до боли знакомых глаз. Больше двух десятков таких же больших печально-янтарных глаз я уже заставил сегодня закрыться и готов был с удовольствием сделать это снова. К сожалению на этот раз сделать это оказалось гораздо более проблематично. Вместо, пускай и невидимого, но всё же более-менее классического Пути я обнаружил тугой клубок Путей, нити от которого устремлялись во все стороны. Не знаю, сколько в этом клубке было дорог, но он оказался для меня абсолютно неподъёмным, и это внушало неподдельное уважение. Судя по всему, передо мной стоял (а может, сидел), загадочный хозяин нагло порванных мной поводков. И, похоже, у него был ко мне разговор.

— Ты кто такой? — я решил начать с сути.

— Я Наблюдатель, — глаза улыбнулись. — Иногда кажется, что на нас кто-то пристально смотрит. Мы поворачиваемся, но никого не находим. Не находим меня.

— Твои звери? — я надеялся, он поймёт.

— Мои, — он понял, — мои гончие. Они ищут, на что можно было бы взглянуть. За всем ведь не уследишь.

— И моя кровь показалось им как раз достойной твоего взора?

— Ну, ты ведь сам начал, дьявол, — его взгляд стал недоумённым. — Чего ты ожидал? У них ведь тоже есть чувства.

— Сжигал я их чувства, — я повернулся к Наблюдателю спиной. — Так, ты думаешь, будет интересно?

— С тобой вообще последнее время интересно, дьявол.

— Я, пожалуй, что знаю парочку мест повеселее.

— А с чего ты решил, что меня там нет, Кэй?

— Резонно, — то, что янтарноглазому известно моё имя я воспринял философски. — А может поможешь, раз уж я такой занятный тип?

— Увы, — в голосе Наблюдателя не было сожаления, — я не вмешиваюсь, я лишь наблюдаю.

— И тебе всё равно, кто останется валяться в пыли?

— В принципе, да.

— Везёт тебе, безликий, — я отыскал ещё несколько вражеских Путей, — ты никогда не плачешь. Но часто ли ты смеёшься?

— Не бывает монет с одной стороной, Кэй.

— Может, ты их просто ещё не видел.

— А может, уже и не увижу.

— Ну, не стоит отчаиваться, — ещё пара Путей легла в мои объятия.

Продолжения беседы не последовало. Я уже было, хотел обернуться к своему одинаково ко всем равнодушному собеседнику, но моё внимание оторвала другая, гораздо более актуальная на данный момент картина. Раш-Диор наконец-то подал обещанный сигнал. Правда, сделал он это несколько экстравагантно. Наплевав на изначальную схему действий, князь лично решил сделать первый выпад.

Не обращая внимания на предвкушено вонзившийся возле его ног арбалетный болт, Раш пьяной походкой выбредал на середину маленькой пещерки. Пьяная походка, учитывая многолетнюю практику в этом направлении, получалась у него очень достойно. А сопровождающие бессвязные выкрики придавали ей особую органичность. Ещё один болт вошёл в землю в сантиметре от его ноги. Это предупреждение Раш, несмотря на весь свой псевдохмельной апломб, воспринял. Он остановился, в нерешительности обводя взглядом окружающий его тусклый пейзаж.

— Какого огня! Где я?! — какой актёр пропадал в моём старом друге. Правда, амплуа у этого актёра было довольно узкое.

Больше всего я боялся, что вместо ответа, он получит болт в сердце, но Мастера Теней редко убивали тех, за кого им не платили. Они считали это излишней тратой денег. Из голубоватой темноты появились два пока ещё не учтенных мной дьявола. В руках у них были предполагаемые арбалеты, а выражении глаз я, увы, не видел. Но мне казалось, что оно довольно расслабленное.

— Ты не там, где тебе рады, незнакомец, — один из дьяволов ткнул заряженным арбалетом в плечо князя. — Ищи себе другое место для покоя.

Раш начал медленно поворачиваться вокруг себя, движения стали плавными, а глаза засверкали опасным блеском. Его сабля, словно сама вылетела из ножен, рассекая лица подошедших необоснованно близко теней пополам. И одновременно с этим раздался его громкий и обращённый явно ко мне выкрик.

— Двадцать семь!

Единственное чего я не понял из этой информации, так это учёл ли он только что убитых им дьяволов. Впрочем, в данный момент мне об этом гадать было некогда. Из названных двадцати семи, в моём непосредственном распоряжении находилось тринадцать. И искать оставшуюся часть было откровенно некогда. Все тринадцать, неукрывшихся от меня, Мастеров Теней менее чем через секунду после крика князя уже оказались в непосредственной от него близости, беря на себя печальную роль живого щита от оскалившейся стали. И роль эту играть им пришлось недолго.

У оставшихся без моего внимания убийц руки не дрогнули. Сливающийся похоронный звон полутора десятков арбалетов оказался последним, что услышало подавляющее большинство моих подопечных. Неутомимый князь вонзил свой клинок в грудь одного чудом избавленного от летящей смерти дьявола и через мгновение был отправлен мной в более безопасное место. Между тем хлопок от выстрелов стал достаточным для меня поводом явить перед своим взором недостающих до комплекта теней. Через несколько минут всё было закончено. В подземном мире наступила тишина. Впрочем, ненадолго.

— Нет, я ведь хорош, а, Кэй?! — Раш даже подпрыгнул от возбуждения. — Да я лишь на карат хуже самого Пламени!

Но в этот момент мне было не до детских радостей друга. В нескольких шагах от ликовавшего князя поднимались с равнодушной земли мои братья. Они недоверчиво и немного виновато смотрели на меня. Они помнили меня, а вот я не помнил из них никого. Хотя, быть может, во всём виновата проклятая темнота.

— Мастер!

Отчаянный крик, вылетевший из-за моей спины, сменился ледяным клацаньем арбалета и последовавшим за ним захлёбывающимся стоном. Я развернулся, хватая не учтённый ранее Путь. Передо мной с тяжёлым болтом в груди лежал Гор. Его взгляд уносился за порог жизни, а губы изогнулись в болезненной улыбке. Он умирал счастливым. Он смог спасти своего мастера.

Стало больно. Возможно, даже больнее чем последнему Мастеру Теней, голову которого я разрубил своим топором. Хотелось кричать, хотелось плакать и впервые за долгие, долгие годы хотелось пожалеть, что в этот раз смерть выбрала не меня. Но наверное за те же годы я стал слишком циничен. Мне удалось удержать в себе и первое, и второе, и третье. И я не знал, радоваться ли мне этому или проклинать своё как выяснилось жестокое сердце. Оставалось лишь тупо слушать, как где-то в темноте горько вздохнул подземный бес.

— Что дальше, мастер? — один из учеников с вопросительной тревогой смотрел на меня.

Я ждал и боялся этого вопроса. А ещё больше я боялся на него отвечать. Ответить на него значило предать свой Орден. Но ответить по-другому я уже не мог.

Я молчал. Мы полукольцом стояли над свежевырытой могилой, в которую наши руки опустили