с ним, что было несложно, учитывая малозначимость и провинциальность его имения. Однако проигнорировать прямой приказ, не присоединиться к осаде замка Древ, было равносильно открытому неповиновению, поэтому Ивон, скрепя сердце, подчинился.

Осада замка не вызывала у Ивона ни восторга, ни радости. Наблюдение за умирающими от голода людьми не приносило ему удовольствия. Когда он обнаружил раненого князя Древ, то спас его не столько из благородства, сколько из стремления досадить Остергаму, жаждавшему завладеть драконами.

Так, незаметно за невеселыми мыслями, он добрался до дома. Родовое гнездо встретило размеренной жизнью, от кухни доносился стук топора и громкий голос кухарки Аглаи, выговаривающей кому-то. Ивон отвел лошадь на конюшню. Ядгар напомнил, что теперь нужно еще одного помощника, вместо Аска.

— Раньше без него справлялись? И сейчас справитесь, — оборвал конюха Ивон, отдал ему поводья и поднялся в свой кабинет. Необходимо было привести все свои дела в порядок, пришла пора. Среди бумаг лежало давнее письмо, решение по которому он все время откладывал, но тянуть дальше уже было просто нельзя. Поэтому, взяв с собой для сопровождения нескольких дружинников, ранним утром он отправился в город.

Здание банка, выкрашенное в оранжевый цвет, выделялось на фоне остальных городских построек. В просторном холле, разделенном высокой перегородкой, посетителей было мало. Почти напротив входа полный, обильно потеющий мужчина что-то быстро объяснял служащему, тот пытался вежливо отстраниться, но мужчина нервно ухватил его за пуговицу форменного оранжевого сюртука и не отпускал. Дальше почтенная дама терпеливо ждала, когда заполнят её бумаги. Ивон подошел к свободному служащему и протянул свое письмо.

— Мне нужно подтвердить разрешение единолично распоряжаться всеми финансами Омура моей сестре, Горлине Омура, без назначения опекунов и доверенных лиц, без её согласия.

Мужчина попытался что-то возразить, но, встретившись взглядом с бароном, передумал и принялся молча заполнять бумаги.

Уладив дела, Ивон отправился в ювелирные ряды. Хотя они со Стасией официально были абсолютно чужими людьми, ему хотелось оставить добрую память о себе.

Дверной колокольчик мелодично прозвенел, стоило ему толкнуть дверь. Ступив внутрь лавки, барон неспешно огляделся. Стеклянные витрины заманчиво блестели разноцветными переливами камней и драгоценных металлов. Хозяин лавки дал ему время посмотреть самому, и только когда Ивон поднял на него глаза, вежливо спросил:

— Молодой господин выбирает что-то определенное?

— Мне нужен подарок, — нерешительно начал он.

— Подарок — это прекрасно! — радостно отозвался ювелир, сухопарый мужчина с редкими светлыми волосами, одно плечо которого было заметно выше другого. — Вы хотите подарить женщине, мужчине, любимой или кому-то из родственников?

— Женщине. Молодой женщине… — уточнил Ивон.

— Молодые женщины любят внимание и украшения. Смотрите, господин, вот здесь всевозможные кулоны и подвески, здесь — кольца и серьги. Есть браслеты и диадемы, есть все, что душе угодно, а если такого нет, то вы только скажите, и я все сделаю в самом лучшем виде.

Барон неспешно рассматривал содержимое витрин. От блеска и разнообразия камней у него начало рябить в глазах, он уже собирался сдаться и просить о помощи в выборе, когда взгляд невольно остановился на скромном цветке из сиреневого камня. От ювелира, зорко наблюдавшего за ним, этот интерес не остался безо внимания, тот мигом оказался рядом.

— Молодой господин что-нибудь выбрал? — поинтересовался он.

Ивон указал на цветок. Ювелир достал его и, выложив на черную бархатную подушечку, принялся расхваливать товар.

— Замечательный выбор! Кулон из аметиста чистейшей воды, добытого в Драконьих скалах, оправа — из белого золота, этот подарок достоин самой королевы, не меньше. Второго такого вы не сыщете во всем королевстве. Видите, как камень меняет оттенок от края лепестка к середине?..

— Сколько это стоит? — прервал его Ивон.

Ювелир обиженно назвал цену. Барон не стал спорить и отсчитал названную сумму. Ювелир бережно упаковал покупку в бархатный мешочек и вручил покупателю.

Покинув лавку, Ивон вспомнил слова старосты о лошадях и отправился в сторону ярмарки, но дорогу перегородила черно-белая процессия, сопровождающая глашатая.

Герцог Остергам искал князя Древ, он обещал деньги за донос или плети за укрывательство. Ну что же, в своей провинции Ивон — царь и бог, если его бывшему пленнику хватит ума не возвращаться сюда какое-то время, возможно, его никто и никогда не найдет.

После возвращения домой Ивон отправился к Стасии. Замок Блай находился всего лишь в паре часов пути, выехав утром, к обеду он уже увидел такие же высокие серые стены, как и дома. Ворота были открыты, Ивон беспрепятственно въехал на широкий внешний двор. Разыскав среди дворовой челяди управляющего, поинтересовался, дома ли баронесса и, получив утвердительный ответ, просил доложить о нем. Управляющий, прекрасно знавший молодого барона, кликнул проходившую мимо служанку, велел той разыскать хозяйку и доложить о госте. Вскоре служанка вернулась и, присев в реверансе, пригласила следовать за ней.

Стасия ожидала Ивона в зале возле камина, на ней было простое сиреневое платье, на коленях лежала раскрытая книга. При появлении гостя она отложила чтение и поднялась ему на встречу.

— Барон… Что привело вас ко мне? — вежливо и холодно спросила она.

После того, как Стасия официально отказалась выйти за него, они не виделись.

— Я не задержу вас надолго. У вас недавно был день рождения, прошу меня извинить, что поздно вспомнил об этом… — сбивчиво заговорил он и достал свой подарок.

Стасия нерешительно протянула руку. Открыв коробочку, она долго рассматривала цветок, потом подняла полные слез глаза и спросила.

— Ты куда-то уезжаешь? Что происходит?

— Ничего не происходит, я поздно вспомнил, извини…

Женщина опустилась в кресло и закрыла глаза, пытаясь спрятать слезы.

— Мой день рождения летом, — наконец сказала она. — И ты это хорошо знаешь. Ивон, объясни, что происходит? Почему нужно было, чтобы я отказала тебе? Теперь ты приезжаешь и говоришь, что ненадолго. Вручаешь это… Я не понимаю…

Женщина подняла взгляд и посмотрела в его глаза, надеясь получить ответ.

— Извините, баронесса, я больше не побеспокою вас.

Ивон почти бежал по знакомым коридорам. Плохая была идея являться в замок Блай. Всю дорогу домой он безжалостно гнал лошадь, да так, что в ворота замка въезжал на уставшем, взмыленном животным. Оставив коня и не слушая ворчания старого Ядкара, он поднялся в свою комнату, захватив по пути бутылку вина.

Спустя несколько дней во дворе замка он натолкнулся на Пако. Мальчишка больше не был тощим, но и довольным не выглядел. Барон мысленно упрекнул себя, что приводил в порядок свои дела и бумаги, а о рабе даже не вспомнил. Вернувшись к себе, разыскал среди бумаг гербовый бланк, свидетельствующий, что мальчишка является его рабом. Осталось сделать запись о том, что