— Думаю, что убьюсь, — проворчал я.

Почему-то задержал взгляд на воротах. Все такие же, как в первые минуты прибытия — потрескавшийся безжизненный металл с вырезом в форме пятиконечной звезды по центру. Молчаливые статуи пионеров по бокам сейчас будто повернули свои гипсовые головы в мою сторону и смотрели на меня, словно боясь отпустить.

«Да куда я денусь с подводной лодки, расслабьте булки», — подумал я.

— Стартуем? — спросил Дэнчик.

— Да, поехали, — кивнул я, все еще не отводя глаз от пионеров.

Как оказалось на практике, к «Олимпику» можно было привыкнуть. Уже совсем скоро я перестал ощущать первичный дискомфорт и просто спокойно крутил педали, стараясь не думать о том, насколько глупо я сейчас выгляжу.

В дальнейшем, правда, начались проблемы. Я в полной мере ощутил, что значит, когда человек давно не катался на велосипеде. Когда катался лично я — уже даже сходу бы и не вспомнил. В моей обычной жизни ручным транспортом целиком и полностью стал электросамокат. Быстрее, удобнее, правда особо далеко на нем не уедешь, но этого и не требовалось. Чтобы в теплое время доехать от дома до клиники, где я работаю, его заряда хватало с лихвой. Да и по городу как-то на самокате проще езда давалась. Зато, помнится, в детстве на велосипедах такие километражи наматывали, что мама моя, не горюй. И ведь не уставали толком. А сейчас — не проехал и каких-то пятнадцать минут, а уже ноги заныли. И это при обновленном-то теле! Привычка, видать, не разработалась. Только виды спасали.

А пейзажи мимо нас, если не обращать внимания на признаки цивилизации, представленные в виде ЛЭП, проплывали хоть куда. Зеленое, казавшееся чуть ли не бескрайним, насколько хватает глаз, поле. И ровный, словно очерченный по линейке, горизонт, отделяющий молочно-белое безмятежное небо. Редкие возвышавшиеся кроны деревьев, сигнализирующие о том, что где-то там начинается лес, служили приятным дополнением, говорящим о том, что природа отнюдь не одинарна.

И она не то, чтобы отличалась от природы моего мира. На первый взгляд все тоже самое. Но все было таким красочным, неестественно ярким, живым. Словно далекие воспоминания из детства приняли материальную форму. Ну, вы знаете, когда трава была зеленее. И я с драными коленками бегаю по лесу, пока родители грибы ищут в окрестном лесу.

Я вдохнул полной грудью. Теплый ветерок трепал волосы, а солнце нежно касалось лучами лба. Благословенная тишина и пустота. Скрип педали только все портил.

— Пять минут — полет нормальный, — хмыкнул Дэнчик, оценочно поглядывая в сторону меня с «Олимпиком».

— Да мы тебя сейчас всухую, — я попытался выпятить грудь, но вышло так себе — железный пони тут же заходил ходуном и мне пришлось проявить чудеса равновесия, чтобы не упасть мордой в землю.

— Ага, я вижу, — гоготнул мой друг. — Глотай пыль, Максон!

Он резво покатил вперед по дороге, оставив меня мысленно посылать ему в спину пару-тройку матюгов. Ладно-ладно, пусть выпендривается. Приедет в деревню уставший и злой. А я буду добрый и полон сил.

Вскоре мы оказались возле первой за весь путь развилки. По правую сторону я разглядел вдалеке ряд деревянных построек, будто сошедших с иллюстрации к русским народным сказкам. Они были маленькие и аккуратные, из некоторых труб шли едва заметные лоскутки дыма. Мне почему-то вспомнились пряничные домики.

— Видимо, нам туда, — предположил я.

— Скорее всего, — согласился Дэнчик. — Другого населенного пункта я в ближайших окрестностях в принципе не наблюдаю. И не думаю, что таковой предвидится в ближайшие километры.

— Хоть в чем-то не соврал Пионер, — вздохнул я, вновь подготавливая «Олимпик» к дальнейшему полету. — Впере-е-ед!

Велосипед медленно набирал скорость, одиночные звуки стреляющей из-под колес гальки сливались в настоящую какофонию в полном соответствии с нарастанием скорости. Я решил рискнуть и привстал на педали. «Олимпик» печально затрещал, но еще держался. Даже показалось, что он покатил более резво. Я не знал, являлось ли то, что Дэнчик почему-то отстал, подтверждением этой теории, но шальная мысль, что мой миниатюрный дружок, вверенный в мои руки старшей вожатой смены, способен обогнать своего старшего товарища немного, но грела.

— Ты мне в такой позе штангиста напоминаешь, — окликнул меня откуда-то сзади голос друга.

— Еще и рожа, поди, соответствующая, — хмыкнул я.

— В точку. Тяжела и неказиста жизнь Советского штангиста. Особенно верхом на «Олимпике».

Нет, он уже надоел надо мной ржать. Сколько можно? Всему должен быть предел! С каких пор все его высказывания стали нацелены на то, чтобы меня подколоть? Это вообще-то моя работа!

Вскоре мы уже были на подступах к деревне. Нашим взорам открылись два ряда дворов, разделенных полем. Совершенно типовая российская деревенька. Где-то вдалеке паслись коровы, виднелись человеческие силуэты. Возле самого первого домика ошивалась тройка парней примерно нашего возраста.

— Во, у пацанов и спросим, где этого искать… Как сторожа, говоришь, звали? — спросил Дэнчик.

Но я его проигнорировал. Не специально. Просто не очень уж мне хотелось связываться с ними. Чуйка разыгралась, если угодно. Понимаю, что не стоит судить о книге по обложке, но очень уж эти парни напоминали типовых мобилоотжимателей. Один, правда, выделялся — относительно ухоженный, с острыми чертами лица и покровительственным взглядом, одетый в кожаную безрукавку на голое тело. В зубах торчал дымящийся «Беломор». И если он не неформальный лидер этой компашки, то я не кандидат наук.

Вспомнился мне один парнишка, который учился с нами в одном классе в начальной школе. Толстый и тупой задира. Ходил весь на понтах, ввиду богатых родителей и требовал от всех называть его Зорро, поскольку обожал фильм с Бандерасом. Везде еще символ его рисовал, начиная от тетрадок, заканчивая школьными стенами. Нервов он мне попортил предостаточно. И это при том, что я не был его основной жертвой. Больше всех от него доставалось его соседу по парте, тощему и щупленькому мальчику, который чисто физически не мог дать ему сдачи.

До сих пор, как вспоминаю его рожу — тошно на душе становится.

С другой стороны, это же деревня, тем более, Советская, кого я ожидал тут увидеть? Выпускников МГУ, сплошь облаченных в Хуго Босс с Лакостами?

— Макс? — повторно полюбопытствовал Дэнчик.

— А, это… Гермолаич какой-то, — ляпнул я.

Мой друг в ответ закатил глаза и, слезши с велосипеда, направился к шайке. Постояв немного, я пошел за ним, уповая что даже при худшем раскладе эти парни не станут дурить ввиду габаритов впереди идущего пионера.

Какое-то время троица просто остолбенело таращилась в нашу сторону, прежде чем один из них, сравнимый по габаритам