Затем следовало привлечь царскую империю, Александра II. Помогло Бисмарку случайное стечение обстоятельств. Император Франц Иосиф решил, что упрочению новой дружбы с Германией будет способствовать государственный визит и император Вильгельм вряд ли откажется от него. Бисмарк неустанно заверял русских, что Германия не принесет в жертву свои отношения с Россией, но ясно было, что австрийский визит им не понравится. Бисмарк пытался устроить конференцию государств со значительной численностью католиков для «обмена идеями» в мае 1872 года, потом предложил провести конференцию по борьбе с социализмом и терроризмом, однако только визит кайзера Франца Иосифа заставил русских зашевелиться. Царь решил присоединиться к визиту императора Австрии, и два императора отправились в Берлин в сентябре 1872 года.

Встреча трех императоров прошла блестяще, создав международную конструкцию, служившую основой внешней политики Бисмарка до самой его отставки. Насколько предвидел результат сам Бисмарк, этого сказать не может никто. Бисмарк был превосходным шахматистом дипломатии, предугадывал развитие ситуации на несколько ходов вперед, но задумал ли он «Союз трех императоров», установить трудно. С другой стороны, как мы уже отмечали в пятой главе, Бисмарк всегда хотел поддерживать связи с Россией, он дружил с царской семьей, и ему нравилось служить дипломатом в России больше, чем где-либо еще. Он прекрасно понимал, насколько важна поддержка России для успехов и Пруссии, и его собственных.

12 сентября британский посол в Берлине Одо Рассел в депеше министерству иностранных дел доложил о том, как Бисмарк представил ему альянс трех императоров50:

...

«Союз трех императоров» формально был заключен 22 октября 1873 года. В долговременной перспективе партнерство двух великих восточных держав оказалось нереальным. Медленное, но неуклонное ослабление Оттоманской империи соблазнило Австро-Венгрию на то, чтобы втянуться в балканские дела и соперничество с Россией, что в конечном итоге способствовало возникновению Первой мировой войны. Балканы и православные королевства Сербия и Болгария входили в сферу «интересов» России. Русский царь видел себя «заступником балканских славян». Бисмарк столкнулся с дилеммой: как при очевидном соперничестве России и Австрии на Балканах остаться «одним из трех» в Восточной Европе? «Союз трех императоров» представлял такую возможность, хотя и временно. Он позволял Германии параллельно решать две задачи: избегать выбора между Австрией и Россией и держать в изоляции Францию. Как бы то ни было, Франции неизбежно предстояло стать союзником России в противостоянии с Германией, набиравшей силу, несмотря на то что Франция была республикой, а Россия – авторитарным государством. Пока Бисмарк направлял внешнюю политику Германии, ему удавалось предотвращать формирование такого альянса. Ко времени отставки его плутовские методы стали столь одиозными, что преемникам пришлось от них отказаться. Силы торможения во внешней политике снижали эффективность «комбинаций». Из шестидесяти четырех клеток шахматного поля половина игрового пространства закрылась – враждебностью с Францией и альянсом с Австрией. Внешняя политика Германии начиная с 1873 года ориентировалась то на Россию, то на Великобританию. Бисмарк выстраивал «комбинации» с прежней искусностью, но всеобъемлющего решения не находил. Противодействие им было слишком велико.

Как раз перед заключением «Союза трех императоров» произошло эпохальное событие, знакомое нам по недавним потрясениям, – «финансово-экономический крах». После длительного экономического роста, начавшегося в 1849 году и усилившегося в результате побед 1866 и 1871 годов, Германия вступила в стадию так называемой «экономики мыльного пузыря». Послевоенный бум 1870–1873 годов прозвали Grnderzeit – грюндерством, «временем основателей» (грюндер – основатель), поскольку именно в эти годы было учреждено несусветное количество новых акционерных компаний, многие из которых по надежности были такими же сомнительными, как и « collateralized debt obligations » 2008 года (облигации, обеспеченные долговыми обязательствами). К примеру, ныне знаменитый «Дойче банк» был основан в 1870 году на волне эйфории от объединения Германии. Пышным цветом расцвел фондовый рынок после того, как французы оплатили колоссальные репарации, навязанные им немцами. Они исчислялись пятью миллиардами золотых марок. Эта сумма в пересчете по индексу розничных цен составляла 342 миллиарда марок, а по дефлятору ВВП – 479 миллиардов, но и эти астрономические цифры не отражают реальную стоимость полученных денег в виде золотых франков52. Имперская Германия с недоразвитой экономикой и хронической нехваткой капитала вдруг захлебнулась ликвидностью – идеальные условия для формирования дутых активов. Аккумулирование собственности, сомнительные ипотечные сделки, компании, растущие как грибы вследствие искусственно заниженных кредитных ставок, мошенничество в банковской и брокерской сфере, жажда быстрого обогащения – все это происходило в первые годы становления нового рейха примерно так же, как и в 2001–2008 годах. Артур фон Брауэр (1845–1926), молодой адвокат из Бадена, поступил на службу в прусское министерство иностранных дел и переехал в Берлин в 1872 году. Будучи Korpsbruder (членом дуэльного братства, к которому принадлежал и Бисмарк), он пользовался расположением канцлера и довольно скоро получил достаточно высокий пост53. Вот как он описывал атмосферу стяжательства того времени:

...

То же самое можно было бы написать и в июле 2008 года в Лондоне или Нью-Йорке, убрав лишь слово «князей».

Одним из тех, кто обогатился на буме собственности, был фельдмаршал Альбрехт фон Роон. Поместье Гютергоц, купленное на деньги, пожалованные благодарным императором и обошедшееся ему в 135 тысяч талеров (около 402 тысяч марок), 8 июня 1875 года он продал еврею-банкиру Герсону Блейхрёдеру за 1 290 000 марок – неплохой барыш для кадрового офицера, всю жизнь существовавшего на зарплату. Сын Вальдемар фон Роон, опубликовавший в 1892 году дневники и мемуары отца, не упомянул имени покупателя, постеснявшись, что герой рейха заключил сделку с евреем55.