Я не верю. Я не могу ему верить. Я видела этот шприц, и в таком месте не может быть витаминов. Здесь только яд вкалывают, который убивает человека изнутри.

– Ты помнишь, что с ним было после настоящего наркотика, но не такого губительного, как, к примеру, героин? Таблетки. Они повышают энергию, как и любой наркотик. После принятия их начинается озноб, повышаются пульс и температура тела. Человек ищет ещё одну дозу, чтобы избавиться от резкого спада энергии и наваливающейся слабости. Он хочет снова быть всесильным. Он потеет. Он теряется во времени и в пространстве. После того как я вколол Элю витамин, прошло уже достаточно времени, чтобы увидеть, кто из нас с тобой сдержал обещание. Ты хочешь узнать?

Слабо киваю, но понимаю, что это очередная ловушка. А большего у меня нет. Что я могу сделать? Ничего. Я не имею суперсилы, чтобы сломать двери или же драться и убивать мощных и безумных мужчин, какие здесь водятся. Я даже Оскару противостоять в силе не могу. Я маленькая и хрупкая. Меня можно вырубить одним ударом. Единственное, что у меня осталось, деньги отца. Именно они ещё позволяют мне оставаться в живых, да даже это меня уже не волнует.

– Пошли. Но без лишних движений. Ребята до сих пор ждут тебя в гости, – предостерегает Оскар.

Я и не собиралась бежать. Это бессмысленно.

Поднимаюсь на ноги, а они болят, как и руки. Кровь под ногтями запеклась, царапины и ссадины на ладонях. Но я не чувствую ничего, кроме апатии, с каждой минутой, становящейся лишь сильнее.

Оскар выводит меня в коридор и направляется в свою спальню. Открывает передо мной дверь, и я вижу Рафаэля. Он лежит на его кровати. Его помыли, переодели и обработали раны. Он спит. Хрипло дышит, и он очень бледен, моё сердце плачет, горечью отравляя мою душу.

– Я даже перевязал его ногу, – Оскар поднимает штанину спортивных брюк и показывает мне повязку.

– А теперь я хочу, чтобы ты сравнила. Помнишь вот это? – Мужчина оставляет Рафаэля и подходит к тумбочке. Он поднимает шприц, и я вспоминаю, что именно эта желтоватая субстанция была вчера. Думаю, что вчера.

– Это витамин С. Заводская упаковка, – он показывает мне коробку с ампулами, на которой написано именно то, о чём он говорит.

– А вот это героин, – Оскар берёт в руку другой шприц с мутной белесой жидкостью.

– На самом деле он не чистый, а с множеством примесей. Он сильнее, чем обычный наркотик, и зачастую приводит к смерти. Остановка сердца. Этим Эль убил того человека, которого называл отцом. Разницу заметила? – Молча киваю.

– Отлично. Эль ещё жив, и моё намерение жениться на тебе в силе. Сегодня вечером. Твой положительный ответ благополучно скажется на его судьбе. Эль будет нашим свидетелем, и не только он. Одно твоё неверное слово, и вот это, – Оскар крутит в руке шприц с наркотиком, – окажется в Эле. Я не могу точно сказать, умрёт ли он. Но если нет, то ты сама захочешь, чтобы он умер, потому что после такого люди редко возвращаются к нормальной жизни. Даже я не употребляю подобное. Здоровье не то, а что уж говорить о раненом, слабом и практически обезвоженном парне.

– Я согласна на всё, но дай ему хотя бы ему шанс жить без этого ада, Оскар. У тебя не получилось, а Рафаэль твой сын. Он часть тебя. Отпусти его, и я отдам тебе всё. Я помогу тебе убить своего отца, что угодно в обмен на жизнь Рафаэля. На нормальную жизнь не в этом мире, – шепчу я, бросая взгляд на Рафаэля.

– Это очень мило. На самом деле это достойно восхищения, принцесса. Хорошо. Я дам вам обоим свободу, как только получу то, что хочу. Но для этого ты должна сегодня сказать «да», а Эля я оставлю пока в таком состоянии, чтобы ты неожиданно не передумала. И не забывай про это, – Оскар показывает на шприц.

– Я никогда и ни о чём не забываю.

– Это выглядит как угроза.

– Думай что хочешь. Какой дальнейший план? – Равнодушно перевожу взгляд на Оскара.

– Невеста должна быть невестой. И я хочу видеть тебя счастливой сегодня. Это твоя свадьба. Наряд тебя ждёт в комнате, ты можешь принять душ или ванну в моей спальне. Я не буду запирать твою дверь, и заберу отсюда Эля. Надеюсь, ты будешь умницей, – Оскар тянется к моей щеке, но я отклоняюсь.

– Пока ты упрямая стерва, – цокает он. – Но я тебя перевоспитаю, ведь недаром твой отец знал, к кому обращаться, чтобы остановить вас обоих. Только я здесь правлю и буду править дальше. У тебя есть не больше десяти минут, чтобы с ним попрощаться или о чём там вы, влюблённые, постоянно болтаете друг с другом.

Оскар подталкивает меня к Рафаэлю, и я приближаюсь к нему. Оглядываясь, замечаю, что Оскар ушёл, оставив нас наедине.

– Мон шер, проснись, – опасливо дотрагиваюсь до его щеки, покрытой синяками.

Рафаэль не двигается. Я слышу только тяжёлое дыхание, говорящее о том, что ему сложно дышать. Его били по рёбрам, вероятно, дали какое-то снотворное, чтобы он не очнулся раньше времени.

– Мы справимся. Помнишь? Что бы ни случилось, всё будет хорошо, а ты, пожалуйста, живи. Живи за нас обоих. Я не верю в то, что он отпустит тебя или меня. Но ты ищи способ жить, хорошо? Я хочу знать, что ты дышишь, даже будучи далеко от меня. Наверное, не все истории должны заканчиваться, вообще. Некоторым нужно многоточие, чтобы иметь призрачную надежду. И пусть у нас всегда будет многоточие, никаких точек и никакого конца. Я люблю тебя и буду любить дальше, несмотря ни на что. Я не сдаюсь, но мне стыдно за свою слабость. Прости меня за неё, – нахожу его безвольно лежащую руку на кровати и подношу к губам, целуя раны на костяшках, и улыбаюсь.

Я просто молчу. У меня не осталось слов, чтобы что-то ещё сказать ему, потому что я не прощаюсь. Это лишь временно, пока мы оба снова не начнём бороться. Война никогда для меня не будет бессмысленной. Я уверена в том, что мы ещё долго не увидимся. Я не могу знать, как и чем всё это закончится, что в дальнейшем меня будет ждать, как и его. Но прошлое я никогда не забуду. Там есть то, чему я не позволю измениться: любви к нему и умению выживать.

За спиной раздаётся шум и топот. Поворачиваюсь и отпускаю руку Рафаэля. Поднимаюсь с кровати и отхожу на несколько шагов, когда в комнату входят мужчины и уносят его.

– Время пошло, Эмира. Наша свадьба состоится через два часа. Я приду за тобой и хочу, чтобы ты была полностью готова, – сообщает Оскар, указывая рукой на ванную комнату.

– Наряд тебя ждёт в твоей спальне, душ в твоём распоряжении.

Я не спорю больше. Пусть эта свадьба случится, но она не моя. Я в ней не буду принимать участия, потому что это невозможно. Единственный человек, которому я скажу искренне «да» – Рафаэль. И даже если этого не произойдёт, то у меня будет миллион шансов лишить всех того, на чём они зациклены: на моей жизни и том, какие блага она им даст. Никто и никогда не видел во мне человека. Не считая, Сиен, Белча и Рафаэля. Я сама не считала себя таковой. Я преследовала пустые цели и слишком поздно поняла, что могла намного раньше исправить саму себя и ошибки, которые совершила. Но я о них не жалею. Это мой путь, каким бы он ни казался для других. Я горжусь тем, что смогла сохранить в себе сердце живым, а не твёрдым и каменным, как у моего отца. Я рада тому, что отличаюсь от него и от той женщины, родившей меня. Я счастлива, живя воспоминаниями, где я научилась улыбаться мелочам.