– Людей много потеряли. – Ургин тяжело вздохнул. – Но иного выхода у нас не было. Так мы хоть сотни три от крепости оттянули. Воинам в городе нелегко было отбиваться.

– Да, – согласился Караваев. – Людей потеряли много, в крепости наших полегло еще больше, но и поляки хорошо получили по морде. У стен кучи трупов.

– Своих убитых мы похороним с честью, – сказал Булгаков. – А вот что с ранеными делать будем? Им помощь нужна, да и нас они связывают по рукам и ногам. Надо продолжать бить поляков, помогать осажденным!..

Ургин озвучил свое решение:

– Коней у нас хватает, телег, отбитых у поляков, тоже. Отправим обоз с ранеными к Пскову. В охранение отрядим человек десять.

– А почему к Пскову, а не в Сокол? – спросил Караваев.

– Полоцку долго не продержаться, а потом поляки двинутся как раз на Сокол. Там не до раненых будет.

– Кто поведет обоз?

Ургин вызвал к себе Власа Иворина, дал ему задание быстро собрать обоз и под охраной вести его в Псков.

– Но почему я? – воскликнул Иворин. – Только в раж вошел, а ты меня в тыл!..

– Оберегать раненых, Влас, я могу доверить только надежному, опытному и бесстрашному воину. Вот мой выбор и пал на тебя.

Иворин был явно польщен, ему по душе пришлись слова князя Ургина.

– Коли так, тогда ладно. Насчет обоза не беспокойся. Соберу быстро и доставлю раненых в Псков. Потом я вернусь, да, князь?

– Куда, Влас? Кто знает, где мы будем завтра? Оставайся при раненых. А прикажут, вступай в полк. Там, в Пскове, даст Бог, и встретимся.

– Обязательно встретимся, князь.

Ургин отправил обоз, а потом объединил своих дружинников с казаками. В результате была сформирована боевая сотня. Вместо убитого Тараса Павлова и раненого Мартына Байды начальниками отрядов были назначены казачьи атаманы. Но в бой у Полоцка им вступить не пришлось.

Поляки укрепили тылы и 30 августа начали новый штурм. Завязался ожесточенный бой, и полки короля опять были отброшены назад. Стефан Баторий забыл о прежнем спокойствии. Он прекрасно понимал, чем для него может обернуться неудача под Полоцком. А еще надо было брать крепость Сокол.

Король лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации. Он не сомневался в том, что возьмет Полоцк. Однако если русский царь двинет сюда рать, то его войскам не устоять. Поэтому Баторий чуть ли не с восторгом воспринял сообщение о том, что объявились русские парламентеры, желающие говорить с ним.

Баторий тут же приказал провести их в свой шатер. Вскоре к нему доставили русского воеводу Петра Волынского и двух стрелецких начальников. Стефан Баторий принял парламентеров радушно, хвалил их за стойкость и храбрость, проявлял уважение к достойному противнику.

Волынский предложил сдать город на условиях свободного выхода из него всех ратных людей. В дальнейшем они должны были сами решать, вернуться домой или остаться на службе у польского короля. Эти требования тут же были приняты.

После переговоров Волынский отдал приказ гарнизону прекратить сопротивление. Однако другие воеводы во главе с князем Василием Ивановичем Телятевским не желали сдаваться. Они заперлись в соборе Святой Софии вместе с владыкой Киприаном и еще почти сутки держали оборону. Только после того как закончились боеприпасы, отборный отряд Батория смог взять их, непобежденных.

Король сдержал обещание. Плененным ратникам было дано право выбора – остаться служить Речи Посполитой или вернуться в Москву. На удивление Батория, подавляющее большинство русских предпочло второй вариант. Они посрамили Андрея Курбского, участвовавшего в осаде Полоцка, естественно, на стороне поляков. Он утверждал, что пленные останутся, так как дома их ждет позор и наказание, но ошибся.

Король объявил о решении исполнить волю ратников, но не торопился с этим. Он небезосновательно опасался, что защитники Полоцка не пойдут домой, а примкнут к русским полкам, в первую очередь в крепости Сокол. Ему еще предстояло овладеть ею, чтобы завершить первый этап войны.

После взятия Полоцка отряды под началом гетмана Острожского пошли на северные замки. 19 сентября основные силы под командованием гетмана Радзивилла осадили крепость Сокол. Здесь они тоже встретили яростное сопротивление.

Поляки под Соколом применили ту же тактику, что и в Полоцке. Они начали осаду пушечным обстрелом. 25 сентября раскаленные ядра подожгли стены Сокола. Главный воевода окольничий Шеин отдал приказ на прорыв из крепости.

Баторий просчитал подобный вариант. Русские ратники, несмотря на помощь отрядов, действовавших вне крепости, были оттеснены назад в Сокол. Их преследовал отряд немецких наемников, предвкушавших скорую победу.

Но немцы попали в ловушку. Русские воины пропустили их, а потом успели закрыть ворота и опустить железную решетку, отрезав противника. Внутри крепости, среди огня и дыма началась яростная битва, в которой участвовали и рядовые воины и князья. Все отчаянно дрались с ненавистным врагом.

Поляки, венгры и литовцы бросились на помощь немцам. Они сломали ворота, решетку и ворвались в горящий Сокол. Гарнизон предпринял последнюю попытку вырваться из крепости, но почти весь пал в неравном бою. В битве за город погибли главный воевода Шеин, князья Палецкий, Рыков и Кривоборский. Окольничий Шереметев попал в плен вместе с немногими ратниками, уцелевшими в сечи.

Стефан Баторий был поражен стойкостью русских воинов, бившихся до последнего вздоха. Весь город был завален трупами. Польская армия понесла огромные потери, особенно из числа немецких наемников. Ни один из них не уцелел в этой страшной сече.

Польский король 6 октября захватил крепость Сума. Впрочем, Иван Грозный понимал, что оборона этого местечка не может изменить обстановку. Еще до подхода поляков он послал в крепость грамоту с приказом сдать ее без боя, испортив орудия, находившиеся там. Баторий отдал приказ на общий отход, вернулся в столицу Литвы и потребовал от Ивана Грозного передачи Ливонии под его власть. Перед отступлением он приказал отпустить всех русских, изъявивших желание вернуться домой.

29 ноября Иван Грозный в ответ предложил Баторию положить конец войне и начать мирные переговоры. Русский царь прекрасно знал, что польский король не согласится на это и предпримет второй поход. Он приказал готовиться к следующему этапу войны.

Баторий, подстрекаемый изменниками во главе с Андреем Курбским, ожидал, что царь жестоко накажет ратников, сдавших Полоцк, Сокол и Суму. Но Иван Грозный никого не тронул. После этого Баторий удалил от себя Курбского и других предателей.

С тяжелым сердцем вел свою сотню князь Ургин. Он в числе других воевод, пытавшихся помочь защитникам Сокола, многократно атаковал противника с тыла. Его сотня выдержала более десятка боев с превосходящими по численности отрядами поляков, уничтожила немало врагов, но не могла повлиять на исход общего сражения. Вины князя в том не было. Алексей это понимал, но был удручен.