затараторила в трубке Василиса, –представляешь, Петрова зачем-то понесло на металлургический комбинатвстречаться с рабочими, хотя мы планировали это на завтра. Курочкин, мать его,постарался! Мол, пока Петров в Северске, надо использовать момент. В общем,туда уже подогнали всех журок и телевизоры, через час наш Петрович появится ввечерних новостях. Давай скорее к нам, нужно написать четыре абсолютно разныхпресс-релиза.

– А может, без релизов обойдемся? Все-таки премьерфедеральный – журки и без нас скажут все, что надо: типа, к нам приехал нашлюбимый Петрович дорогой... Честно говоря, я хотела по магазинам пробежаться.

– Они скажут, – мрачно согласилась Васька, –но не факт, что в нашем ключе.

– Васенька, а так ли это важно в свете новыхобстоятельств...

– Ты, конечно, права, но сейчас рядом стоит Гарик иобещает лишить тебя суточных.

Пришлось напроситься в машину к Одиносику и всю дорогу доштаба лучезарно ему улыбаться.

За вечерним чаем мы совсем по-домашнему собрались всейкомандой посмотреть телевизор. Странный и внезапный визит Петрова стал событиемдня, репортеры всех каналов дружно цитировали наши пресс-релизы, и даже Николайостался доволен, заявив, что с юридической точки зрения все пока идет неплохо.