– Я посмотрела кассету, – прохрипела Александра. – Акавказец со шрамом арестован. Это ты его подослал, да? Это ты устроил моепохищение? Ты брат Севы Корнилова, зачем же ты мне врал? Кто убил Карину, коготы выгораживал?

Влад хохотнул и повел стволом по щеке Александры:

– А ты не боишься услышать ответ?

– Отпусти ее! – выдохнул Ростислав, и в это мгновение егоослабевшая рука подогнулась, он со стоном завалился на подушку.

Александра рванулась к нему, но расслабившиеся было пальцыВлада снова впились в ее плечо.

– Ох, Саша, Саша, – пробормотал он. – Ох, Саша, Саша…Помнишь, как ты сказала, что все готова сделать, лишь бы твоя сестра осталасьжива? Вот и я сделал все, что мог, ради своего брата. Только бы он остался жив!

Александра замерла, не веря той догадке, которая сновавспыхнула в мозгу.

Влад громко вздохнул – так, что у Александры мурашкипобежали по спине от его тяжелого дыхания. Мазнул по шее горячими, влажнымигубами, а потом оттолкнул девушку от себя с такой силой, что она пролетелачерез палату и всем телом упала на кровать Ростислава, уткнувшись лицом в егозабинтованную грудь.

Судорога прошла по телу Ростислава – и он замер. Александраотпрянула, с ужасом уставилась на его сомкнутые веки и пепельные губы. Схватиларуку, привычно нашарила неровное трепетание пульса на запястье. И вдруг накакой-то миг оглохла от грохота собственной крови в висках, перестала видетьчто-либо, кроме руки Ростислава.

Вся кожа от запястья до локтя была чистой. Никакого шрама!

За спиной раздался жуткий грохот, звон стекла, и Александраневольно обхватила Ростислава обеими руками. Снова прижалась, пытаясь заслонитьот… чего? Она не знала, но это было неважно.

В спину ударило холодом, в то же мгновение распахнуласьдверь в коридор, и в палату вскочил Золотов – и замер. Отпихнув его, ворвалсяохранник – и тоже остолбенел.

Александра обернулась.

Стекло было разбито. На полу, на осколках, валяласькапельница, с помощью которой Влад вышиб окно, вырвав трубочки из венседобородого человека.

Сам он стоял на подоконнике, уже со стороны улицы, цепляясьза верхнюю фрамугу. Полы его белого халата разлетались на ветру, одной ногой онпытался нашарить кирпичный карниз, но тотчас снова утвердился обеими ногами иповернулся боком к улице, держась теперь одной рукой и всматриваясь во что-тона стене. Мельком, незряче взглянул на Александру, а потом вдруг резко прыгнулвперед и влево, сильно оттолкнувшись и до предела вытянув руки вперед, словногимнаст, который пытается поймать в полете перекладину веревочной лестницы.

Что-то железно задребезжало, забилось о стену, а потом снизураздался глухой удар и истерический женский визг.

Охранник и Золотов, отталкивая друг друга, рванулись к окну,перевалились через подоконник, посмотрели вниз – и одновременно отпрянули,переглянувшись.

– Всё-о… – испуганно протянул охранник, оборачиваясь. – Тутпожарная лестница на стене, он что, решил, что допрыгнет?! Сорвался, конечно!

Александра вскочила, зажав рот рукой.

– Алька! – раздался рядом знакомый недовольный голос. – Чтоздесь происходит?!

Она оглянулась и какое-то время смотрела на КостюВиноградского, бестолково качая головой, не в силах ничего сказать. Какие-толюди толпились в палате, оглядывались с любопытством, лезли к окну, норовиливыглянуть…

Костя поднял повисшую руку Ростислава, посчитал пульс исердито покачал головой.

– Да вы что, сдурели все? Ему нужен полный покой! У нас вэтой палате двое самых тяжелых лежат!

– Один, – сказал в это время незнакомый доктор, склонившисьнад седобородым больным, чьей капельницей Влад вышиб окно.

– Что? – недоумевающе оглянулся Костя и осекся, когда егоколлега натянул на лицо седобородого край простыни. – Неужели Римский?.. – Оносекся, угрюмо покачал головой.

Александра медленно перекрестилась.

«Римский?» Фамилия показалась довольно забавной, но ничегоне говорила ей, а поэтому тотчас выпала из головы.

Охранник отошел от окна и вдруг проворно подобрал что-то сполу. Это был револьвер Влада!

– Э-э, да он не заряжен! – разочарованно протянул охранник.– Хотя нет! – воскликнул он, с детским любопытством вертя опасную игрушку. –Патрон перекосило в стволе.

Александра на миг зажмурилась, вспоминая, как холодныйметалл сверлил висок. Значит, Влад был безоружен…

Она резко передернула плечами, словно отгоняя воспоминания,и повернулась к Ростиславу. Осторожно провела кончиками пальцев по егозапястью. В самом деле – нет шрама!

– Ростислав… – позвала она и увидела, как дрогнули светлыересницы.

– Вроде бы приходит в себя, – шепнул кто-то рядом, иАлександра увидела, что Золотов протолкался от окна и с тревогой смотрит нараненого. – А ты что, знакома с ним?

Она пожала плечами.

– Да так, случайно познакомились. Он за мной следил… А выего откуда знаете? – ответила неприветливо, не испытывая ни малейшего желанияобъясняться с этим типом.

Золотов в замешательстве поскреб ногтем заросшую щеку ибуркнул, отводя глаза:

– Ну, честно говоря, это я нанял его следить за тобой.

* * *

Поднявшись на крыльцо, Александра оглянулась. День выдалсяморозный, ясный, и синие леса далеко-далеко сквозили на горизонте, куда нипосмотри. Все вокруг было усыпано свежим снегом. Он блестел на солнце, словнослюда, и Александра невольно зажмурилась.

Ее немного клонило в сон – все-таки они с Ростиславомприехали в Москву рано утром, в семь часов, а уехать собирались нынче жевечером, поэтому идти в гостиницу не имело смысла. Полдня бесцельно бродили поцентру, убивая время. Им назначили приехать около трех: в кардиоцентре был часотдыха – самое удобное время пройти туда, не вызывая ненужных вопросов.

Ростислав хотел открыть дверь, но Александра успелаперехватить тяжелую створку. Рана его почти зажила, однако руку все ещеприходилось носить на перевязи, поэтому Александра пыталась убедить Ростиславана время оставить в покое как руку, так и привычное джентльменство. Другоедело, что этот парень плохо поддавался дрессировке.