Через несколько минут они нырнули под тяжелые темно-зеленые шапки соснового леса, распугивая рокотом движка мелкую живность вроде шныряющих по веткам белок и трудолюбивых дятлов. Никанорыч уверенно держал руль, изредка меняя направление, и вскоре вывел снегоход на проторенную дорогу. Никита явственно различил следы полозьев. Видимо, егеря катались здесь постоянно.

Вот впереди забрезжил просвет между деревьями, а за ними — белое полотно озера, скованного льдом. Никанорыч остановил снегоход на самом краю водоема. И сразу стало тихо. Легкий ветерок шевелил головки засохшего камыша, и невесомый загадочный шепот растений доносился до слуха Никиты.

— Я не могу понять, где Источник, — повертев головой по сторонам, признался он. — Фон какой-то… странный. Словно его что-то сдерживает, какой-то полог.

— Все правильно, — довольным голосом произнес егерь. — Его не так легко обнаружить. Да он рядом, барин. Приглядись, прислушайся к своим ощущениям.

Никита сосредоточенно перешел на внутреннее зрение, выискивая в аурных сполохах живой природы тот единственный сигнал, который дает Источник. И мгновенно вышел из созерцательного состояния.

— Не может такого быть, — скорее для себя, чем для хитро улыбающегося егеря, сказал Никита.

— Таки не может? — Никанорыч хмыкнул. — Думаешь, барин, почему Петр Григорьевич запретил местным шастать к озеру, рыбу сетями ловить? Источник там…

Его рука, словно Никанорыч возомнил себя полководцем, вытянулась вперед, указывая на середину водоема.

— Удивительно, — Никита бесстрашно шагнул вперед, раздвигая сухие камыши. Егерь остался на берегу. — А ты чего не идешь, Никанорыч?

— Мне нельзя, — ответил старик. — Источник Водной стихии, он отрицает меня. Ни одному простолюдину, ни одному одаренному не умеющему разговаривать с Водой, неподвластна мощь природной энергии. А ты, барин, можешь укротить ее.

Никита знал, что может. Источник уже принял его. Обволакивая ауру тонкими и шелковистыми потоками Силы, он словно радовался, встретив единомышленника. Воздух вокруг Никиты загудел от напряжения, волосы под шапкой зашевелились, а на кончиках пальцев засверкали бледно-фиолетовые огоньки. Захотелось пошалить.

Волхв вздернул вверх руки и развел их в стороны. Тягучий воздух, подкрашенный изумрудно-алыми красками, растянулся тонким полотном, на котором можно было рисовать любые узоры, что Никита и сделал. Несколько изящных рун вспыхнули перед ним и растаяли в серебристой вспышке.

— Это Врата, хозяин, — раздался в его голове рокочущий голос Дуарха. — Клянусь жизнью и любовью своей ненаглядной Айлин. Это самые настоящие Врата, питающиеся Силой недр. Через них мы можем спокойно уйти в твой мир.

— Я не чувствую кровь своих детей, — выдохнул морозный пар Никита. — Я их до сих пор не чувствую.

— Давай, попробуем встать на Тропу, — оживился демон.

— Что за тропа? — удивился Никита, остановившись возле клокочущей бури энергии Источника.

— Тропа! Путь домой!

— Давай попробуем, — неуверенно произнес Никита.

Воздух вокруг него завибрировал, сгустился до состояния киселя, только не растекающегося по поверхности, а вставшего непреодолимой стеной. И сразу же взгляд упал на тонкую линию, уходящую за черный горизонт. Нужно идти по ней, — пришла мысль извне.

И он зашагал, сначала осторожно и с опаской, но затем его движения приобрели осмысленность и твердость. Тонкая светящаяся линия под ногами превращалась в широченную дорогу с многочисленными ответвлениями. Каждый отросток — это вход в какую-то Явь, снова мелькнула чужая мысль. — Но, чтобы попасть в свою, нужен маяк.

Так нужного сейчас сигнала родной Яви Никита не наблюдал, до рези в глазах всматриваясь в плавающие клубы влажного тумана, все больше и больше заполняющего пространство Врат.

Он выскочил на морозный воздух, учащенно дыша и прогоняя по венам адреналин. Найти природный портал — несомненная удача для любого мага. Оперируя Силой Источника, можно беспрепятственно гулять по мирам, заглядывая за таинственные двери чужой жизни. Но для начала нужно зафиксировать свое местоположение…

И волхв снова нырнул в плотный влажный туман. Стоя на своем месте, Никита уверенным движением пальца начертал прямо перед собой руны «огонь» и «якорь», после чего с чувством хорошо выполненной работы вышел из бушующего круга Силы. И как только он сделал шаг назад, в воздухе гулко прогрохотало, осыпая с крон деревьев тяжелые снежные шапки. Высвобожденная энергия, ища выход, сотрясла пространство мощным выхлопом.

— Источник принял тебя, хозяин, — важно произнес Никанорыч, когда вспотевший от ходьбы Никита вышел к снегоходу. Обычный человек, он имел на происходящее свое мнение, особо не заморачиваясь физическими и магическими законами.

— Я же дружу с Водой, — слабо улыбнулся Никита, держа в сердце дикую радость от увиденного. Источник на Утином озере был настоящим подарком в его жизни. Теперь можно держать под контролем жизнь Аниты и Насти, в любой момент появляясь здесь, если не удастся забрать их с собой. Вот только в какой точке будет выход в его Яви?

— Ну и отлично, — егерь, казалось, тоже был рад, что сумел потрафить своему хозяину. Он лихо вскочил в седло снегохода. — Садись, барин! Поехали домой. Там уже и банька подоспела, небось, и свеженина в латке шкворчит.

— Уговорил, искуситель! — хлопнул по плечу егеря Никита, как только удобно устроился на сиденье.

Освещенный магическими фонарями гостевой зал в сгущающихся вечерних сумерках казался Даше каким-то сказочным замком в лесной глуши, которым заправляет молодой и загадочный принц. Он и сидел рядом, чему-то таинственно улыбаясь и подкладывая девушке на тарелку самые вкусные кусочки жареной оленины, печени и еще каких-то необычных яств с душистыми травами, приготовленных местными егерями.

Конечно, хотелось бы принарядиться сообразно ситуации: красивое приталенное платье, распущенные волосы, какое-нибудь украшение в виде золотого обруча на голове. Но и обычная теплая клетчатая светло-коричневая рубашка, заправленная в охотничьи штаны, тоже годится. Да и зачем здесь платье? Кого удивлять? Среди сидящих за столом людей только один человек привлекал ее, изредка касаясь своими пальцами тонкого запястья, будоража девичьи фантазии и мечты.

Сидевшие за столом верные соратники со сдержанным воодушевлением пили из кубков… из серебряных чарок водку. Но не все. Кому предстояло заступать на ночное дежурство, обходились ягодным морсом. А все остальные, подшучивая над ними, клятвенно обещали выпить за них удвоенную норму. Под жареную свеженину водочка шла необыкновенно легко.

Никита обходился вином, как, впрочем, и Даша. Она изредка пригубливала напиток из высокого кубка — да, это был настоящий серебряный с искусной чеканкой кубок, который достал из шкафа Никанорыч и торжественно поставил перед гостьей — и тоже улыбалась происходящему. Трапеза была настолько необычной, что она прониклась этим полумраком, говором мужских голосов, треском поленьев в огромной печи, что не хотелось никуда уходить. Но баня с ее парилкой давала о себе знать. Глаза все чаще и чаще закрывались от обильной пищи, от выпитого вина, а голова стала клониться вниз. Еще немного — и она просто положит ее на руки и уснет за столом.