— Я могу подняться. Теперь могу, — уверенно сказала Ева, с ненавистью глядя на своих насильников. — Если мне удастся убедить Мали-хана, что эта хрень со слежкой недоразумение.

— И ты так легко соглашаешься стать моим шпионом? — я недоверчиво хмыкнул.

— Знаешь, еще больше, чем остаться в живых, я хочу отомстить тем ублюдкам, которые не разбираясь приказали меня убить, просто потому что кому-то там чего-то показалось, — зло произнесла она. — Я им верила. Верила, что они хотят что-то изменить в существующем положении дел, но, оказалось, что ни черта они не хотят менять, что идет обычная борьба за власть, а я, и такие же идиоты всего лишь пешки, от которых избавятся, как только их цели будут достигнуты. — Она замолчала. — Те парни, которые работали в поезде, они мертвы. Я только вчера узнала. Мать Тихона позвала на поминки. И да, я уверена, что, если стану тебе полезна, ты сумеешь меня защитить, — так вот откуда она шла ночью такая потерянная. Почему-то я ей верил. По крайней мере в то, что она хочет отомстить. Нет ничего хуже и страшнее, чем разочарованная женщина, которая умеет убивать.

— Если ты останешься в живых, после встречи с куратором, мы вернемся к этой теме, — лениво произнес я.

— Какое средство страховки ты хочешь использовать? — она все это время не смотрела на меня, изучая тела.

— Внедренного стража. У него будет только одна цель — следить, чтобы ты ни словом, ни жестом, ни каким другим образом меня не предала, — серая нить откликнулась охотно и вот уже на руке слегка трепещет крыльями призрачная бабочка. — Повернись и подними волосы, — всегда, когда я обращался к магии смерти, меня словно пронзал холод. Я сам становился холодом, лишенным любых эмоций. В последние пару лет в моем мире я так часто к ней обращался, что меня уже и не видели другим. Исключением являлось поле боя, где я выпускал зверя своей второй ипостаси, в крови которого полыхал только огонь. Здесь все по-другому. Здесь нити так близко расположены друг к другу, что переплетаются, и не понятно, когда вода сменяет огонь, который в свою очередь падает в холод смерти. Особняком стояли семейные дары, и я вообще пока слабо понимаю, что они такое.

Ева, кусая губы, обнажила шею, и я слегка дунул на бабочку, которая вспорхнула с ладони и приземлилась точно там, где проступали сквозь кожу позвонки, распластав крылья по обе стороны. Получилась очень красивая татуировка, и мало кому придет в голову, насколько она смертоносна. Ева задрожала и жалобно застонала, когда страж внедрялся. Потом ее руки упали, и копна рыжих волос закрыла бабочку.

— Что со мной случится, если я нарушу нашу сделку? — ее голос звучал еще глуше, чем раньше, а глаза были закрыты.

— Поверь, тебе лучше этого не знать, — я мрачно ухмыльнулся, и она вздрогнула.

— Почему ты меня не убил? — она, наконец, отдышалась и открыла глаза.

— Поверь, я хотел. Но, больше, чем в мимолетном удовлетворении от свершившейся мести, я нуждаюсь в информации. И, так уж получилось, что именно ты можешь мне ее дать.

— Ты здорово умеешь… ну… — она покрутила в воздухе кистью, а потом указала на тела.

— Да, я знаю. А теперь ответь, ты хоть что-то можешь мне сказать, ну, например, кто спер ключ для ваших телепортов? — я, если честно, уже не надеялся на ответ, но тут Ева меня удивила.

— Вот это я знаю, — она криво улыбнулась. — Антон Гнедов, зав. складом Кернов, с которого идет отгрузка на военные склады. Мне поручили усилить его привязку после вербовки, — она снова криво усмехнулась. Понятно, тебя под него подложили, чтобы у него была еще и красивая девочка вдобавок к гонорару. Если он не слишком пользуется успехом у женщин, то такая комбинация вполне могла сработать. — Он еще смеялся, когда передавал мне ключ. Говорил, что, если его хватятся, то его никто не заподозрит, ведь чисто теоретически, он не имеет к нему доступа. Но Антошка оказался хитрее своих боссов. Он не украл ключ, он его скопировал и аккуратно вернул на место, пока никто не хватился.

— Хм, — я потер подбородок. — Ты же не станешь слишком убиваться, если я прямо сейчас пойду и лишу тебя любовника?

— Нет, не буду, — она смотрела на меня снизу-вверх, не отводя взгляда.

— Отлично, — я двинулся к двери. — Да, тебе помочь с уборкой? — я махнул рукой на трупы, но Ева покачала головой.

— Нет, они мне нужны, чтобы не сдохнуть. Потому что я хочу сегодня конкретно так наехать на старшего моей группы, — она замолчала. — Как ты узнаешь, что все прошло удачно?

— Если тебя убьют, страж ко мне вернется, — будничным тоном ответил я, выходя из ее квартиры.

Где располагался тот склад, я помнил, дед во время моего знакомства с предприятиями Кернов мне его показывал. Он находился совсем недалеко отсюда, так что неудивительно, что Антошке отдали именно Еву. Живет неподалеку, совсем не обломно заскочить вечерком.

Когда я уже подъезжал к складу, то мое внимание привлекла толпа людей, стоящих на дороге. Тут же вовсю сновали полицейские и одинокая машина с красным крестом на боку.

Сердце сжалось от нехорошего предчувствия. Бросив машину прямо на проезжей части, я принялся пробираться через толпу.

— Он шел правильно, и тут эта машина появилась, как налетит. Бедняга ажно через крышу перелетел. — Заговорщицким шепотом говорила одна кумушка другой. — Черная такая машина, аж жуть.

— Да, нет, машина синяя была…

— Да что вы несете? Темно-красная она…

Я пробился в первый ряд, чтобы успеть увидеть, прежде, чем его начали убирать от любопытных взглядов зевак, в луже собственной крови того самого Антошку Гнедова, абсолютно и бесповоротно мертвого. Причем, убитого совершенно правильно — его череп превратился в месиво, мозга там просто не было, а значит и нектоманту здесь делать было нечего. Приплыли, мать вашу. Остается надеяться, что Ева сумеет отстоять свою жизнь и не совершит никаких глупостей.

Том 2. Глава 22

— Как мне увидеть Матвея Игоревича Подорова? — я уже полчаса стоял перед дежурным, в главном здании Имперской службы безопасности и пытался добиться, чтобы меня связали с Подоровым, или, чтобы его вызвали, или сделали хоть что-то, что приблизило бы меня к моей цели. На этот раз случилось чудо и дежурный, наконец-то, с кем-то все-таки сумел связаться и в пустынный холл спустился молодой офицер, или моего возраста, или на пару лет старше меня.

— Кто вы и