либо болезненно кряхтели с пола и грозились отодрать кошку в следующий раз. Стоять остался только привычный бармен с таким количеством татуировок, что из-за них сложно определить первоначальный цвет его кожи.

Разгоряченная Танка плюхнулась рядом с лисом и украла у него с тарелки кусочек мяса. Вайен наградил кошку взглядом жабы, у которой увели из-под носа муху.

— Как банально, безвкусно и варварски — устроить драку в пабе, — фыркнул в кружку ученый.

— И это говорит лабораторный прыщ, не вылезающий из подземелий?! — возмутилась Танка замечанию лиса. — А у тебя какие развлечения-то?! В пробирке бактерий спаривать?!

— Моя работа приносить пользу обществу, а твое занятие — только проблемы на хвост и врагов, желающих поставить одну наглую кошечку раком. Тебе повезло, что здесь не было оборотней, которые запросто могли осуществить все твои эротические фантазии и добавить к ним свои.

— Слушай, а я тебя знаю! — внезапно выпалил бармен, облокотившись на стойку. — Ты сумасшедший братец чёрного лиса Йенри!

— Говоришь, пользу обществу приносишь? — ехидно отреагировала на слова бармена Танка. — Какое неблагодарное общество! Печаль-печаль!

Вайену очень сильно захотелось запустить в помещение токсина, чтобы все кто находился внутри мучительно подохли. В такие моменты ученый походил на серийного убийцу.

— Я могу показать, насколько безумен, мне как раз не хватает мужского трупа для исследований, — нехорошо посмотрел на татуированного бармена Вайен.

Но продолжать тему «младший братец Йенри» бармен не стал, вместо этого поспешно произнес:

— Может, вам будет интересно, недавно у древних умыкнули семя силы. Говорят, его сюда привезли. Древние награду назначили за возращение семени, а на черном рынке за него готовы отдать целое состояние — хватит на десять поколений.

— Идиоты, — состроил презрительную гримасу Вайен. — Они не смогут завладеть силой древних! Эти идиоты сдохнут раньше, чем семя успеет прорасти! Проблем хватит всем не только на десять поколений, а на всю сотню!

— Ты откуда знаешь? — протер тряпочкой не самый чистый стол бармен. — Йенри-то живой, а у него в теле целых два семени силы!

— Специально для тупых: Йенри генетически предрасположен к семени силы, любого другая эта сила убьет.

— И его бурые дети ценного качества папы не унаследовали, — проговорила задумчиво Нэли, покрутив кружку в руках.

Вайен резко повернулся к ней. Лис уже пожалел, что в гневе сказал лишнего. А ведь он не упоминал, что именно сила древних являлась истинной причиной интереса практичной Виены к появлению на свет внука — чёрного лиса от Йенри или от Вайена, являвшегося носителем гена. Теоретически наследник мог унаследовать предрасположенность отца к силе древних, что и пыталась проверить девятихвостая, подсовывая сыновьям выбранных ею женщин.

— Мы сегодня закончили с планом и прогулками? — хмуро поинтересовался Вайен. — Вы можете вернуть меня, наконец, в лабораторию? Я хочу приступить к работе!

— Какой же ты скучный! — возмутилась Танка. — Нет в тебе духа приключений!

— Поэтому я прожил пять веков, — съехидничал Вайен. — а живущие приключениями долго не живут.

Танка с ним не согласилась, но ученый не разубеждал её — он слишком обленился для этого.

Глава 7

День тридцатый. Окраина Паучьего города.

Лес. Хотя это слишком громко сказано для однообразной скалистой местности с низкорослыми куцыми кустиками, находящимися на расстоянии друг от друга в десятке шагов. Но тэрии упрямо именовали окрестности лесом. В родном мире тэриев все большие деревья давно вырубили из-за легенды, где говорилось о страшных хищниках, прячущихся в кронах. А тэрии — народ впечатлительный: от вида колючки в обморок падали. Деревья заменили травой привезенной из соседнего мира: места занимала мало, кислорода вырабатывала много и росла как сорняк: никакими химикатами не выведешь.

В лесу нейтрального мира дышать трудно из-за нехватки кислорода. Кустиков хоть и много раскидано по окрестности, но со своей основной задачей они явно не справлялись. В городе-то стояли фильтры по обогащению воздуха, поэтому разницу Вайен ощутил сразу.

И никакой живности. Мир слишком молод и недоразвит, чтобы в нем водилось что-то сложнее амебы. Один плюс, в таком пустынном лесу заблудившегося лиса никто не сожрет.

Уже на второй часу блуждания среди скал и кустов, Вайен понял, что зря убежал от телохранительниц — он заблудился. Ученый остался без обоняния в виду заложенности носа, а ориентироваться по-другому лис за пятьсот лет не научился.

Спрашивается, куда делось его сопровождение? Они остались в городе и таскали за собой куклу, состоящую из одеяла, пары веревок и подушки. Телохранительницы искренне думали, что выгуливают по городу Вайена, не подозревая об его подлой подмене. По части обмана и иллюзий ученый прошел мощную школу, как и любой из детей Виены — она лично обучала сыновей основному искусству лисиц. Лисьи оборотни по физической силе заметно уступали тем же волчьим оборотням, но в хитрости и изворотливости им не имелось равных. Особенно в этом преуспели чёрные и белые лисицы.

В животе ученого требовательно заурчало. Вайен зарычал от негодования и разочарования. В родном мире, он мог жить в лесу годами, питаясь подножным кормом, но в нейтральном мире нет ничего съедобного, кроме снега (что сомнительно). Все поставки пищи внешние, потому и стоимость на продукты заоблачная, но Вайен обрадовался бы и маленькому грызуну ценой с оленя.

— Ненавижу этот лес! — пинал кустики Вайен, чтобы хоть на чем сорвать злость. — Ненавижу этот мир! Ненавижу тупиц тэриев!

Один из кустиков умудрился дать сдачу... теперь лис ходил по округе не только голодный, но еще и с расцарапанным лицом.

Спустя еще час измученный голодом и холодом лис не поверил глазам, когда наткнулся на тайник... совершенно случайно. Вайен подошел, чтобы в очередной раз пнуть холмик снега и попал ногой по рычагу. Нога заболела, но боль не перекрывала удивление от того, что земля затряслась и разъезжалась в разные стороны. Ретироваться Вайен не успел и провалился с грохотом вниз. Что-то хрустнуло под ученым и впилось в бок.

— Замечательно! — чихнул ученый, потирая ушибленную спину и осматриваясь. — Если здесь нет ничего поесть, то я...

Фразу он так и не закончил, так как боль в боку усилилась и, казалось, перебралась в центр груди. Вайен обеспокоено раскрыл куртку и посмотрел, что ему мешало...

От крика ученого содрогнулись стены, и