class="p1">Клаус фыркнул, Эдди заржал, и даже Маверик позволил себе скупую усмешку.

— Не понял, — прищурился Гетрал, — Хант, тебе особое приглашение нужно?

— Я не собираюсь биться с девушкой.

— Боится, — уверенно заявил Рейн. — Вдруг она его того этого. На лопатки уложит?

Тут уже заржали светлые. Я хотела ввернуть что-нибудь столь же пошлое и искрометное, но Аксель внезапно предложил:

— Но раз уж мы тут собрались, чтобы вместе бороться с приближающимися туманами, у меня встречное предложение. Я вместе с Гвендолин проведу спарринг против двух любых студентов.

— Мысль интересна, — задумчиво проговорил светлый тренер и повернулся с Дестраку. — Что скажешь?

Некромант как-то странно посмотрел на Акселя и медленно кивнул:

— Хорошая идея, Хант.

— Благодарю, магистр, — парень широко улыбнулся, подошел ко мне, обнял за плечи и шепнул в макушку: — Не переживай, я не дам тебя в обиду.

Это было, конечно, очень мило, но я закусила губу, чтобы не рассмеяться в голос. Темнейший княже, кто-нибудь объяснит этому паладину, что проклятийники — самые опасные темные маги?

16

Вообще, быть магом-проклятийником весело и увлекательно. У нас в арсенале есть куча потрясающих проклятий, одно лучше другого. В смертельных дуэлях один на один чаще всего используется универсальное проклятье «шоб ты сдох!». Для несмертельных дуэлей было совершенно прекрасное проклятье острого поноса. Убойное, кстати, если вовремя не снять. И жутко позорное.

Но убивать и позорить сегодня мне было противопоказано, если я надеюсь не обострить и так сложные взаимоотношения темных и светлых. В общем, я мысленно перебирала имеющиеся в наличии варианты самообороны, пока мои друзья метелили светлых.

Ну ладно, не все метелили, в общем зачете это даже походило на ничью, но все равно спарринги впечатляли. Эдди, как маг-стихийник воздуха, получил в оппоненты паладина-стихийника, и они довольно долго пытались сдуть друг друга за пределы ринга. В итоге уважаемым педагогам надоело отплевывать песок, и они присудили парням ничью. Парни, конечно, еще долго сотрясали воздух, полные праведного гнева, что им бы еще чуть-чуть, и противник был бы повержен, но преподов не проняло.

Далее состязались Клаус и инквизитор. Практически классика, с той только разницей, что инквизитор решил не мелочиться и попер на опешившего демонолога с палицей. Клаус возмущенно верещал, уворачиваясь от прямых и простых атак тяжелым тупым предметом по голове, но формально правила спарринга нарушены не были. Призванные демоны могли убить инквизитора, но обезоружить, не вырвав ему конечности, оказались не готовы. В итоге светлому присудили техническую победу, задев злопамятного демонолога за живое.

Потом на ринг вышел Маверик и с самым скучающим видом раскатал какого-то паладина своими любимыми огненными приемами. Бедолага остался без бровей и с очень уязвленным самолюбием — светлый не успел ни мечом махнуть, ни магией плюнуть.

А потом настала наша очередь.

— Стой позади меня, — тихо напутствовал Аксель, когда мы выходили на площадку для боя.

Я покосилась на светлого, потом на магистра Дестрака, красноречиво показывающего мне кулак, потом на наших противников.

На спарринг с нами вышли двое незнакомых мне студентов шкафообразных габаритов. Они казались мне одинаковыми и даже двигались как-то рывками… как мебель, которую толкают по комнате.

— Кто это? — тихо полюбопытствовала я.

— Братья Нитир. Один — паладин, другой — инквизитор.

И сказано это было таким тоном недовольным, что я сразу почувствовала неладное.

— Личный конфликт? — прищурилась я.

— Типа того, — уклончиво ответил светлый, и в это время Гетрал призвал нас к бою.

Ну, боем это сложно было назвать, конечно. Когда на нас ломанулась эта впечатляющая живая сила, я даже на несколько секунд задумалась о позорном бегстве. Но удержали меня на месте две вещи: первая — все еще красноречивый кулак Дестрака. И вторая — самодовольное хмыканье Акселя. Собственно, дальше все превратилось в какое-то светопреставление — вспыхивало то тут, то там, что-то лязгало и щелкало. В какой-то момент Аксель даже смог оттеснить противников к центру ринга и успешно сражаться там с обоими сразу.

А я стояла, вся такая красивая, и изображала благородную даму, за сердце которой бьются не менее благородные рыцари. И, наверное, я бы так и простояла всю схватку, не слишком беспокоясь за ее исход — мне-то, в сущности, все равно, будут местные боевые маги считать меня сильной или слабой — но следующее событие поразило меня до глубины души.

Один из братьев отстранился от схватки, обошел Акселя по дуге и замахнулся какой-то светящейся дрянью прямо в спину моему защитнику! И совершенно не важно, что я не нуждалась в защите уже много лет, меня возмутил сам факт!

Бить в спину! Позорище!

Ну и не сдержалась немного, каюсь. Маленько совсем. Зато от всей своей темной души.

— Чтоб тебя ноги не держали, — буркнула себе под нос, и в тот же миг замахивающийся в спину Акселя брат рухнул плашмя. Чтобы не впечататься профилем в песок, он выпустил из рук ту светящуюся дрянь, но, видимо, выпустил как-то неправильно, а потому она шарахнула по своему же создателю.

В это же время Аксель ловко обезоружил противника, буквально спеленав его тонкой светящейся магической цепью.

И, собственно, все. Поединок закончился, а присутствующие почему-то синхронно посмотрели на меня. Особенно магистр Дестрак.

А я что? Я ничего. Это вообще не я. Он сам.

Ну и чтобы никто не сомневался в моей непричастности, я с места в карьер бросилась к Акселю на шею с воплем «Мой спаситель! Я так перепугалась! Всю жизнь помнить буду!»

Продолжая верещать и виснуть на Акселе, я заметила, как магистр Дестрак закрыл глаза ладонью. Мне даже померещился его тихий и обреченный вздох. Как будто я его силком заставляла тащиться в эту академию и меня тащить!

17

Это был по-настоящему длинный первый учебный день.

В свои комнаты я ползла на волевых. На волевых и мысли о подушке. Она была такая мягонькая, такая манящая, она так терпеливо ждала меня весь день!

И, видимо, ей придется подождать еще — поперек коридора стояла ну очень решительно настроенная девица. Я даже оглянулась, вдруг не ко мне? Но нет, девица смотрела четко в мои глаза и всем своим видом намекала — явилась по мою душу.

— Ты! — прошипела незваная гостья, а я задумалась, где же ее видела.

— Дрянь! — продолжила содержательную беседу девица.

Красивая, кстати. Эдди был бы в восторге. Точно, Эдди! Это ж та, за которой он умчался с обеда. И которая пыталась предъявить документы на Акселя.

Какая неловкая ситуация…

— Мразь! — продолжала перебирать ругательства девица.