Разумеется… Кёгокудо предвидел эту ситуацию.

– Данна, Кёгокудо ничего тебе не сказал? Какой вообще у вас вчера был план?

– Он сказал вот что: «Сегодня будет один труп. Возможно, будут раненые, так что позаботься о медицинской помощи. Один человек попытается сбежать, так что не дай ему уйти. Сигналом будет звон фурина…»

– Так что же, этот фурин был вовсе не частью заклинания, а сигналом для вас?

– Разумеется. Он сказал, что, даже если шум дождя будет сильным, звон фурина будет хорошо слышно. И добавил, что если дверь будет плотно закрыта, то сигнал будет все равно не услышать, поэтому он оставит ее слегка приоткрытой, и нужно будет ждать под дверью и внимательно прислушиваться.

Я вспомнил, как аккуратно Кёгокудо закрывал дверь. Значит, сразу после этого Ацуко Тюдзэндзи привела Кибу и его людей в спальню, и они притаились возле приоткрытой двери. Потому-то так быстро среагировали.

– Такой был план. Больше я ничего от него не услышал. При всем при этом, когда он сказал, что появится труп, я никак не думал, что труп выкатится на середину комнаты – да я вообще не мог подобного предположить. Так что я в полном замешательстве.

– Однако все, что предсказал Кёгокудо, полностью сбылось.

Мы все замолчали.

– Ладно, как бы там ни было, ты можешь рассказать мне все, что произошло в библиотеке? – наконец требовательно сказал Киба.

– Что-о?! Эта женщина родила труп?! – не дождавшись, когда я закончу свой рассказ, заорал Киба и ударил кулаком по подлокотнику своего стула. – Я никогда не слышал подобной тупости! Сэкигути, ты что, еще не проснулся? Если ты тут со мной шутки вздумал шутить, так ты у меня первый в тюрьму отправишься! – Киба поднялся с места.

– Я рассказываю то, что видел. В то самое мгновение, когда Кёгокудо закончил читать свои заклинания, ее живот разорвался. А потом… потом родился этот труп.

– Тьфу, да это физически невозможно! Каким бы громадным ни был живот, как туда мог поместиться взрослый мужчина? Это нелепо.

– Пожалуй, так оно и есть, хотя он был гораздо больше, чем у обычной беременной женщины.

– Вопрос не в этом… – вмешалась Ацуко Тюдзэндзи; она была довольно бледной. – Не столь важно, возможно ли это физически, – это невозможно биологически, по крайней мере, это немыслимо с точки зрения здравого смысла, действующего в реальном мире, в котором мы живем!

– Это определенно немыслимо, однако я это видел. Но если все было не так, то откуда тогда взялся этот труп? Тебе тоже известно, что в той комнате есть только один вход и выход – это та дверь. И вы все там были. Невозможно было пронести мимо вас труп.

– Можно было принести его туда заранее. – Киба вытащил из кармана помятую сигарету и сунул ее в рот. Спичек у него, судя по всему, не было, так что он просто держал ее так, не зажигая. – Но это тоже невозможно. Кому и зачем делать подобное? Да и к тому же в таком случае все тотчас увидели бы его, едва зайдя в комнату.

– А не мог он быть спрятан где-нибудь в комнате?

– Не мог, если только там не было какого-нибудь специального устройства. Однако не думаю, чтобы там могло находиться такое неслыханное устройство, с помощью которого труп мог внезапно появиться в самом центре комнаты.

Точно. Он появился внезапно, как из ниоткуда. Нет… он родился. Разве не было доказательством его рождения то, что его кожа была липкой от покрывавшей ее поблескивавшей жидкости?

– Однако ты говоришь, что… Кёгокудо упоминал про какую-то преграду или барьер, с которым ему нужно было справиться? Может быть, там действительно был какой-то механизм? Он мог иметь в виду механизм? – проговорил Киба.

«– …здесь натянута весьма досадная преграда».

Действительно, Кёгокудо так сказал.

Все же, какой бы там ни находился механизм, какой механизм мог приводиться в действие с помощью заклинаний? Я не мог представить себе подобное устройство.

Ацуко взялась пальцами за подбородок – в точности так, как это делал ее старший брат, – и начала отрывисто говорить:

– Если верить тому, что говорите вы, сэнсэй… возможно, это противоречит здравому смыслу… но допустим, что Макио-сан неким сверхъестественным образом попал внутрь организма Кёко-сан. В таком случае… когда же Макио-сан умер? Когда Кёко-сан им забеременела? Он был жив, находясь внутри ее? Или же он умер прежде, чем попасть в ее живот?

Хотя сначала ее речь и звучала довольно отстраненно, под конец Ацуко говорила, едва не задыхаясь от волнения.

– Сэнсэй, Макио-сан… он умер прежде, чем родился? Или же он умер после того, как был рожден?

– Что?..

Я даже не пытался размышлять о подобных вещах. Когда я это увидел, я лишь осознал, что это был труп. Иными словами, он умер, а затем родился – нет, точнее сказать, родился его труп. По мере моих размышлений я делился ими с Ацуко. Хотя само по себе рождение трупа было чудовищным противоречием.

– Да что же получается – Кёко Куондзи скрывала мертвое тело у себя в животе?.. Несомненно, это самый подходящий тайник. Там его было невозможно найти. Но как можно было поместить его туда? Разве что с помощью магии, о которой пишут журналы касутори…

Киба начал раздражаться. Если б Киносита, не теряя ни минуты, не поднес к его сигарете горящую спичку, то в следующую секунду он наверняка взорвался бы от раздражения.

– Да что же это, он попал в ее живот живым, а умер перед тем, как выйти наружу? Тот труп определенно не был разложившимся. Если б он умер сразу после своего исчезновения, от него остались бы одни белые кости, ну или, по крайней мере, он превратился бы в мумию. Но, как ни посмотри, он выглядит так, будто совсем недавно отправился к Будде… и что же, выходит, что Макио жил в ее животе? Да это же невозможно. Аа, какая глупость… Безумие. Полное безумие!

Сам задав вопрос и сам на него ответив, Киба вновь рассердился.

– Еще не установлено предполагаемое время смерти? Или ее причина?.. – спросила Ацуко.

– Сатомура сейчас проводит вскрытие. Он сообщит, когда закончит. Этот псих так обрадовался попавшему в его руки интересному случаю, что проведет это вскрытие самым тщательнейшим образом.

Коити Сатомура был судебно-медицинским экспертом, которому можно было доверять. У него были умелые руки и мягкий характер. Но вместе с тем он был чудак, готовый предпочесть три обеда одному вскрытию.

Чтобы успокоить гнев своего начальника, Киносита принес чайник и налил ему чашку чая. Руки бесстрашного подчиненного Кибы немного дрожали.

– Ки… Киба-сан, я думаю, что это не наша работа. Давайте оставим проклятия мстительных духов на усмотрение монахов… – Он явно был потрясен до глубины души и утратил присутствие духа, что никак не вязалось с его крепким телосложением. – Это точно проклятие убитого мужа. Его дух овладел младенцем и придал ему собственный облик. В точности так, как это произошло с ребенком в легенде Касанэгафути – местечка в префектуре Ибараки! В той истории эпохи Эдо крестьянин по имени Ёэмон возненавидел свою падчерицу за то, что она была уродливой и не могла ходить. Он бросил ее в реку, и она утонула. Но на следующий год родилась его собственная дочь, которая была точной копией убитой – она была такой же уродливой и парализованной. Этот случай описан в книге «Сирё гэдацу моногатари кикигаки», «Истории об освобождении духов умерших от оков греховного мира, записанные по рассказам очевидцев». Он мстит за свое убийство жене и ее любовнику…