в три десятка единиц, медлительными, то этому бойцу, наверное, медлительным кажется он сам. Еле успел повернуть корпус, пропуская клинок скользом. Все равно плохо! Артефакт Железной Рубашки исчерпал заложенную в него ману, лишь чуть-чуть отклонив удар. Рассечение на ребрах сильно болезненное и кровоточить тоже будет сильно, а времени, чтобы сплести лечебные заклинания враг предоставить не желает. Благо второе Ванино сознание, едва черныш показался в проеме, уже активировало подвешенное на ауру заклинание Воздушного Копья. И какая бы ни была у врага Ловкость, мгновенное срабатывание заклинания, оно … срабатывает мгновенно. Вместе с его клинком, врага откинуло во тьму.

Еще сразу двое подбегают, благоухая всеми ароматами сортира, но не утратив готовности к битве. Ну, с этими проще. Диагностические заклинания за них уже зацепились, осталось только Лечебные отправить. Позволить их уставшим биться сердцам отдохнуть. Эти двое падают прямо Ивану под ноги.

В купальне оглушительно грохочет выстрел. Ваня разворачивается, чтобы в самый последний момент рассмотреть, как заскочившего в россыпи оконных стекол врага, пулей из револьвера Пелагеи сносит на пол.

Все или не все? Очередной Малый Дозорный доносит, что, скорее всего, все. Все нападавшие неподвижно разлеглись вокруг купальни. Ну, за исключением того, кто имел несчастье напасть на Пелагею, тот лежит внутри.

Иван достал из скрытых под одеждой ножен свой кинжал и сделал контрольные уколы в грудь поверженных. Сердца то он остановил, но без кислорода мозг еще несколько минут жить может. «+25 % очков опыта вашего побежденного врага, получено 3959 очков опыта. Выносливость +4», «+25 % очков опыта вашего побежденного врага, получено 4787 очков опыта. Выносливость +5». Получивший Воздушное Копье в упор, не принес ничего. С огромной дырой в груди долго не живут. Зато подстреленный в самом начале оказался настолько живчиком, что даже попытался дать парню бой. Ну, или продать свою жизнь чуть подороже. Но сразу видно, враг не левша. А правая рука серьезно пострадала от пули. Короткая схватка и у Ивана перед глазами надпись: «+25 % очков опыта вашего побежденного врага, получено 2857 очков опыта. Выносливость +3». Совсем хилый, этот последний. Наверное, потому и был отправлен, как самый малоценный член команды вперед на разведку.

В купальне грохнул еще один выстрел. Пелагея успокаивающе помахала рукой из распахнутого дверного проема, сигнализируя своему защитнику, что беспокоиться не о чем.

Где-то за забором раздается многочисленный топот сапог. Солдатский патруль поспел довольно оперативно. Хотя, конечно, все равно безнадежно опоздал.

Всю ночь продолжалась эта безумная суета, смог пару часиков вздремнуть только под утро. А потом, ближе к полудню, пришло время снова собираться на службу. Пелагея отказалась дожидаться своего благоверного в жилище Ивана, хоть тот и предлагал ей по Ментальной Связи известить Василия, чтобы тот зашел за супругой в дом друга. Пришлось еще сопровождать ее до ее дома, благо тут всюду в их секторе города недалеко.

А уже на летном поле выяснилось, что все офицеры (ну, почти) провели эту ночь в казармах. Про Ивана банально забыли, оставив на съемной квартире. Нет, он, конечно, не обиделся, но зарубку на памяти по поводу такого отношения сделал. А тех нескольких офицеров, что по каким-то причинам отказались от этой меры предосторожности, этой ночью тоже атаковали японские ассасины, или, как их тут называют ниндзи. Сколько человек погибло было еще не ясно, но про то, что потери есть, уже сообщили.

Оставив земные проблемы на земле, поднялись на своем дирижабле в воздух. Задача стандартная: до утра патрулировать акваторию, прилегающую к порту, чтобы не допустить прорыва к рассейскому флоту диверсионных кораблей. Все бы ничего, но ведь эта ночь новогодняя, значит, встречать Новый год Ивану суждено в воздухе.

Было примерно три часа ночи, самое тяжелое время для вахты, когда нестерпимо начинает клонить в сон, вот Иван, чтобы не заснуть и затеял зарядку для ума делать, просто рассылать вокруг их дирижабля Малых Дозорных, чтобы своей информацией они в качестве чашки кофе работали. Сам не сразу поверил, когда пришла к нему информация, что под покровом темноты к беспечно сияющей огнями на рейде эскадре, со всех сторон, стягиваются неопознанные объекты без малейших проблесков навигационных огней.

Первым делом, конечно, надо было эту информацию в штаб сообщить. А вот с этим выходили некоторые проблемы: далеко улетели, не достать до штаба Ментальной Связью. Но тут уж ничего не поделаешь, придется поспешать. Даже Падающий Лист под дирижабль подкладывал, только чтобы хоть на чуть-чуть прибавить в скорости. Дежурному сообщить успел, а вот тот на корабли уже далеко не на все. По крайней мере, пара броненосцев на рейде как сияли своими огнями, так и продолжали ими сиять.

Вот по этим-то броненосцам враг и нанес свой удар. Миноносцы торпеды выпустили, дирижабли бомбы сбросили. Огонь, взрывы, а миноносцы уже на обратный курс легли. И дирижабли за ними. А Ивану что делать, если кроме его личного Смит и Вессона на борту никакого оружия вообще нет. Выпустил по ближайшему вражескому дирижаблю Воздушное Копье, только такому левиафану со множеством отдельных газовых баллонов в общем корпусе это все равно, что слону дробина. Зато и ответка прилетела такая, что чуть совсем с небес не снесла их маленький аппаратик. Что-то типа воздушной бури выпустили японские маги по направлению оборзевшей мелюзги.

Все же вылавировали. Вернулись утром на базу, а там словно муравейник, в который палку кто-то сунул. Все бегают, суетятся, не каждую ночь война начинается. А у Лудильщикова совсем уж глаза закрываются, все же вторую ночь подряд толком не спал. Только его еще долго докладами мурыжили, все вызнавали, как так получилось, что два броненосца враз небоеспособными оказались. Не то просто видимость работы создавали, не то из Ивана крайнего сделать хотели, кто за потери ответить был должен. Только ничего не вышло, в журнале четко было зафиксировано время его доклада. По всему выходило, что должны были броненосцы боевую тревогу сыграть и лишнюю иллюминацию на борту погасить.

А потом Ваня плюнул на все и спать ушел, потому что эти разборки грозили затянуться до вечера, когда ему опять в полет надо будет собираться. Уже когда выспался и обратно в расположение своей части пришел, узнал, что «Ретвизан» затонул прямо у причальной стенки, а «Победа» хоть и осталась на плаву, но надолго стала почти не боеспособной.

Японские миноносцы еще раз попытались прорваться в бухту, но их вовремя обнаружили, даже повредили один, так что тот выбросился на берег, впрочем, в ту ночь была не