В те же годы на юг Вьетнама, в Кохинхину вторглись французские войска. Назначенный сюда из Парижа губернатором адмирал Дюпре в нескольких словах пояснил смысл происходящего: «Следует особо подчеркнуть, что соперничество в этом регионе между Великобританией и Францией все усиливается в связи с тем, что обе державы продвигаются в одном и том же направлении, к Юньнани (южнокитайской провинции – А.Д.), но британцы из Бирмы, а французы из Вьетнама».

Как вести себя в такой ситуации – при пекинском дворе единого мнения не было, поэтому его решения зачастую были противоречивы. Опытный Ли Хунчжан, отправленный на переговоры с французами, старался не обострять ситуацию. Но в это время, летом 1883 г., из Юньнани на север Вьетнама вступили китайские части – чтобы вместе с вьетнамцами и «черными флагами» (натурализовавшимися здесь тайпинами) противостоять французской экспансии.

Однако скончался вьетнамский император Ты Дык, а новая правящая верхушка, раздираемая распрями, предпочла уступить Франции: признала ее протекторат. После этого войска колонизаторов заняли стратегически важные районы в разных частях страны. По условиям договора, Франция контролировала внешнюю политику государства, в том числе отношения с Поднебесной. Китайское правительство не могло не расценить это как очередной прямой вызов, и на этот раз было настроено действовать решительно.

В боевых действиях, начавшихся весной 1884 г., успех сопутствовал французам. Ли Хунчжан настоял на необходимости возобновить переговоры. Было заключено соглашение, по которому Вьетнам фактически превращался во французскую колонию, Франция получала также свободу торговли в южнокитайских провинциях Гуанси и Юньнань. В ответ на эту любезность она обещала не строить в будущем никаких планов относительно китайской территории.

Договорились, что окончательный документ будет подписан в течение трех месяцев. Но пекинский двор, по обыкновению держа марку и не в силах опять же прийти к единому решению, тянул и тянул. Французы истолковали это по-своему, и в августе 1884 г. их эскадра атаковала китайский флот на его базовой стоянке в гавани Фучжоу. Было потоплено 11 самых современных кораблей, гордость Поднебесной.

Однако на суше события развивались иначе: успех сопутствовал скорее китайским и вьетнамским частям и «черным флагам». Тем не менее морской разгром произвел на китайцев слишком тягостное впечатление. По новому Тяньцзиньскому договору Поднебесная отказывалась от всяких претензий на сюзеренитет по отношению к Вьетнаму, он полностью переходил в зону французского влияния. Право свободной французской торговли на юге Китая – само собой.

К еще более острым конфликтам привело развитие отношений с Японией.

Уже где-то к 1890 г. наиболее проницательные наблюдатели приходили к мысли, что, возможно, западные политики напрасно стремились с таким упорством взломать японские двери и заставить Страну Восходящего Солнца играть по их правилам. Через малое число десятилетий после начала «революции Мэйдзи» в невзрачных, похожих на дощатые бараки фабричных цехах вовсю крутились станки собственного производства, по железнодорожным путям, очень тактично вписанным в горные пейзажи, неслись отечественные паровозы, а могучие броненосцы, хоть и построенные по большей части на британских верфях, но очень уж споро осваивались японскими моряками. Вскоре стало ясно, насколько глубоко жители страны проникнуты конфуцианским принципом «к дождю нужно готовиться до его начала».

Яблоком раздора для двух дальневосточных гигантов традиционно стала Корея. Их правительства стали на сторонах двух тамошних враждующих придворных партий, и одновременно ввели в Корею свои войска под предлогом борьбы с беспорядками. Произошли столкновения, и в этом локальном конфликте верх одержали китайцы, во главе которых стоял молодой генерал Юань Шикай – в будущем крупный политик, первый постоянный президент Китайской Республики.

На последовавших переговорах согласились на ничью. Когда же японцы высадили на полуострове новые крупные силы, стороны договорились, что обоюдно выведут из Кореи все свои войска и больше они туда никогда не вернутся. Однако в дальнейшем, как и следовало ожидать, их интересы на Корейском полуострове постоянно сталкивались.

Весной 1894 г. в Корее началось восстание, правительство обратилось за помощью к Поднебесной. Цинский двор, хоть и без особой охоты, направил туда свои воинские части. Японцы незамедлительно ответили тем же. Ли Хунчжан, по обыкновению настроенный на компромисс, пытался избежать вооруженного столкновения. Однако события развивались в ином направлении. Японцы, не получив от китайского правительства согласия на совместное проведение в Корее реформ, перешли к силовым действиям: арестовали главу корейского правительства, которого поддерживал Пекин.

Ли Хунчжан, скорее всего, рассчитывал, что западные державы поддержат Китай и не допустят войны: было уже очевидно, что их не устраивает дальнейшее усиление позиций Японии в регионе. Но в море произошло столкновение военных кораблей конфликтующих сторон, после чего японцы потопили транспорт, перевозивший подкрепление в Корею – погибло около тысячи китайских солдат. Обе стороны официально объявили о начале войны.

Японские сухопутные войска без труда одолели противника в Корее – китайцы были выбиты из страны. В устье реки Ялуцзян японский флот разбил китайскую Северную эскадру. Японские адмиралы оказались куда искуснее, и не мудрено: противостоявший им флотоводец всю жизнь прослужил в кавалерии, а его главный советник, германский адмирал, имел опыт командования только пехотой. Значительная часть китайских снарядов не взорвалась – они оказались без пороха. Считавшиеся современными китайские суда были значительно менее быстроходны, чем вражеские – впрочем, это не помешало двум из них попросту удрать с поля боя.

Завершающее морское сражение произошло в Желтом море, близ Шаньдуна. Здесь исход боя решили японские торпедные катера и береговые батареи, уничтожившие наиболее мощные вражеские корабли. Китайский командующий адмирал Тин не смог пережить разгрома и принял смертельную дозу опиума. Члены прибывшей на его похороны японской делегации выражали неподдельную скорбь. Китайское правительство было менее великодушно: капитана флагманского корабля обезглавили.

На маньчжурском театре военных действий японские части в суровую зиму мужественно преодолели глубокие снега. Не смогла их остановить и эпидемия холеры. Перед японской армией открывалась дорога на Пекин.

Но китайское правительство решило больше не ратоборствовать. В марте 1895 г. незаменимый Ли Хунчжан прибыл во главе делегации в японский Симоносеки.

Японская сторона выдвинула на переговорах сверхжесткие требования: огромная контрибуция (около 300 млн. долларов), японский контроль над Мукденом, открытие для иностранной торговли Пекина, передача Японии Тайваня, Пескадорских островов, Ляодунского полуострова с Далянем (Дальним) и Порт-Артуром, признание независимости Кореи, допуск японских торговцев во внутренние районы Китая и право экстерриториальности для японских граждан.

Однако Ли Хунчжану удалось немного сбавить цену, используя позицию третьих стран: усилению Японии на Дальнем Востоке особенно противодействовали Франция и Россия (хотя США были скорее на японской стороне). В результате Япония умерила претензии. В частности, на треть была снижена контрибуция, Пекин был избавлен от чужеземных коммерсантов, а Мукден от оккупации. В дальнейшем Япония отказалась от Ляодунского полуострова – за дополнительную плату.