«Годфри, – мелькнуло в голове аббата. – Наверняка это он. Его внезапное бегство, пояс, тот странный взгляд тогда, на берегу… Он исчез, чтобы вернуться? А в общину пришел, выходит, за Сокровищем Скеллига?..» Отец Бэннан чуть заметно нахмурился – всякое бывает. Одно непонятно – почему послушник так долго ждал? Ладно – на острове: отыскать веками проверенный тайник без помощи аббата было почти невозможно. Но уж здесь, на большой земле?.. Опытному бойцу не составило бы труда перебить наглотавшихся воды монахов и забрать Сокровище сразу, как только их выбросило на берег. «С другой стороны, Годфри среди нас был такой не единственный, – сам себе возразил отец Бэннан. – Один против троих? Нет, это напрасный и глупый риск, а Годфри не дурак… А раз не дурак, так и нет никакого смысла лежать тут колодой да спящего из себя корчить!»

Аббат решительно открыл глаза, пошевелился – тихо посыпалось с груди сено – и поднял голову. Потом, поразмыслив, сел. На всякий случай пересчитал спящих по головам – все были на месте.

– И то слава богу… – вздохнув, сам себе сказал глава общины.

Копна по левую его руку зашевелилась, и раздался сонный голос Джеральда:

– Все в порядке, отче?..

– Разумеется, сын мой, – успокоил его аббат. – Спите, спите.

Послушник зевнул и затих. Святой отец, пристроив сундучок на колени, задумчиво провел пальцами по длинному клинку. Закаленная сталь холодила кожу, как всегда вселяя в него уверенность, что, пока рука может держать меч, его хозяину бояться нечего. Увы, вот как раз это чувство было обманчивым. Оружие может спасти тело, но оно не может спасти душу. Аббат убеждался в этом не единожды…

Он выпустил меч из рук и, опершись локтями о крышку сундучка, молитвенно сложил ладони. И снова прикрыл глаза.

Он молился за доброе здравие своих братьев. За то, чтобы все они дошли, не поколебав своей веры, не сломавшись под тяжестью невзгод. За то, чтобы все это было не зря… А еще он молился о брате Лири. О монахе, чья смелость и любовь к Господу достойна летописей. О том, кто оставил когда-то свой дом ради неприютных утесов Скеллига, а сам Скеллиг – ради того, чтоб лечь в сырую землю на холмах чужой страны.

Брат Лири, так же как и сам Бэннан, не был ирландцем. Но, несмотря ни на что, он был воистину мужественным человеком.

Пожалуй, единственным человеком, которому аббат действительно доверял. И которого ему сейчас очень не хватало. «Но мне пришлось пойти на это, Господи! – подумал святой отец, уткнувшись лбом в ладони. – Пришлось…»

На холмы Аргиаллы тихо опускался вечер. Погода радовала совсем по-летнему ласковым ветерком, а нагретая за день щедрым солнцем земля медленно отдавала свое тепло людям.

Лорд Мак-Лайон, стоя у распахнутых ворот, благодушно наблюдал, как на пологом берегу реки, весело галдя, возится компания молодых людей во главе с заводилой-Энгусом. Босиком, с мокрыми волосами, в одних штанах, шумные приятели сына Дейдре уже вдоволь накупались и теперь затеяли удить форель. «Они, я гляжу, и правда заядлые рыболовы», – подумал Ивар и посторонился, пропуская во двор Энгуса Мак-Кана и высокого нескладного юношу – внука покойного вождя Бриана. Приятели, судя по обрывкам разговора, решили устроить набег на кухню за наживкой – копать червей было некогда и лень… Лорд оглянулся, заметил появившегося на пороге дома Эрика и сказал вопросительно:

– А вы что же не купаетесь? Говорят, вода теплая.

– Неохота… да и пловец я так себе, – бесхитростно признался тот. И, хромая, спустился с крыльца. – То ли дело Гай!.. Он на спор за четверть часа туда и обратно реку переплывает.

– Да ладно тебе прибедняться! – раздался веселый смешок за их спинами. Лорд обернулся – из дверей хозяйственной пристройки показался Энгус с небольшим холщовым мешком в руках. Его товарищ тащил связку длинных ивовых прутьев. – Ты его больше слушай, Ивар!.. Он меня прошлой весной с того света достал. Гай, помнишь?

– А как же, – кивнул внук Бриана Макорика. – Ты ж чуть с концами не утоп тогда. Если б не Эрик…

– Так то со страху, – смущенно отвел глаза парень. – Сам не понял, как оно получилось!..

– Он у нас скромник, – подмигнул улыбающемуся «наемнику» Энгус и хлопнул брата по плечу: – Пойдем! Наловим форели к ужину. Я уж и Дарси сказал, чтоб ножи точила – рыбу чистить.

– Да вас там и без меня толпа целая. Справитесь как-нибудь.

– Э, нет! – решительно замотал головой неугомонный сын Дейдре. – Вконец обленился! Гай, держи мешок…

Деятельный юноша сунул свою ношу в руки приятеля и, ухватив вяло сопротивляющегося кузена за локоть, поволок его к воротам. Гай Макорик хмыкнул:

– Ты думаешь, что Энгус в него так вцепился? Да просто у Эрика терпения – как у нас у всех… В прошлый раз всю ночь истуканом в камышах просидел, ждал, покуда клюнет. И ведь самую здоровенную таки выловил! Мы ее потом на углях ольховых закоптили – вкуснотища-а!..

– В прошлый раз?

– Да тебя тут не было еще, – пояснил Гай, поспешая следом за братьями. – Это с месяц назад, когда мы на ночной лов ходили… Энгус! Энгус, да обожди! Удочки-то у меня!..

Королевский советник проводил ребят задумчивым взглядом.

– Месяц назад, значит, – пробормотал он себе под нос. – Лов ночной… Угу. Уж не той ли ночью Шейна Мак-Грата пристукнули?..

Он поднял глаза к ясному вечернему небу. Через пару-тройку часов стемнеет, и Дэвин велит запереть на ночь ворота. Молодых гостей, естественно, пригласят к ужину. А где ужин, там и попойка – особенно если лов удастся!.. Глядишь, под это дело можно будет вызнать что-нибудь стоящее… Хотя бы относительно той самой памятной рыбалки. «А пока что у меня к кое-кому другому вопросы имеются, – подумал Ивар, отлипая от ворот. – Где там наш глубокоуважаемый вождь? Опрос-то он дельно учинил, все по списку, придраться не к чему… Только вот любопытно мне – а его самого-то во время пира свадебного где носило? С Грихаром на двоих они уж после жаркого бочонок располовинили, а до того? Мэдока Дэвин споил у всех на виду, перед самой дракой. Потом, стало быть, вправил мозги Фергалу и… И что-то я не помню, чтоб он мне хоть раз на глаза попался до того, как горячее подали!..» Лорд Мак-Лайон деловито встряхнулся, поправил пояс и двинулся к дому. Ранение у вождя было не смертельное, однако сестрица и супруга кудахтали над ним, будто он при смерти. Какое там! Синяки, ушиб плеча, и руку вывихнул, когда падал. По сравнению с остальными «счастливчиками», считай, вообще не пострадал! Что, между прочим, наводит на размышления – уж как-то слишком легко он отделался… Да и камень тот, что с притолоки Дэвину на голову бухнулся, – его ведь еще в поместье притащить надо было. Да изнутри на входе в погреб приладить… Что вообще труднодостижимо, если вспомнить, как вождь свои винные запасы охраняет. «Кроме того, – подумал Ивар, – что ж О’Нейлла сразу-то не приложило? А только потом, когда он уже с кувшином наверх поднялся?..» Лорд Мак-Лайон наморщил брови: за обедом, помнится, вождь тоже винцом баловался. Из того же погреба. И ничего – стало быть, камушка там тогда еще не было. Днем провернуть такую аферу возможности не представляется – слуги туда-сюда шастают, домочадцы. А непосредственно перед самым ужином, когда первые были заняты на кухне, а вторые сидели в гостиной… «Значит, одно из двух: либо я ошибаюсь, и наш талантливый господин Н. не из числа хозяев, либо… либо покушение устроил тот, кто от него же и пострадал! Больше ни у кого не было возможности это подготовить».