– А мою напарницу вы вообще не вправе судить, – ухмыльнулся я. – Она не является действующим сотрудником Ордена.

– Он прав, – заметил француз. – Согласно пункту три статьи восьмой внутреннего устава Ордена, вся ответственность ложится на действующего сотрудника Ордена.

– Но не при особо тяжких преступлениях! – резко возразили ему.

– А вторая поправка к статье разъясняет: преступление, относящееся к особо тяжким и совершенное с ведома действующего сотрудника Ордена или по его приказу, попадает под действие третьего пункта статьи восьмой. Вся ответственность за действия Феникс в разбираемом случае лежит на Игоре Теплове, тем более что он это признает.

– В таком случае нам следует пересмотреть приговор. Он виновен не только в нарушении приказа, но и в уничтожении города!

– Не вижу смысла, – усмехнулся француз. – Приговор уже вынесен, а его пересмотр возможен только после апелляции.

– И что, мы вот так позволим этому юнцу утереть нам нос?!

– Рудольф Ленц, вам запрещено вмешиваться в процесс по данному делу. Еще одно нарушение, и вас выведут из зала, – спокойным и уверенным голосом одернул немца, судя по всему, председатель трибунала.

– Игорь Теплов, ваше возражение принято к рассмотрению, но приговор уже озвучен, – раздался вдруг приятный женский голос. – Вы можете не переживать за вашу напарницу, учитывая обстоятельства, она будет наказана не строже вас. Я лично за этим прослежу.

– Клио! Что вы тут делаете?!

– И на этом я предлагаю закончить этот цирк, – спокойно договорила она. – Дело с Феникс надо сразу передать в Российское отделение.

– Я протестую! – воскликнул немец. – По какому праву она вмешивается?

– Чтобы вы, идиоты, запутавшиеся в своих интригах, окончательно не настроили Игоря против всего Ордена. А вам, немцам, я гляжу, двух уроков мало?

Я бы многое отдал, чтобы взглянуть сейчас на лицо Рудольфа Ленца. Интересно, кто она такая, раз так легко ставит на место членов трибунала?

– В таком случае дело закрыто. Дело Феникс будет направлено в Россию. – Обращаясь ко мне, председатель произнес: – Игорь Теплов, вы свободны.

Я развернулся и вышел из зала, гадая, кто такая Клио и почему её слово имело такой вес на трибунале. Уже выходя из зала, я опять услышал слова немца:

– Надо разобраться, почему Российское отделение отправило стажерку в другой мир.

За дверью зала меня ждал Сергей.

– Ну что? – сразу спросил он.

– Да вроде отбрехался.

– Хорошо, поговорим потом.

Мы вместе спустились к порталу и вернулись в наш отдел.

Сергей отвел меня в свой кабинет и распорядился принести обед. Перекусив, я подробно пересказал все, что было на суде.

– Клио? Она член Верховного трибунала? – неподдельно удивился Сергей, когда я дошел это этого момента.

– Ты её знаешь? Кто она?

– Я встречался с ней, – коротко ответил он.

Я понял, что ничего больше он мне не скажет, и закончил рассказ. А потом задал свой вопрос:

– Почему мной так заинтересовался Верховный трибунал? Почему меня пытались перетянуть на свою сторону немцы и что означают слова француза?

– С чего ты решил, что тот человек француз?

– Его акцент похож на акцент Вайлет.

– У тебя хороший слух, – задумчиво произнес Сергей.

– Ты ответишь мне?

Он долго задумчиво смотрел на меня, словно размышляя, говорить или не говорить мне, а потом ограничился очень коротким ответом:

– Игорь, этот тот самый случай, когда поговорка «Меньше знаешь – крепче спишь» верна на все сто процентов.

– Ясно. Значит, я не рядовой сотрудник Ордена и в моем деле есть что-то, что даже я не вправе знать. А еще ради меня отделы грызутся друг с другом, как собаки из-за кости. Одни организовали трибунал ради меня, другие помогли мне его выиграть.

– Молодец. Ты умный парень и, надеюсь, понимаешь, когда можно и даже нужно задавать вопросы, а когда следует молчать.

Я хорошо знал Сергея и понимал, что он ничего мне не скажет. Для меня и раньше не было секретом то, что я непростой человек. Слишком много вокруг меня странностей. Но похоже, что все гораздо серьезней, чем мне казалось…

Перед тем как отправиться обратно в Артан, я позвонил родителям. Разговор, как всегда, получился непростым:

– Я в командировке, вас же должны были предупредить! Что значит почему сам не позвонил?! Мне всего полчаса на сборы дали! Да ничего особенного я там не делаю, сплю, ем и в нарядах по лагерю стою. Не знаю я, когда вернусь, может, через неделю, а может, и через две. Все, до свидания.

Я выключил телефон и устало вздохнул.

– Опять врал? – неодобрительно заметила Наниэль.

– Ну а что, я должен был сказать маме, что едва не погиб, а потом еще меня едва не приговорили к расстрелу?

– Да кто бы тебя расстреливал? – отмахнулась эльфийка. – Так, припугнули бы, чтобы боялся и лучше начальство слушался.

– Ну да, я ведь не рядовой опер, чтобы меня расстрелять, – поддакнул я.

– Вот-вот, – кивнула она, с головой погрузившись в мою медицинскую карточку.

– А чем я отличаюсь от других?! Почему вдруг к моей особе такое внимание, что мне в качестве личного врача дали лучшую целительницу Ордена?!

Наниэль медленно положила ручку, повернулась и холодно посмотрела на меня:

– Какая муха тебя укусила? Все еще на нервах после трибунала?

– Ответь, пожалуйста, на мой вопрос.

– Не мни себя непонятно кем, я работаю в этом отделе семьдесят лет. Ты всего лишь берсерк, и все. Очень сильный и выносливый солдат с уникальной для обычного человека регенерацией. Не более того.

– Да? Сергей мне сказал совсем другое.

– Да не мог он тебе ничего другого сказать, – усмехнулась она. – Уж поверь, я лучше тебя его знаю. Просто тумана нагнал.

– А ты знаешь, кто такая Клио?

– Клио? Стыдно не знать, это муза из свиты Аполлона, покровительница истории.

– Значит, не знаешь. Но почему тогда устроили надо мной такой суд? И почему немцы мной интересовались?

– Как почему? Потому что ты берсерк. У немцев еще с войны голова на место не встала, все еще бредят величием германской нации… а тут единственный в мире берсерк, и тот русский! Вот они и захотели тебя не мытьем, так катаньем к себе перетащить. Чтобы демонстрировать всем как достояние нации.

– И все так просто? – недоверчиво спросил я.