- Мне тебя бояться нечего, Швед, - фыркнул Адельберто раздраженно и чуть обиженно. - Я тебя никому не сдавал. Нору, как видишь, сохранил в целости, а что гостей сюда привел, так извини - не легавых как-никак. А ты сразу на пушку меня брать начинаешь. Это дурной тон, Швед… Тем более после стольких лет…

- Верно, - согласился Пер. - Ты легавых сюда не приводил. Их привел я.

- Сообщение от Гостева. - Каспер протянул трубку блока связи перед собой - с некоторой неопределенностью: то ли Роше, то ли Киму. - Госпожа Чанг отказалась от дальнейшей охраны и…

Комиссар и Агент выразительно посмотрели друг на друга. Потом Роше сделал жест, означающий нечто вроде «вот только этого нам и не хватало…», и поднял руку, призывая всех обратиться в слух.

Снова отчаянный вой огласил Ржавую Пойму.

Но Харр уже не слышал этого воя. Траншея, сначала еле намеченная, а потом укрытая зарослями черного кустарника и утонувшая в зыбком тумане, превратилась в глубокий, в два человеческих роста, замаскированный ров с надежно - на века - укрепленными стенами. Здесь он отыскан то, что так долго и тщательно втолковывал ему друг Подопечного. Нашел не столько благодаря этим косноязычным объяснениям, сколько по его же, этого туземца, следу. Перед Харром был заложенный железобетонными плитами-решетками канал, очень похожий на обычное цементированное русло ливневого стока. Но, пробравшись по нему вглубь - тут даже людям приходилось идти по колено в воде, - в зловонном сумраке можно было найти каменными грибами торчавшие из гнилой жижи жерла колодцев, ведущих в подземную сеть туннелей. Сюда с поверхности не проникал ни один звук.

Подземелье жило своей жизнью - жизнью диковинных, медленно умирающих механизмов, диковинных тварей, поселившихся тут, пугливых и опасных, а иногда просто безразличных всему человеческому… Здесь было много опасных ловушек Опасных, но примитивно задуманных и основательно состарившихся. Людям, которые сооружали эту защитную систему, было далеко до Оружейников Чура Хотя что-то во всем этом полуразрушенном, пропахшем злым, ржавеющим металлом мире тронуло его. Это было словно оттуда - из Мира, пронизанного ненавистью, страхом, отчаянием. Из Мира Без Надежды Из Мира его детства.

Но сейчас было не до сантиментов. Не примитивные, легко угадываемые ловушки насторожили Харра и не беспокойство за неумелого, как ребенок, друга Подопечного. Нет! Сначала он не понял, в чем дело, но теперь сообразил: в лабиринте ощущался след замаскированного запаха. Только что здесь прошли те, кто умел делать такое… И Харр очень хорошо знал, кто это умеет… Еще здесь провели людей - чужих, не своих. И тоже попытались замаскировать след. Но это не очень получилось. Они пахли оружием, злобой, страхом, эти люди, которых провели здесь. Но те, кто провел их, людьми не были… И еще один след петлял здесь - трусливый, замирающий и топчущийся у каждого перекрестка. След человека, который не хотел идти сюда, но тоже прошел этой дорогой. Впрочем, на людей не стоило обращать внимания. По-настоящему были страшны не они! Шерсть поднялась на загривке Харра. Нервы словно слились с мышцами и сжавшимся комком внутренностей. И по нервам этим, откуда-то из глубины мозга, прокатился приказ, который для механизмов, сделанных людьми, звучал коротко и понятно: «Форсаж!!!»

Признание Пера не произвело на Адельберто никакого впечатления. Он молча сунул стаканы с виски обоим своим собеседникам и со свистом всосал оставшуюся в штофе изрядную толику спиртного. Передернулся и запустил опустевшей емкостью в темноту коридора. Потом неодобрительно посмотрел на все еще не прикасавшегося к выпивке Густавссона.

- Так, значит, тебя, Швед, легавые вычислили, с зоны приволокли и посадили здесь меня караулить? - Он иронически скривился. - Лихо, ничего не скажешь… А сами-то они что же не пожаловали? Или… - Мепистоппель зыркнул вокруг антрацитовым зрачком, - или где здесь сидят ненаглядные?

- Не сидят… - Пер отхлебнул из своего стакана и на минуту мечтательно смолк - это был первый его глоток настоящего виски за семь с лишним лет отлучения от воли. - И не вычислили… Совпадение. Случайность… Но нас, людей, повязанных с Чуром, так немного, что любая случайность становится чуть ли не законом природы… На Святой Анне народ на этот счет имеет какое-то заковыристое выражение, но я его не помню…

Он залпом допил виски и чуть неуверенным движением поставил стакан на скользкую сталь разделочного стола.

- Короче говоря, Адельберто, я здесь для того, чтобы обсудить с тобой условия капитуляции. И времени нам на это дано очень мало. Власти готовы ограничиться тем, что вышлют тебя и Пайпера в двадцать четыре часа под подписку о неразглашении…

Слава богу, кое-кто там, наверху, не хочет ни огласки этого дела, ни суда, ни скандала…

- А кто хочет скандала? - неожиданно спросил до того молчавший Тор.

Лицо его было непроницаемым. Каменным.

Он продолжал придерживать свой меч на растопыренных пальцах, словно какой-то древний измерительный инструмент. Словно ожидал от инструмента этого подсказки, как поступить в возникшем зыбком раскладе обстоятельств. Наконец меч подсказал ему слова.

- Я следую за этим человеком вовсе не потому, что он меня заставляет… - чуть улыбнувшись, сказал он. - Просто он ведет меня туда, куда я должен прийти. Уже привел…

Пер посмотрел на него понимающе.

- Я так и знал, Тор… - Он резко оттолкнул свой опустевший стакан. - Я так и знал, что тебе понравится эта игра… Но наверное, пора остановиться. Я думаю, Харр будет сильно тебя ругать. Мы с ним поболтали немного, он очень сердит на тебя…

Впервые Мепистоппель увидел Гостя смущенным. Не то слово - смущенным. Торвальд Толле - Оружейник и создатель теории управляемого гравитационного поля - выглядел виноватым школяром. Нашкодившим мальчишкой. Длилось это, впрочем, считанные секунды. Лицо Тора вновь странно окаменело, глаза и сталь меча блеснули мгновенным пламенем опасной тайны.

- Ты думаешь, я просто гуляю по этим краям, Пер? - спросил он тихо.

Но в его голосе чувствовалось внутреннее звонкое напряжение. Оно очень не понравилось Адельберто.

- Если и гуляю, Пер, то так, как червяк гуляет на крючке у рыбака… - Тор чуть скосил уголок рта. - Я, знаешь, такой червяк, на которого должна клюнуть большая рыба. Очень большая, Пер, и очень опасная…

- Ты… - Густавссон удивленно поднял бровь. - Так ты понял, что за тобой охотятся ТЕ?.. «Черви»… Ведь вы их так называете? Ты знал про эту опасность?

- Сначала только догадывался… - Толле смотрел прямо в глаза Пера, и теперь в его взгляде не было и тени смятения. - Потом в Большом Космосе они чуть не добрались до меня. Если бы не Харр… Там на корабле он им помешал. Основательно помешал. Но я понял, что они дотянутся до меня и здесь, на Прерии. Ведь это их Пространство - Кротовый холм… Ты говоришь «опасность»… А помнишь, там, на Чуре, я тебя учил, как надо поступать, когда становится опасно?

- Помню… хорошо помню, - кивнул Пер. - Человек Чура не ждет, пока беда найдет его, - он заманивает беду в ловушку и убивает ее. И из убитой беды творит добро и удачу… Но я так и не понимаю - почему?..