– Ты спала на кладбище?

Геберта невольно передернуло от отвращения. Ему казалось, что уж лучше спать на голой земле, чем лежать на погосте среди покойников, которые, того гляди, и воскреснут.

– Почему не у друзей, не у родственников, а именно там?

– Там надежно. Мертвые не кусаются и не предают, в отличие от живых.

– Но должен быть хоть кто-то, кому ты доверяешь! Нельзя же всю жизнь путешествовать по мирам и не найти ни одного друга!

– Друзья – это лишняя обуза. Я сама могу себя защитить, – как-то устало отмахнулась Сантера.

Геберт удивленно моргнул, пожевал губы. Наконец, придвигаясь ближе, доверительно сказал:

– У меня тоже нет друзей. В университете все из богатых семей. А я бедный, бесталанный, вечно колдую невпопад. Из-за этого меня частенько дразнят, иногда даже бьют. Если бы не мастер Фикус… Без близких очень трудно, я тебя понимаю.

– И к чему эти сопли? – совершенно не расчувствовалась Сантера. Презрительно фыркнув, ткнула пальцем ему в грудь: – Если нет таланта, работай, вкалывай до седьмого пота. Задирают – давай сдачи, да так, чтобы кровавым поносом все выходило. Мог бы расквасить нос тому брюнету, а вместо этого зажался и молчал.

Геберт понял, что она говорила про утренний случай в кафе.

– Он наследник влиятельной семьи. Ты хоть представляешь, что со мной сделают?

– Намяли бы бока да отпустили. Это не смертельно. Зато на ту девчонку твой поступок произвел бы впечатление. Мы, девушки, любим отчаянных.

– Игнат сильней меня! Даже если бы я ударил его, он бы с помощью магии из меня лепешку сделал! – обиженно воскликнул Геб. Он не понимал логику ведьмы. Как можно ударить того, кто во всех отношениях сильнее и могущественнее тебя? Зачем это делать?!

– Так вот где собака зарыта! Ты нерешительный слабак и нюня. Ни физически, ни словесно, ни с помощью магии за себя постоять не можешь, – развеселилась Сантера.

Рыжий маг вскочил со стула.

– Да, я такой! Не все рождаются крутыми, популярными, красивыми. Не все такие талантливые и уверенные в себе, как ты. Я другой. Я слабак. Я бездарь. Я даже не знаю, почему мастер Фикус заставил меня учиться. И что мне теперь делать? Скажи, раз ты такая умная!

Ведьма молча взяла ножницы и принялась крутить их на пальце за колечко. Геберт замолк. Напрягся, ожидая новой вспышки гнева. Но ее не последовало.

Вместо этого Сантера вымолвила:

– Хорошо, я скажу, если ты так просишь. Ты слабак – это верно. И нюня. И бездарь. Не красавец и не талантливый маг. Но именно ты пошел спасать Амиру, а не богатый крошка Игнат. Ясно?

– Я просто считаю, что надо защищать девушек. Чем это делает меня лучше его? Он бы того верзилу по стенке одним словом размазал.

Ведьма устало закатила глаза:

– Именно! Мог бы размазать, однако не стал. Мог подойти он, но это сделал ты. Я назвала тебя слабаком. Но я не называла тебя трусом. А это самое главное… Ты сможешь одолеть любого. Но тебе нужна помощь.

– Ты хочешь мне помочь? Почему? – тупо спросил Геб, пытаясь угадать истинную цель Сантеры.

Ведьма расплылась в хищной улыбке и сложила пальцы домиком, глядя сквозь них на мага.

– Считай это маленькой благодарностью за ночлег и книги.

– И все?

– Мне ску-учно. А в тебе есть потенциал. Нужно лишь избавиться от плохих тараканов в твоей голове и населить там хороших. Я возьмусь, только пообещай беспрекословно меня слушаться. Согласен?

Она продолжала дружелюбно улыбаться.

Ведьмам нельзя верить. Так гласит чуть ли не главное правило Кодекса, и его не уставали повторять на протяжении веков своим легкомысленным ученикам все преподаватели Алой Горцении.

Геберт до боли стиснул кулаки. Мягкая улыбка на красивом, даже слишком красивом лице обещала большие неприятности, а голос был переполнен упоительно сладкой ложью, но… плевать. Если он сможет изменить свою жизнь, если сможет понравиться Амире, если поставит выскочку Ешес на место. Если… если… если – сплошные «если».

Такое ощущение, будто он заключает сделку с дьяволом, заранее зная, что все окажется обманом, и он потеряет свою душу, однако все равно соглашается и подписывает проклятый договор. Так как не может иначе.

Так как люди не могут бороться с искушением.

Так как он очень хочет измениться.

– Согласен. Пожалуйста, научите меня, мастер.

Улыбка Сантеры стала еще шире. Она приняла расслабленную позу, щелкнула пальцами и довольно произнесла:

– Кажется, новая игра обещает быть забавной… Прекрасно, милый! Я сделаю тебя хозяином этого жалкого мирка!

А мальчик почувствовал себя не хозяином мира, а мышью, зажатой в клыкастой пасти черной кошки. Он еще не знал, что ввязывается в величайшую авантюру в своей жизни.

Позаниматься Геберту так и не дали. Сначала ведьма пролистала его конспекты и авторитетно заявила: «Чушь… Чушь… Все это чушь. По этим калякам ничему нельзя научиться!» – и, не слушая слабые протесты, швырнула их в мусорное ведро. Затем велела достать свечу и приказала глядеть на нее, пока он не сможет ее зажечь усилием воли. Без заклинаний, без формул, без теории. Просто зажечь, и все.

– Ты же слышала мастера Фикуса. Это невозможно! – запротестовал Геберт. – Это противоречит всем законам магии!

– Ты обещал слушаться. Делай, что говорят!

Мальчик неохотно уткнулся взглядом в фитилек, сомневаясь в верности данной методы, но боясь высказать свои сомнения вслух. Сидел он так несколько часов, пока не начало садиться солнце. Сантера тем временем обмерила комнату вдоль и поперек, постоянно шаркая ногами у него за спиной. То она брала книги и садилась читать, то уходила на кухню, то копалась в своем рюкзаке. Все это жутко нервировало Геберта, и в конце концов он не выдержал:

– Может, хотя бы объяснишь, как я должен ее воспламенить? Я не могу просто пялиться на свечку в надежде, что она сама устыдится и запылает!

Ведьма спокойно села рядом, скрестив ноги в позе лотоса.

– Очень просто. Ты должен захотеть. Представь, что от этой свечки зависит твоя жизнь.

Геберт постарался это представить. Не вышло. Фитиль даже не задымился.

– Видимо, у меня плохое воображение. Я не могу этого сделать. Извини.

– Не можешь? – внезапно сладко пропела ведьма, щекоча ему шею. – А если я прорежу дыру у тебя спине и вытащу хребет, который тебе совсем не нужен, ты сможешь? Или проткну пальцем барабанную перепонку и залью туда серную кислоту – аккуратненько так, чтобы только мозги расплавились, а все остальное – нет. Это поможет тебе развить воображение?

– Это такой метод обучения?.. Ты смеешься?!

– Нет, это стимул. Без него ты, похоже, не можешь. Давай, давай, действуй! Если не получится в течение минуты, я выполню свои угрозы.