Выпрямившись, я посмотрела королю в глаза и удивленно спросила:

– О чем вы, государь?

– Совсем не понимаете? – спросил он. – Хорошо, я поясню. С нашего разговора в моем кабинете вы ведете себя возмутительно, – отчеканил монарх. – Как смеете вы пренебрегать высочайшим вниманием? Кто надоумил вас вести себя так, чтобы я чувствовал себя, будто нашкодивший ребенок? Почему я должен переживать о нашем разладе, в то время как вам, кажется, глубоко безразлично, что происходит между нами? В конце концов, я – король, вы моя подданная. Кроме того, я – мужчина, вы – девица. Мне тридцать лет, вам всего лишь семнадцать, но я увиваюсь вокруг вас, пытаясь вернуть расположение. А теперь вы еще и вздумали отказываться от моего приглашения. Считаете, мое терпение безгранично?

По мере того как он говорил, глаза мои раскрывались всё шире и шире. От этой тирады я пришла в крайнюю степень замешательства и даже не сразу нашлась что ответить, лишь открыла рот и снова закрыла.

– Отвечать! – рявкнул Его Величество.

– Да разве же вы сами не держитесь отчужденно? – изумилась я.

– Я?! – в ответ удивился государь. – У меня уже стойкое ощущение, что как только я подхожу к вам, то утыкаюсь в глухую стену.

– Прошу меня простить, Ваше Величество, однако справедливости ради замечу, что вы и сами не проявляете прежнего внимания, – возразила я. – И уж, прошу простить меня снова, никак не увиваетесь вокруг меня…

– А этот проклятый спилл?! – воскликнул Его Величество. – Я его терпеть не могу! От половины завсегдатаев меня тошнит, но я терплю и игру, и неприятных мне людей только ради того, чтобы побыть с вами рядом. И что же? Вы отказываете мне?! Да что вы о себе возомнили, ваша милость?

– Да я же не вам отказала! – воскликнула я, потрясенная его откровениями. – Меня не меньше вашего тошнит от завсегдатаев желтой гостиной! После всей этой истории, когда они повели себя так отвратительно со мной и с его сиятельством, я с теплотой отношусь лишь к троим из всех них. И только по этой причине я сказалась нездоровой…

– Выходит, я терплю, а вы ради меня терпеть не стали? – как-то недобро усмехнулся Его Величество.

– Если бы я знала, что вам неприятны ваши придворные, я бы не стала негодовать, что вы избегаете их общества, – ответила я. – Но…

Я замолчала, лишь бросила на короля взгляд и отвела его, уже зная, как утихомирить бурю.

– Но?

– Но раз вам неприятны те же люди, что и мне, государь, – вновь заговорила я и подняла взор на монарха: – Могу ли я… украсть вас у ваших подданных? – И, снова потупившись, улыбнулась.

Король промолчал, лишь хмыкнул и отошел от меня. Он уселся в кресло, закинул ногу на ногу и вопросил:

– Чем же вы сможете заменить игру в спилл?

Я развернулась к нему, улыбнулась уже открыто и ответила:

– Скачками, конечно же. Если, конечно, вы не опасаетесь, что я выиграю у вас. Уж поверьте, Ваше Величество, угождать вам и придерживать коня я не стану. Но если все-таки вас тяготит возможность проиграть подданной, женщине, которой всего семнадцать, то я пойму вас, и мы спокойно посидим в теплой и уютной гостиной за игрой в спилл…

– Что? – потрясенно вопросил король. – Теперь вы еще и дерзите? Вы еще добавьте, что мне уже тридцать, и это почтенный возраст!

Я приподняла брови, даже и не думая скрывать иронии. Государь, порывисто встав, подошел ко мне:

– Вызов принят, ваша милость. И не вздумайте после жаловаться, что я заставил вас глотать пыль.

– Тогда вы уж тоже, Ваше Величество не жалуйтесь…

– С меня довольно, – отчеканил государь, он взял меня за плечи и развернул в сторону двери. – Вперед, ваша дерзость. Я полон праведного негодования, и мне не терпится показать, насколько вы поспешили отправить меня в теплую гостиную за карточный стол.

– Уж сделайте милость… ай! – вскрикнула я, когда меня ощутимо дернули за ухо. – И всё ж таки вы разбойник, государь, – проворчала я.

– И это я еще вам другой должок не вернул, – усмехнулся он и щелкнул зубами, напомнив про то, что я его укусила.

– Но вы еще и король, мужчина и благородный человек, – заметила я.

– Учту, – пообещал Его Величество, и мы устремились к конюшням.

Я задержалась с Аметистом, мне необходимо было донести до него, что мы не имеем права оплошать и что его приступы смерти или простое упрямство меня очень огорчат.

– Мне нужны твои быстрые ноги, мой дорогой, – втолковывала я жеребцу, пока его седлали.

– Уж не сочтите за дерзость, – заговорил конюх, затягивавший подпругу. – Но вот слушаю я вас каждый раз, госпожа баронесса, как вы с Аферистом разговариваете, и диву даюсь. Он же тварь бессловесная, животное, а вы с ним, как с человеком беседу ведете.

Мы с Аметистом одновременно повернули головы к конюху, и жеребец фыркнул как-то особенно едко.

– У вас остались вопросы? – сухо спросила я конюха, а после вернулась к скакуну: – Не отвлекайся, это важно, – и продолжила нотации: – Ты уж не дури сегодня, голубчик, очень тебя прошу.

Конюх усмехнулся, почесал в затылке и, махнув на нас рукой, вернулся к своему занятию. Впрочем, когда он закончил, наши перешептывания с конем продолжились еще некоторое время – теперь мне надо было понежить его, исполняя заведенный у нас ритуал. Так что, когда мы выехали из конюшни, первое, что я увидела, – это непроницаемое лицо государя.

– Ваше Величество, – поспешила я заговорить, пока на мою голову не излился яд, скопившийся у монарха, – прошу нижайше извинить меня за задержку…

А дальше меня прервал короткий свист, долетевший от конюшни, и Аметист, выставив переднюю ногу вперед… изящно склонился перед королем. Я охнула от неожиданности, и жеребец вернулся в свою привычную стойку. Всё еще пребывая в высшей степени изумления, я обернулась и увидела согнутых в поклоне конюхов, но вот они выпрямились, и на губах их играли широкие улыбки. Впрочем, проказники быстро исчезли, оставив нас с государем наедине.

Я вновь посмотрела на него, лицо короля смягчилось. Должно быть, моя ошарашенная физиономия показалась монарху достаточной платой за ожидание, а может, делу помог поклон жеребца, но раздражения в Его Величестве заметно поубавилось.

– Теперь, когда этикет соблюден и королю поклонились все, включая скакуна, мы можем отправиться на прогулку? – полюбопытствовал государь.

– Не смею нас больше задерживать, Ваше Величество, – ответила я и покосилась на Аметиста, но жеребец новых трюков не показал.

– Лучшая новость за последние полчаса, – усмехнулся монарх и первым направил своего коня в