с Дэнчиком, за исключением лишь того факта, что за место мышц его телеса представляли сгусток липидов, подал голос:

— Ба, Ромка, зацени, какие кадры к нам занесло! Слышь, слепошарый, а ты чего, спросонок не заметил, что на детский велик сел?

Ну твою-то мать, вот так и знал, что первым делом их привлечет «Олимпик». Спасибо большое, Ольга, блин, Дмитриевна! Ладно, спокойствие. Знаю я этот типаж, перед такими главное не показывать страха.

— Нормальный транспорт, главное — ездит, — процитировал я кастеляншу. — Можешь попробовать усадить на него свою жирную жопу…

— Максон, твою мать… — прошипел сквозь зубы Дэнчик.

— … и самостоятельно убедиться.

— Чего вякнул, козел очкастый? — ощетинился толстяк. Но тут же стушевался, стоило, как я понял, Ромке чуть приподнять руку. На безымянном пальце я заметил у него что-то на подобии печатки.

— Заблудились, парни? — спросил тот серьезным, раздумчивым голосом. Но глаза его возбужденно сверкали.

Кажется, что этот паренек в коже не особо настроен на конфликт. Хотя, пес его разберешь. Этот-то всяко поумнее жирдяя будет. Может, прощупывает почву, ищет уязвимые места.

— Мы Гермола… Тьфу, блин. Сторожа мы ищем, — ответил Дэнчик.

— А зачем он вам? — проговорил Ромка все тем же раздумчивым голосом. Случайно или нет, но одновременно с этим он сунул руку в карман и достал нож-бабочку, начав ее демонстративно покручивать. Я непроизвольно в этот момент дернулся. По лицу же Дэнчика трудно было что-то сказать, но выглядел он по крайней мере максимально пофигистично. Это успокаивало. — Игорянь, как думаешь?

— Да хер его знает, Ромка, — пожал плечами третий из компании. — Но чего-то мутные они какие-то. Разузнать надо. Вдруг не по делу приперлись. А Ермолаич таких не любит.

— Почту забрать для пионерского лагеря «Совенок». Слыхали, наверное, о таком, он тут недалеко, — очень уж не хотелось, чтобы они начинали что-то «разузнавать», Да и потом, упоминание лагеря могло остудить начинающий разгораться пыл хулиганов. Ибо, раз мы из лагеря, то за нами стоят взрослые. А эти взрослых должны как огня бояться. Мне хотелось так думать, честно говоря.

— Гыгы, пионеры, мля, — затрясся толстый. — А где же ваши красные тряпки? Мамочка постирать забрала?

Хотелось ответить что-то по типу «Все тряпье твоей отдали», но благоразумно подумал, что лучше промолчать. Думаю, они уже убедились, что мы не из трусливых. Вестись на такие глупые провокации — не самый разумный поступок.

— Костян, да заткни ты хлебальник уже, — неожиданно жестко осадил того Ромка. — Боже, как же ты порой бесишь…

Игорь хохотнул. Костян в ответ на замечание своего покровителя неуверенно обнажил подгнившие местами зубы. Сомнений больше не оставалось — кожаный пижон действительно был у них за старшего.

— «Совенок», говоришь, — продолжил Ромка, вновь обращаясь к нам. На удивление, теперь в его голосе сквозило дружелюбие. — Как же не знать. Один из лучших лагерей в стране, чтоб его…

Казалось, будто пижон сейчас что-то стремительно прикидывает в своей голове. Нож-бабочка при этом эффектно перебрасывался из одной руки в другую.

— Да, так поговаривают, — Дэнчик потихоньку приближался к парню, дабы в случае чего резким выпадом выбить из рук нож. Это можно было понять по тому, как его зрачки следили за траекторией полета убийственного металла. И я очень надеялся, что у него это получится, если дело дойдет до такого.

— А вы че, ботаны типа дофига? — высунулся из-за Ромки Игорь.

— Да нет, не сказал бы. Мы там по ошибке оказались, — ответил Дэнчик. И даже, по сути-то, правду сейчас сказал, что самое интересное.

— Ладно, хер бы с ним со всем этим. Вы лучше скажите, Алису Двачевскую часом не знаете? — неожиданно упомянул Ромка нашу рыжую бунтарку, подкуривая очередную сигарету. У меня после этого в животе похолодело — какие у Алисы могут быть дела с этим типом?

— Рыжую-то? Знаем, — кивнул Дэнчик.

— Я ее сигаретами снабжаю, — в голосе Ромки слышались зачарованность и отвращение. — Маякните ей, что буду ждать ее завтра где обычно, часов в девять вечера. Я бы и сам, но западло опять до лагеря пилить.

Минуточку… Так это его, получается, на прошлой смене Алиса поймала, подглядывающим за пионерками? Образ крутого хулигана в моих глазах после этого мигом рассеялся. Строит из себя черти что, а на деле его девчонка к стенке прижала. Пусть даже это и была Алиса.

— Чего ты там скалишься, дрищ? — заметил мою ухмылку Костян.

Я деловито поправил очки и уже собирался вновь проехаться по нему крепким словцом, как вдруг…:

— Эй, чего тут за столпотворение, я не понял?

Из домика напротив высунулся старый, лет под восемьдесят, дедушка с ружьем наперевес. Друзья хотят покушать, пойдем, приятель, в лес, чтоб вас…

— К Вам из пионерлагеря пришли, Георгий Ермолаевич, — радостно улыбнулся Ромка, что его лицо на мгновение чуть ли не стало, как у того ангелочка.

— Ааа, за почтой, — протянул дед, пряча ружье. — Заходите, сынки, сейчас все вам выдам.

Мы всей толпой внимательно следили, как Георгий Ермолаевич исчезает в своем домике. Как только ставни захлопнулись, я вопросительно посмотрел в сторону хулиганов.

— Короче, я надеюсь, вы все усекли, фраера, — повторил Ромка, сплевывая бычок от «Беломора» в кусты. — Все, парни, погнали до ларька, по пивку возьмем.

— Слышь, Ромка, мы чего их, просто так отпустим? — возмутился Костян.

— Ну, валяй, махай кулаками, тебя же жирной свиньей назвали, — плотоядно улыбнулся пижон. — Думаю, что тот здоровяк на тебе неплохо оттянется.

— Не то слово оттянется, — вторил Ромке Игорь, в чьем голосе слышалась какая-то скованность.

Троица двинулась вглубь деревни. Костян только подзадержался.

— Я тебя запомнил, — рычит. — Говна кусок.

И ушел следом за остальными.

А мне оставалось лишь пожимать плечами. Я тебя тоже люблю, думаю.

— Макс, ну ты совсем обалдел? — повернулся ко мне тяжело дышащий Дэнчик. Глаза — бешеные.

— А что — молчать надо было? — хмурюсь. — Такие, как эта пародия на прямоходящее и борзеют только потому, что им все ссут слово поперек сказать. Типа, — я не я и хата не моя. Вот они и садятся на шею. А если и дальше будем язык в жопу засовывать, так и срать, извини меня, на нее начнут.

— А вот прыгнули бы они сейчас на нас — ты бы чего делал? — спрашивает Дэнчик.

А вот… хрен его знает, если честно. И коленочки чего-то сразу потряхивать начало. Я достал электронку, сделал пару успокоительных тяг и сунул сигарету другу.

— Да не прыгнули бы они, — отмахнулся я. — Они ж тебя зассали, сам ведь это, поди, прекрасно понял.

— Ты думаешь, — криво усмехается Дэнчик. — Что им не пофиг и что у них хватает мозгов на