Жаль, что в действительности так не сработало бы.

Он ринулся вниз, по лестнице.

Никто не ожидал столь наглого нападения отсюда. Охрана, основные силы, еще не успели сюда стечься, а те, кто стоял у него на пути, не представляли особой сложности для бывалого чистильщика. Кенджиро скрывал лицо за маской на лице, но ему было все равно, запомнит ли его кто или нет — это был бессмысленный акт мести, и он не хотел слишком сильно вникать в него. Он был игроком, азартным, а это требовало умения отключить логику и действовать только так, как подсказывала интуиция. Потому что сердце всегда знало лучше. Пусть это могло привести к ошибке… Оно вело к пути, что был верен. Юкио следовал ему; и Кенджиро был готов даровать ему покой, расправившись с теми, кто был виновен.

С «Хорин».

Однако, целью Кенджиро был не Хорин Тацуя.

Он помнил рассказы Юкио про расследование, и знал, что в лаборатории недалеко от кабинета генерального директора, куда тот регулярно наведывался, так как был основным ведущим разработчиком и не желал растаскивать золотые яйца по разным местам, разрабатывалось нечто, что могло послужить хорошую службу в развитии корпорации в дальнейшем. Некая иностранная технология, украденная из Китая, которую «Хорин» собирались перепрограммировать и продать «Ишиде». Никого не интересовало происхождение этого сокровища, как и самого Кенджиро.

В самом-то деле, его оно в принципе мало волновало.

Но вот перспектива разрушить проект… Как Хорин Тацуя расправился с его братом, так и он — с самой «Хорин».

На «Хелленоре» оставались шифры от некоторых дверей. К другим же он получал путь, убивая сотрудников и пользуясь их ключами доступа.

И вперед, вперед…

Пока, наконец, лаборатория не замаячила впереди.

Дверь была заперта намертво; ни один из подобранных пропусков не подходил. Скорее всего сменили коды шифрования, догадался он, чтобы нельзя было проникнуть внутрь. Делали это явно впопыхах, значит, скорее всего ЛЕД тут был крайне скудным. Он подрубил «Хелленору» на взлом, надеясь, что она сделает все быстро, и обернулся, когда позади раздались шаги. Броня, оружие от «Накатоми» в руках с авто нацеливанием, стройные ряды. Вот она, корпоративная охрана. Но Кенджиро видел недостатки такого обмундирования, слишком тяжелого для легкого быстрого боя, к которому привык он; знал, на чем можно было поймать эту марку оружия, и сколько раз она могла выстрелить без сбоя. Новые технологии требовали отладки, и «Накатоми» радостно давали его на тест братьям меньшим, уже на них анализируя, что можно было улучшить.

Кенджиро развернулся всем корпусом.

Рука его крепко сжала револьвер в одной руке. Вторая же потянулась к виброножу на поясе.

Стальные ставни в коридорах начали закрываться, ограждая пути побега…

В это время «Хелленора» дернулась, когда по ней ударил демон системы. Из носа у Кенджиро потекла тонкая капля крови.

Большим минусом старых дек… было то, насколько сильно их неполадки влияли на мозг хозяина. В нынешнее время даже суши-боя не убить мелким демоном, но тогда любой удар мог оказаться смертельным.

Но он не обращал на это внимания. Ни на растущую головную боль, ни на «Хелленору», дергавшуюся в исступлении от атак демонов.

Сейчас они с охраной могли посмеяться друг другу в лицо, сказануть что-то лихое, но ни Кенджиро, ни охрана не произнесли ничего. Только бросились друг на друга.

Когда «Хелленора» взломала дверь в лабораторию, она испустила свой финальный дух.

Кенджиро молча перешагнул ее и вошел внутрь. Рывком стер текшую уже ручьем из носа кровь.

Работники запертой комнаты в ужасе взглянули на него, когда он, окровавленный, с убитым взглядом, поднял пистолет…

Выстрел. Выстрел. Выстрел.

Голова раскалывалась просто адски, но он не мог остановиться. Цель — впереди.

Внутреннее убранство его не слишком-то поразило; простая лаборатория в синих холодных цветах с мрачным белым светом, в центре которой стоял монолит высотой в два метра, полностью черный, на котором на неизвестном языке было высечено название проекта. Даже не на китайском. Кенджиро не знал английского, теперь это был мертвый язык. Самое то для мертвого проекта. Он сделал еще несколько шагов вперед, пока не услышал позади щелчок затвора. Чуть повернул голову — а там, позади, стоял мужчина. На вид ему было чуть больше сорока: в очках, с растрепанной копной волос на голове, он выглядел озлобленно. В лабораторном халате с пистолетом он выглядел смешно, но он явно знал, как держать оружие, так что Кенджиро не сомневался, что и выстрелить он будет в состоянии тоже.

Лицо незнакомца искривилось, когда их взгляды пересеклись, и он буквально выплюнул:

— Невероятно. Я убил тебя, но тараканы, говорят, невероятно живучи.

Понятно, блекло подумалось Кенджиро. Это и был Хорин Тацуя.

Человек, убивший его брата.

Рука на виброноже сжалась крепче.

Он сильнее его; несмотря на урон от взлома «Хелленоры», головную боль и пару ран после резни в коридоре, он все еще был способен дать бой, и какой-то задохлик из числа пиджаком ему тут ровней не был. Если резко двинуться в сторону, то выстрел уйдет в молоко, а потом можно бросаться наперерез, ведь он этого не ожидает. И убить его — за Юкио, потому что хотелось расплаты.

Но Кенджиро не был дураком.

Он помнил слова Тебея — сказанные не про этот случай, давно — который заметил:

— Злодеи необходимы для баланса. Если не будет их, то не станут нужны и герои. Оставь злодеев, тех, кого знаешь, потому что они всегда согласятся оставить тебя: из необходимости. Никому не нужны новшества. В том числе и в стане врага.

Хорин Тацуя был злодеем.

Но если его убить, то начнется расследование. А так, скорее всего, ему будет выгодней замять эту резню, ведь он все еще думает, что Кенджиро — это Юкио. И, значит, у Юкио были весомые доказательства, которые могли сыграть против Тацуи. В этом смысле он был в безопасности… если его не убьют, конечно же.

Он развернулся окончательно.

— Пришел мстить? — прошипел Тацуя. — Решил убить меня, ублюдок. Ну конечно. Вам, тараканам, только дай повод.

Кенджиро лишь скривил рот.

— Отвечай, собака! Я с тобой разговариваю.

— Будь вежливей к мертвецу, — прорычал он, делая шаг вперед. Руки у Тацуи затряслись, но он ощерился, как дикое животное. — Мне нет до тебя дела, до твоих вопросов. Ты — ничтожество, не заслуживающее жизни. Закрой свою пасть, пока я не убил тебя.

На лице Тацуи заиграла болезненная улыбка, напуганная и восхищенная одновременно.

— Асура. Вот кто ты такой. Асура.

Потом рука его перестала дрожать.

Сейчас