– Темная кровь, этого просто не может быть…

– Э, Дориан, что случилось? Ты знаешь, что со мной?

Он остановился, посмотрев на Эмму, словно видел впервые.

– Догадываюсь, – голос Дориана звучал хрипло. Он собирался что-то добавить, но в эту минуту, через открытую форточку, в палату ворвалась летучая мышь. Сделав резкий разворот в воздухе, она бросила к ногам вампира свернутую трубочкой записку, и тут же вылетела.

Грейс поднял записку, развернул и быстро пробежал глазами. Его лицо исказилось то ли от злости, то ли от сдерживаемого гнева.

– Как же не вовремя! – прошипел он.

Эмма вцепилась пальцами в край одеяла. Она знала, что существует только один вампир, который мог, не пошевелив пальцем, прервать их разговор. И это ей совсем не понравилось.

– Это от короля, верно? – нерешительно спросила девушка.

– Да. Срочный вызов. Продолжим беседу, когда я вернусь. А пока пообещай мне одну вещь: ты пойдешь к Спенсеру. Только он сможет тебе помочь.

– Но, Дориан, я в порядке. Зачем…

– Ничего ты не «в порядке»! Эмма, речь идет о твоей жизни! Я не уйду, пока ты не дашь мне слово…

Прошло несколько долгих мгновений.

– Эмма, – снова настойчиво повторил Грейс.

– Хорошо, я обещаю, – на мгновение тонкие пальцы Эммы накрыли его ладонь.

На губах Грейса мелькнула слабая улыбка. Спустя секунду он исчез.

Джейн Берли с детства привыкла чувствовать себя единственной и неповторимой. Её старшим братьям приходилось донашивать друг за другом одежду, и, разумеется, радоваться старым игрушкам. Зато для любимой дочери миссис Берли ничего не жалела: как бы ни приходилось экономить, у Джейн постоянно появлялись обновки и красивые куклы. Поэтому подросшей девочке, оказалось нелегко смириться с мыслью, что не все в мире ей подвластно. Например, чувства и привязанность людей, не принадлежащих к семье Берли…

Впрочем, какое ей дело до других! Ей бы приворожить только одного человека. За любовь и внимание Симона Спенсера мисс Берли готова отдать все платья, игрушки и украшения, подаренные матерью…

Джейн с детства убедила себя, что в ее жизни однажды появится рыцарь в сверкающих доспехах. Она искала героя среди тех, кто подходил ей по возрасту. И была совершенно уверена: её мечты воплотятся в реальность.

Девушка раздраженно провела массажной расческой по пышным волосам цвета расплавленной меди, и придирчиво оглядела себя в зеркало, уже третий раз за это утро. Достаточно ли она хороша?

Джейн улыбнулась, скромно опустив глаза: девушка давно поняла, что, если Анита Бангер и считается лучшей ученицей школы, то у мисс Берли почти нет соперниц в области красоты. Почему же Симон этого не замечает?

До того, как покорять сердце своего «рыцаря», девушка пробовала чары и на ровесниках, и ребятах постарше, все реагировали одинаково восторженно. Симон Спенсер – единственный, кто не поддавался ее обаянию. Охота затягивалась, но от этого становилась лишь интереснее.

Джейн не собиралась отступать. В последнее время она все чаще думала о том, что у ее героя нет близких родственников, кроме сестры по линии отца. Может быть, поэтому парень старается избегать серьезных отношений? Наверное, стоит прислушаться к совету мамы, и показать Симону, что она не только красавица, но и хозяйка прекрасная. Как гласит старая пословица: «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок…»

Конечно, она не собиралась готовить для Симона – состязаться со школьными поварами, мастерами своего дела, бессмысленно. Но ее очередной подарок почти готов!

Однокурсница Лиз, с которой они жили в соседних комнатах, недовольно пробурчала:

– Сколько можно тебя ждать, подруга? Я могу опоздать на первый урок.

Джейн в ответ раздраженно передернула узкими плечиками:

– Могла бы и не ждать, мне надо до начала занятий перекинуться парой слов с Симоном.

Лиз насторожилась, почувствовав новую сплетню. Она обожала узнавать новости первой. Джейн тут же поняла, что совершила ошибку. Решив вернуть себе шанс пообщаться с Симоном наедине, девушка поспешила исправить положение:

– Родители прислали мне письмо, и там есть приветы для Симона.

Лиз мигом утратила всякий интерес и направилась к выходу, Джейн поспешила за ней. Она надеялась, что Симон не расстался с привычкой начинать утро с просмотра газет и журналов.

В общей гостиной подруги столкнулись с Анваром Роу, который словно специально их поджидал. Джейн мысленно выругалась: после их единственного свидания в прошлом году, парень постоянно путался под ногами.

– Доброе утро, дамы! – радостно улыбнулся он. – Далеко собрались?

– Не твое дело, – сердито буркнула Джейн.

Все шло не по плану. Хоть Симон и сидел в кресле, закрывшись газетой, но в гостиной находился еще и хмурый Ким. Плохое настроение брата совсем не волновало Джейн. Но его присутствие делало невозможным откровенный разговор с Симоном.

Нет, ну, что за брат ей достался! Даже не реагирует, когда она смотрит прямо на него, постукивая от нетерпения ногой. Какой помощи от него можно ждать, если парень даже не понимает, что он сейчас – лишний!

– На завтрак, если, конечно, там еще что-то осталось, – вяло откликнулась Лиз.

Джейн, вскинув голову, прошла мимо обиженного ее холодностью Роу, направляясь прямо к креслу, где сидел Симон.

– Доброе утро, Симон, – мягко произнесла она, заметив, что Симон, прикрывшись газетой, листает между делом какую-то брошюрку.

Спенсер вздрогнул, словно Джейн его испугала, и посмотрел на нее сквозь стекла очков.

– Доброе утро, Джейн, – быстро складывая газету, сказал Симон. – Как учеба? Вас тоже завалили домашними заданиями в первую же неделю?

Джейн, отметив краем глаза, что Роу и Лиз даже и не думают покидать гостиную, решила забыть о посторонних. Какая разница, кто ее слышит, если надежда остаться с Симоном наедине рухнула! Тем не менее, не стоило упускать шанс.

– Учеба, конечно, напрягает. Но я хотела спросить о другом. Тебе понравился мой подарок на День рождения? Мне интересно узнать, как смотрится картина в вашей комнате. Ты же привез ее в школу? Она – просто прелесть, правда? Такое ощущение, что ее рисовал не профессионал, а ребенок!

Симон вспомнил про жуткую картину в красно-желтых тонах, которую он оставил в кладовке тети Вероники. Женщина, увидев подарок, только улыбнулась и посоветовала не обижать дарителя. Но сейчас, не подобрав вежливого ответа, он честно сказал:

– Прости, не повесил.

– Почему, картина тебе не понравилась? – глаза Джейн наполнились слезами, а руки, которые она держала за спиной, сжались в кулачки.