***

День прошел спокойно. Слез уже не было - они все вылились вчера. Только внутри никак не хотело сдуваться гнетущее чувство, предрекающее беду. Словно случившееся с Элайзой - начало чего-то страшного и масштабного.

Рашель на занятиях не появилась, как и Джен. Из разговоров в библиотеке я поняла, что никто до сих пор не в курсе произошедшего. Осворт, Брендан и Андрей провели свои занятия, как положено. А завтра начинались выходные.

Карпов сказал, что в субботу они вернутся к поискам Джеллы - так звали темнокожую женщину, впитавшую сознание Белинды. Да чтоб у нее мозг взорвался, у этой стервы! Стоило закрыть глаза, я видела ее хищный оскал, ее грациозные пассы ладонями, сияющий красным перстень... Пантера в своей стихии. Что будет, когда миротворцы ее найдут?

«На поражение. В голову. Без предупреждения».

Во мне взыграла кровожадность. Очень хотелось, чтобы нашли. Чтобы отомстили за солнечную девушку, у которой был такой красивый, четкий и продуманный план на жизнь. Решившую, что вытянула «счастливый билет».

Интересно, Рашель уже сообщила Эрику, что его помолвка расторгнута? Что невесты, с которой он так и не успел познакомиться, больше нет? Вряд ли. «Мечтательнице» сейчас точно не до того. А значит, он все еще на что-то надеется. До чего же порой жестоки издевки Судьбы.

- Надо было дарить тебе не браслет, а гребешок, сеньорита. Или хотя бы заколку, -хрипло рассмеялся Елисей, догнавший меня в фойе. - Или нынче такие моды?

Негодник легонько дернул меня за лохматую прядь и улыбнулся. Он не знал о грядущей беде. Сегодня пророческий дар оставил его в покое.

- Гребень бы не помешал. А заколку мне уже. дарили. - пробормотала я, фокусируясь на прозрачных глазах.

Черт! А где моя ленточка? Неужели до сих пор лежит в демоническом логове на тумбе у кровати? А что, если кто-то войдет и увидит ее там? Я торопливо попрощалась с Дороховым и устремилась к лестнице. Только бы Демон был в кабинете один!

***

Громоподобные возгласы я услышала еще с лестницы. Демон кого-то яростно отчитывал в своем кабинете, и у меня голова вжалась в плечи. В гневе он меня все еще пугал. И кому так не повезло? Наверное, стоит зайти попозже?

Но любопытство снова пересилило здравый смысл, и я прижалась ухом к двери. Потому что за рычанием было трудно разобрать слова, а второй голос звучал слишком тихо, спокойно, я бы даже сказала мелодично. Будто жертва вовсе и не была напугана и считала всю эту ругань игрой. А то и прелюдией.

- Ты что вообще творишь? - громким рыком отразилось от стен кабинета.

- Ничего такого, чего тебе бы не хотелось, - спокойно ответила Тамара. Да, это была она.

- Совсем спятила?

Мне надоело ждать! - капризный возглас.

Раздался грохот упавшего стула. Да что там такое происходит? Драка? Или... что похуже? Сердце прижалось к ребрам, ища поддержки.

- Не вынуждай меня, Тамара, - снова рычание, сквозь зубы. - Мы с тобой это уже обсуждали и не раз. И ничего не изменилось с тех пор.

- Изменилось! И еще как! - воодушевленно заверила «дикая кошка». По-настоящему дикая в данный момент. С высокой полки упали какие-то книги. - Ты изменился,

Андрюш! Я же вижу это в тебе.

- Я не хочу применять к тебе силу, Тамара, - цедил Карпов. - Но твои действия абсолютно неуместны. Остановись, пока не поздно. Я не для того тебя сюда позвал, черт побери!

- Ты сказал, что хочешь поговорить, - игриво пробормотала «Тами».

- Так сядь, тролль тебя дери, и слушай! - от раскатистого ора у меня перехватило дух.

- Нам не нужны разговоры. Все и так прозрачно, Андрюш! Это сияние. Оно звенит, и я. Я тоже чувствую к тебе гораздо большее. Зачем скрывать то, что всем вокруг давно понятно? - Тамара говорила торопливо, но убедительно. Она верила всем сердцем в свои слова.

- То, чего ты хочешь, решительно невозможно. Не в этой жизни. И не в следующей. Я не давал тебе повода.

- Давал! Я давно увидела в тебе ответный огонь. С самого Дня Святого Валентина я слышу в тебе этот звон, - Тамара шептала почти фанатично. - Ты был такой уставший, измотанный и плохо себя контролировал. И я все увидела, да! А потом еще раз, особенно ярко! Когда ты пришел ко мне домой на ужин. Из тебя рвалось это наружу -пополам с болью, злостью и усталостью. Ты пришел такой потерянный! Сидел, склонившись над рукописями, и весь светился. И даже не пытался этого скрывать. Твои барьеры рухнули, а ты, казалось, этого даже не заметил. Но теперь я понимаю: ты сам дал мне знак. Ты сиял для меня!

Я прислонилась лбом к двери. Чертов ужин! Пришел, светился. для нее? Как это вообще понимать?

- Ах, вот в чем дело. Тамара, ты неверно меня поняла, - сухо бросил Карпов.

- Нет! Ты пришел в мой дом и открыл свои чувства, не желая облачать их в слова. Ты ведь знаешь о моем даре.

- Твой дар сломан.

- Мне лучше знать! Это откровение для меня столько значило. Я понимаю, как тебе трудно признаваться в чувствах даже самому себе. Для меня это много. Для меня это -все. Зачем мы ждем?

Действительно, чего ни ждут? Кровать свободна. Белье свежее. А ленточку я могу забрать и в другой раз! Меня накрыло яростью, кулачки сжались.

- Я тебя люблю. Всегда любила. Это не вытравить, оно под кожей, - с придыханием продолжала Тамара. - Когда дышать невозможно. Когда тебе снится этот запах. Когда вздрагиваешь от звука этого голоса. Мечтаешь поймать улыбку, прикоснуться к коже, вдохнуть аромат волос... Ты не поймешь!

- Пойму, Тамара. Я пойму. Мне жаль, - откашлялся Карпов.

- Ох. Ну вот, а еще отталкиваешь меня! - голос Тамары зазвенел от радости. Судя по грохоту, она снова что-то снесла на своем пути. А казалась такой ловкой и невесомой!

- Не нужно, пожалуйста. Ты хороший человек. И старый друг, - Демон перестал орать, голос звучал устало. - Я не хочу тебя обижать. Причинять боль. Ее и так слишком много вокруг по моей вине.

- Я создана для тебя, понимаешь? - теперь уже истерично вопила Караваева.

- Нет. Не ты.

- Я! - Тамара перешла на визг. - А ты. Ты можешь не вернуться завтра! Идея Артура -чистое самоубийство! А я не прощу себе, если мы не попытаемся. Вдруг я тебя больше не увижу! Просто иди ко мне. Просто будь со мной сегодня. Сейчас.

«Что значит «можешь не вернуться»? Что мой крестный опять задумал?!» -промелькнуло в моей голове. И только потом я поняла, что выкрикнула это вслух, с размаху толкнув дверь и влетев внутрь.

Картина, которую я застала, на миг лишила меня дара речи. Стул и кресло перевернуты, книги со стола сметены, лицо Тамары перекошено.

- Ани! - прошипела она на меня. - Как же ты не вовремя!

С удовлетворением отметила на лице Карпова облегчение, а на ногах - брюки. Рубашка, правда, была местами расстегнута и измята: она пала жертвой «дикой кошки». Обижать он ее не хотел. Старую подругу, хорошего человека. Уууу! Ладно, я при случае обижу за нас двоих!