Арам повернулся к сидевшей за столиком невысокой девочке с удивительными серебристыми, тщательно уложенными волосами. Малышка гордо вскинула голову в ответ на слова женщины:

– Конни дважды не повторяют. Мы оказываем честь любому заведению, которое посещаем. Боюсь, ваша кондитерская в их перечень уже не входит, – девчонка показательно отодвинула от себя тарелку с пирожными.

Арам медленно подошел к ней. Мальчик подумал, что готов на все, чтобы получить эти пирожные. Он не хотел умирать!

– Есть…Сладкое… пожалуйста! – Джонсон умоляюще протянул руки, не в силах поднять голову и встретиться взглядом с надменными серыми глазами.

Повисла минутная пауза, показавшаяся ему вечностью. Затем «мисс Конни» важно произнесла:

– Довольно, отец счел бы твое поведение отвратительным. Можешь садиться за стол и съесть все эти пирожные. Я потеряла аппетит. Меня зовут Эмма, а тебя?

Джонсон медленно поднял голову, боясь, что это – всего лишь жестокая шутка. Но в серых глазах девчонки не таилось насмешки, только жалость. Больше не колеблясь, Арам сел на соседний с Эммой стул и, почти не жуя, проглотил одно из пирожных. Затем облегченно вздохнул. Шум в ушах и головокружение прекратилось, предметы вокруг приобрели четкие очертания.

– Джонсон, меня зовут Арам Джонсон, – прошелестел он еле слышно, когда Эмма посмотрела куда-то мимо него:

– Мама! Здесь просто отвратительные пирожные, поэтому я решила отдать их ему. Ты же не сердишься, правда?

Мелодичный, но холодный женский голос заставил Арама вздрогнуть:

– Тебя и на минуту нельзя одну оставить. Эмма, я не против, чтобы ты общалась с другими детьми, но тебе следует тщательнее выбирать себе компанию. Не забывай, что ты – чистокровная, наследница рода Конни. Вставай, мы уходим.

Эмма, молча, повиновалась, больше не взглянув в сторону Джонсона. Тот тоже не выдавил из себя ни слова, его взгляд был прикован к нескольким крупным купюрам, которые Конни оставила перед ним на столе, прижав их блюдцем.

В тот день деньги Конни помогли Араму вернуться домой.

***

Эмма открыла глаза и принялась рассматривать ровный потолок больничной палаты. Вампирка пыталась понять, как она здесь оказалась, но, кроме искаженного лица Берли, и бережных рук неизвестного защитника, ничего не припомнила.

В коридоре послышались торопливые шаги. Эмма поудобнее устроилась на подушках, и тут же поняла, что находится в палате не одна. Человек, сидевший на стуле рядом с кроватью, наклонился вперед, и в тусклом лунном свете Эмма рассмотрела Арама Джонсона.

Конни хотела поинтересоваться, что тот здесь делает, когда дверь распахнулась. Вслед за целительницей, госпожой Пем, появился Грейс. Женщина сразу начала возмущаться, что Арам до сих пор не покинул палату, но её перебил ровный голос учителя:

– Спасибо за помощь, мистер Джонсон. Я расскажу о вашем благородном поступке директору.

Арам с трудом выдохнул: на его памяти Грейс ни разу не хвалил, ни человека, ни полукровку.

– А теперь, мистер Джонсон, будьте добры, убраться отсюда.

Арам неохотно поднялся, но спорить с учителем, известным своим крутым нравом, не решился. Впрочем, перед уходом он бросил быстрый взгляд в сторону Эммы, и та поморщилась при мысли, что у неё появился еще один навязчивый поклонник.

Госпожа Пем помогла больной сесть, поправила одеяло, заставила выпить горячий чай, пахнущий травами, продолжая вполголоса беседовать с Грейсом:

– Почему вы до сих пор молчали, Дориан? Почему ни я, ни директор, не в курсе, что один из учеников «вечернего курса» пережил изменение, и никто не знает, к чему это может привести?! Дориан, с вашей стороны, это не просто халатность, это – преступление!

«Даже зная об этом, все равно не смогла бы помочь. Пем только и способна, что сеять панику! Что до директора Курта, то, больше чем уверена, он все знает, но просто ждет развития событий…»

– Лучше умереть, чем стать монстром. Профессор, надеюсь, вы мне с этим поможете, – вздохнула Эмма.

Шутка получилась слишком похожей на правду, поэтому никто не улыбнулся.

– Что за ужасы вы говорите, мисс Конни! – взмахнула руками медсестра. —Подумайте о родителях!

– Мои родители все знают, и уже сделали все, что могли. А мистера Грейса я сама попросила никому не сообщать, тем более, что мой партнер оказался последним… В общем, не важно, – Эмма замолчала, с некоторой опаской косясь на друга отца.

От декана «вечернего курса» исходила просто смертельно-опасная аура. Мягкость, с которой он заговорил с Пем, встревожила Эмму еще больше. Уж она-то успела изучить характер Грейса!

– Благодарю вас, госпожа Пем, за помощь. Могу я немного поговорить с вашей подопечной?

– Если не очень долго, – женщина явно колебалась, – и все же, считаю, что нужно сообщить о происшествии с Эммой директору. Иначе я не ручаюсь за здоровье и безопасность мисс Конни.

– Как вам будет угодно, – Грейс, взяв целительницу за локоть, практически подтолкнул ее к дверям, после чего тщательно их запер.

– А теперь, Эмма, когда мы, наконец, одни, ты ничего не хочешь мне сказать?

Конни отрицательно покачала головой, расправляя складки на одеяле.

– Прекрасно, тогда начну я. За последние месяцы ты сильно изменилась, Эмма, чтобы понять это, нет необходимости быть эмпатом или читать мысли. В этой школе у большинства учеников средний магический потенциал, твой уровень с некоторых пор значительно выше.

Конни улыбнулась с некоторым самодовольством. Но следующие слова Грейса охладили её радость:

– Я решил проверить свои подозрения. Скажи, тебя не удивило, что ты – единственная, кто сегодня справился с тестом среди вампиров и людей?

– Ну, я же с детства этим занимаюсь. Без лишней скромности скажу, что я – твоя лучшая ученица, Дориан.

– Хватит заговаривать мне зубы! – разозлился Грейс, – этот тест, который я вам дал, используется на выпускных экзаменах, в университете. И далеко не все студенты его успешно выполняют. А у тебя вдруг получилось! Скажи, что случилось летом, Эмма? – в голосе обычно невозмутимого декана «вечернего курса» слышалось волнение.

Немного помявшись, Эмма рассказала о поездке в общину целителей.

– Все шло хорошо, Дориан, пока я не вернулась в школу, – закончила Эмма. – Я даже не вспоминала о Спенсере. Но сегодня начались странности. Я снова ощутила присутствие партнера, и этот неожиданный обморок…Что со мной, Дориан? Что происходит?

Грейс резко встал со стула и принялся расхаживать взад-вперед по палате. Слова Эммы словно сорвали вуаль с его воспоминаний, заставив вздрогнуть в предчувствии неотвратимого будущего…

Давно прошедший майский день. Приоткрытые окна, сквозь которые проникает теплый воздух… Просторный зал, где находится библиотека рода Конни… Сам Грейс, держащий в руках потемневшую от времени книгу. Насмешливый голос Ленара, утверждавший, что его друг уделяет пыльным фолиантам куда больше внимания, чем своим собратьям…