Армия Батория наконец-то двинулась к Великим Лукам. Осада крепости началась 25 августа. Готовясь к отражению штурма, воины гарнизона снизу доверху обложили обветшалые стены слоем земли и дерна, чтобы защитить их от огня.

До начала осады Великих Лук Иван Грозный вызвал в ставку нижегородского наместника князя Сицкого-Ярославского. Тот находился в Пскове и тут же прибыл к царю.

Иван Грозный усадил его на лавку и сказал:

– Есть у меня к тебе, Иван Васильевич, очень важное дело.

– Я слушаю, государь. Готов исполнить любой приказ.

– Надо тебе, князь, вместе с думным дворянином Романом Пивовым да дьяком Фомой Петелиным отправиться к Баторию. Думаю, сам он вас не примет, но это и к лучшему. Те люди, которых король пошлет на встречу с вами, должны будут выслушать вас, а затем передать ему ваши верительные грамоты и слова. На это уйдет время. Нам сейчас надо выиграть его, усилить Смоленск. Но чтобы получить хотя бы несколько лишних дней, наши предложения должны быть привлекательными. Поэтому передайте людям Батория, а получится, то и ему самому, что я согласен отдать Речи Посполитой двадцать четыре замка в Ливонии и отказаться от Полоцка.

Слуцкий не выдержал.

– Но как же так, государь? Это наша земля, и мы вернем ее.

– Все ты, князь, говоришь правильно, но нам сейчас, как я уже говорил, требуется время на усиление Смоленска, чтобы нанести там поражение Баторию и заставить его прекратить военные действия до следующего года. А посему обещайте королю Полоцк и крепости. Главное, чтобы он прекратил осаду Великих Лук. Если его послы станут унижать меня, величать не должным образом, не обращайте внимания, пусть. Запомни, Иван Васильевич, главное, выиграть время.

– Я понял тебя, государь. Когда прикажешь отбыть?

– Немедля!

Стефан Баторий принял русских послов, однако от условий, предложенных царем, отказался и потребовал вернуть всю Ливонию. Осады Великих Лук он не прекратил. Переговоры провалились, посольство вернулось в Псков ни с чем.

Польские войска начали штурм Великих Лук. Осажденные отвечали огнем и смелыми вылазками, однажды захватили королевское знамя. Земля и дерн сыграли свою роль. Чтобы сбить их, использовалась не только артиллерия. К стенам направлялись вражеские отряды, которые несли потери.

Но и царь, и воины гарнизона понимали, что долго так продолжаться не может. Раскаленные ядра в конце концов сделают свое дело. Так и случилось. Полякам удалось поджечь деревянные укрепления. Осажденные тушили пожары, но старые стены продолжали тлеть, в некоторых местах начали рушиться.

Князь Лыков понимал, что город обречен, и приказал гарнизону прекратить сопротивление. Он ожидал, что военачальники Батория поступят с ратниками так же, как и прежде, предложат выбор: служить королю или вернуться на родину. Но на этот раз поляки, разъяренные большими потерями, начали жесточайшую расправу над пленными. Особенно усердствовала обозная челядь. Польские воеводы пытались остановить бойню, но не смогли и отошли в сторону, чтобы не видеть этого. В безжалостной резне пали почти все защитники крепости и ее население, включая воевод и царского посланника Воейкова.

Получив сообщение о трагедии в Великих Луках, князь Ургин немедленно приказал своей сотне идти к городу. Следом за ним двинулись и другие дружины, до того тревожившие тылы поляков. Русские ратники пылали ненавистью к безжалостным убийцам, были одержимы жаждой мести. Ведь помочь пленным ратникам, женщинам, старикам и детям, оставшимся в городе, они уже не могли.

Сотня Ургина неслась вдоль крепостных стен. Поляки и литовцы, прекратившие осаду, подобного нападения не ожидали. Ратникам князя удалось уничтожить более двух десятков вражеских солдат. Потом они порубили небольшой отряд венгров и пошли в атаку на орудийные позиции.

В это время над городом прогремел мощный взрыв. Полякам, занятым убийствами и грабежом, было не до пожаров. Огонь достиг арсенала. Взрыв разрушил крепость, похоронив и убийц.

Продвижение сотни Ургина замедлилось, потому как перед ней и на нее начали падать камни и горящие бревна. Это обстоятельство и предопределило участь русских ратников. Польские артиллеристы готовились бросить орудия, но увидели, что русская конница приостановила продвижение к их позициям. Они вернулись к пушкам и развернули их навстречу сотне Ургина.

Поляки успели дать один залп, но он оказался роковым для многих, в том числе и князя. Ядро ударило ему в грудь и сбросило с коня. Второе оторвало обе ноги Власу Иворину, бросившемуся на помощь Алексею.

Всадники, оставшиеся в живых, доскакали до пушек и порубили прислугу. Потом они забрали убитых и раненых и отошли в ближайший лес под прикрытием татарских отрядов, подоспевших на помощь. Власу Иворину и другим тяжелораненым наскоро оказали первую помощь и тут же отправили к Торопцу.

Тело князя Алексея Дмитриевича Ургина положили на телегу. Вокруг него собрались оставшиеся в живых ратники, тридцать человек. Они ничего не говорили, не до речей было. Воины молча прощались со своим доблестным командиром, последним представителем древнего знатного рода Ургиных. Вскоре Алексей Белый отошел от телеги, принял на себя командование дружиной и приказал ей идти к Смоленску.

Затянувшаяся осада Великих Лук позволила русскому царю укрепить Смоленск. Взяв крепость, Стефан Баторий послал конное войско брацлавского воевода Филипповского к Торопцу, против десятитысячной рати князя Хилкова. Конные отряды поляков, венгров, немцев атаковали русское войско 21 сентября.

Князь Хилков получил от царя приказ не вступать в крупное сражение с противником, навязать ему позиционные бои, измотать и отойти. Он провел неожиданный для поляков маневр. Его войска заманили врага на подрубленный мост, и тот под тяжестью всадников обрушился. Стрельцы же, засевшие вдоль берега, расстреляли тяжелых королевских кавалеристов, упавших в воду.

Потом полякам все же удалось форсировать водную преграду. Русские передовые отряды вступили в бой с ними. Основные же силы отошли к Пскову.

Князь Хилков под Торопцом потерял около трехсот человек убитыми, среди них воевод Нащокина, Черемисинова и Ельчанинова. В шатре князя были специально оставлены документы, содержащие ложные сведения о дислокации русских войск, планах Ивана Грозного и критическом состоянии отрядов, которые были направлены в ставку командующего.

После передышки и перегруппировки враг попытался овладеть Смоленском. Из Орши к Днепру выступил отряд Филона Кмиты, провозглашенного до времени воеводой смоленским. В его задачу входило выйти к крепости, сжечь посады и соединиться с основными силами Батория, которые стояли возле сожженных и разграбленных Великих Лук.

В октябре 1580 года отряд Кмиты встал лагерем у деревни Настасьино, в нескольких верстах от Смоленска. Этого ждал воевода Бутурлин. Его полки внезапно атаковали поляков и уничтожили большую часть их. Оставшиеся в живых воины Филона Кмиты в спешке отступили к обозу, где пытались укрепиться. Однако они поняли, что надежды выстоять у них нет, той же ночью оставили обоз и начали общее отступление.