войска начали подниматься в предгорья, как выяснилось, что к боевым действиям в горах они совершенно не готовы. Отряды еще не вступили в боевое соприкосновение с противником, а проблемы со связью и снабжением уже начались. Разумеется, далеко и высоко в горы лорд Гастингс двигаться не планировал, его задачей было захватить предгорья.

Непальские предгорья-тераи – это бесконечная гряда крутых холмов, покрытых тропическими лесами, представлявшими сплошное переплетение бамбука, акации и прочих растений. Дорог в европейском понимании в тераи не было, а лишь тропы. Настоящим кошмаром для англичан стали заросли необыкновенно прочных саловых деревьев, вырубать которые для провозки артиллерии и обозов было настоящей мукой.

Сущим наказанием для офицеров и солдат Ост-Индской компании стали тучи комаров, но особенно донимали мелкие пиявки, которыми просто кишела придорожная трава. Пиявки проникали под одежду, после чего тело и ноги покрывались кровоточащими ранами. Бороться с этой напастью первое время не было никакой возможности. Некоторое время спустя от местных жителей стало известно, что ноги и тело следует натирать жгучими желтыми плодами, походившими на маленькие помидорчики, которые в изобилии росли на придорожных кустах. Теперь англичане и сипаи на привалах дружно обирали придорожные кусты и неистово терли себя жгучими «помидорчиками».

* * *

Тибетские предгорья заселяли гуркхи – народность джатов, имевших смешанное тибетско-индийское происхождение. В XVIII веке гуркхов объединили в военный союз бежавшие от Великих Моголов раджпуты. Во главе с первым правителем и основателем династии Притхви Нараяном они завоевали долину Катманду и создали княжество Горкха (отсюда и пошло название гуркхи). Будучи намного воинственнее остальных непальских племен, к началу XIX века гуркхи фактически правили всей горной страной. В окрестных княжествах гуркхов с удовольствием нанимали для всяких боевых дел. В Катманду существовал рынок наемников, где можно было нанять одного или группу воинов-гуркхов. Невысокие и худосочные гуркхи были чрезвычайно выносливы, отважны и жестоки. Недаром в ту пору в Индии ходила поговорка: «Если человек говорит, что он не боится смерти, он либо лжец, либо гуркх!»

В родных горах гуркхи чувствовали себя особо уверенно. При этом, имея фитильные ружья и луки, в бою они предпочитали традиционные кривые ножи-кукри, которыми с удовольствием резали головы врагам. Ножи-кукри имели для гуркхов особый сакральный смысл, как символ продолжения воинского рода, и их передавали от отца к сыну. Предание гласило, что если гуркх вытащил свой нож, то должна пролиться кровь. Причем, если гуркху не удавалось пролить кровь врага, значит, он должен обагрить нож собственной кровью. Неприхотливость гуркхов в походах также была легендарной. Ели они раз в день, причем рацион был самым примитивным: рис, чечевичная похлебка и лепешки, что касается буйволятины, то она почиталась высшим лакомством.

План кампании, разработанный полковником Николсоном, стал буксовать в самом начале. Отряд Охтерлони, несмотря на явное превосходство в силах, был сразу же остановлен в горах Малуна отрядом гуркхов под командованием Амар Сингха.

Еще более провальными были действия двух других отрядов. Так, генерал Джордж Вуд (имевший неофициальный титул «тигр британской армии») пытался наступать на города Бетаул и Пальпу, но встретив серьезное сопротивление, проявил полную растерянность и, несмотря на присланные ему подкрепления, отказался от всяких активных действий. Что касается боевых действий главного отряда генерала Марли, который должен был захватить Катманду, то там все сложилось совсем плохо.

О Катманду речи даже не шло. Марли, которому Гастингс перебросил еще четыре тысячи сипаев, не смог выполнить даже своей первоначальной задачи – взять небольшие укрепления гуркхов Харихарпур и Макаванпур, прежде чем отправиться в Катманду.

Марли просто боялся гуркхов и всеми силами старался не углубляться далеко в горы, ограничиваясь лишь небольшими стычками. Это выводило Гастингса из себя, но заставить идти вперед Марли он так и не смог.

В бешенстве Гастингс жаловался своему генерал-квартирмейстеру Николсону:

– Что творится с нашими генералами! Ведь это были храбрые вояки, почему же сейчас они боятся собственного шороха, а упавший на дорогу камень вызывает у них панику? Я отдал Вуду и Марли последние резервы, но они как стояли на месте, так и продолжают стоять!

– Есть только два варианта, – оторвал голову от расстеленных на столе карт Николсон, – или заканчивать войну, или менять генералов!

– В том-то и беда, что сейчас нет ни того, ни другого! – в отчаянии заломил руки Гастингс.

– Тогда придется терпеть и надеяться на лучшее, – только и вздохнул генерал-квартирмейстер.

Марти и Вуду противостоял брат Бхимсена Тхапы Ранабир Сингх Тхапа с четырьмя тысячами воинов, вооруженных старым ружьями и несколькими, столь же старыми, малокалиберными пушками. И этого ему хватило, чтобы остановить силы британцев, в несколько раз превышающие его по численности и вооружению. Остановив Марли, Ранабир Сингх Тхапа занялся Вудом. В узком ущелье он приготовил для него ловушку, надеясь окружить и уничтожить там англичан. Но хитрость не сработала. Вуд, почувствовав подвох, в ущелье так и не сунулся. Впрочем, дальше он также ни на милю не продвинулся, а затем даже отступил на исходные позиции

А затем вообще произошло просто невероятное. Генерал-майор Марли впал в прострацию и, потеряв голову от страха, просто сбежал с поля боя, бросив своих подчиненных на произвол судьбы.

Для британской армии, где не то что офицеров, но и солдат отличала дисциплина и храбрость, такое поведение одного из высших начальников стало шоком. Впоследствии говорили как об умопомрачении Марли, так и о том, что непальские колдуны навели на него черную порчу…

Что касается генерал-майора Вуда, то он также не преодолел оборону непальцев, развернул свой отряд, чтобы атаковать Пальпу с менее прикрытого направления, и двинулся к укрепленным селениям Джит Гадхи, Нувакот Гадхи и Кэте Гадхи, которые прикрывал отряд Уджир Сингх Тхапа, в количестве всего 1200 солдат. Но это были отборные воины-гуркхи, а сам Уджир толковым командиром и знатоком горной войны.

В горах Махабхарата из зарослей рододендрона на незваных пришельцев взирали кабаны и лающие олени, из рек выглядывали крокодилы. А из глубин джунглей раздавались рыки потревоженных бенгальских тигров.

Когда Вуд на подходе к укреплению Джит Гадхи переправлялся через реку, Уджир со своими гуркхами застигли его врасплох и нанесли серьезный удар. Понеся потери, англичане отошли. Еще одна попытка Вуда пробиться к селению Тансен-Базара также была отбита. Потеряв три сотни убитых и около тысячи раненых, Вуд покинул предгорье.

* * *

Из всех наступающих группировок первым прорвал линию передовой обороны непальцев отряд Гиллеспи. Захватив перевал Кери, ведущий в долину Дун, он направился к городу Дехрадуну. Однако на пути к городу оказался форт Налапани. Впрочем, фортом Налапани назывался только в английских