Сразу после занятия Риги германская ставка приступила к подготовке операции по захвату Моозундских островов. Операция также не совсем понятная в свете будущих стратегических планов Берлина. Вытеснение русских из Рижского залива, с островов мало что давало в стратегическом плане ведения войны, как и уничтожение русских морских сил в заливе, но германские полководцы и флотоводцы решили еще раз продемонстрировать свою силу, пусть и на чрезвычайно ослабленных русских. И опять переоценили себя. Но начали как всегда уверенно.

Оперативным планом Моозундской операции предусматривалось занятие в первую очередь острова Эзель, а затем островов Моон и Даго. Так как у русских особенно тщательно был укреплен южный фронт Эзеля для отражения германской атаки из Курляндии, главные силы десанта предполагалось высадить на севере в бухте Тагалахт, вспомогательные у полуострова Памерат После успешной высадки предполагалось начать наступление на юг в трех направлениях: на полуостров Сворбе, на Ариенсбург и Ориссар. Поскольку предстояло проводить десантную операцию, то уже в начале сентября в район Либавы стал стягиваться предназначенный для этого 23-й резервный корпус генерала Катена. Корпус насчитывал 24 600 человек, 40 орудий, 80 минометов и 220 пулеметов. Для перевозки его готовился 21 транспорт, общим водоизмещением 150 тыс. тонн. 20 дней Катен тренировал свои войска навыкам посадки на транспорты и высадки на неподготовленное побережье. Все это проделывалось в режиме строгой секретности. Разведывалась и русская оборона, главным образом с помощью авиации. Для обеспечения высадки и преодоления противодесантной обороны привлекались небывалые военно-морские силы – Морской отряд особого назначения под командованием командира 1-й эскадры линкоров флота Открытого моря вице-адмирала Шмидта. А это более 300 кораблей и судов различного назначения, в том числе 10 новейших линкоров-дредноутов, 10 крейсеров, 123 эсминца и миноносца, 6 подводных лодок, 6 дирижаблей и 94 самолета. Общее руководство операцией возлагалось на уже знакомого нам по Риге командующего 8-й армией генерала Гутьера. Любопытно, что вся эта морская армада выделялась из флота Открытого моря, противостоящего главному противнику – Британскому флоту, а наш ближайший союзник по Антанте даже не почесался. Немецкий флагман адмирал Шеер позднее запишет: «Факт посылки столь значительной части флота далеко на восток и его пребывание там в течение недели должен был со всей ясностью показать всем, намерен ли был английский флот помешать этой операции, или же он воспользуется отсутствием кораблей для энергичного нападения в Северном море… Если же английский флот попытался бы, со своей стороны, предпринять демонстрацию в Балтийском море и выделил для этого крупные силы, то мы были бы поставлены перед дилеммой – либо прервать нашу операцию на востоке, либо выйти навстречу английскому флоту в западную часть Балтийского моря, но лишь со слабыми силами. Однако английский флот не высказал склонности предпринять ни ту, ни другую операцию и отвлечь нас от захвата островов». Ну что тут еще комментировать?! Союзники и в лучшие-то времена не спешили со своей помощью, а уж осенью 1917 года окончательно перестали принимать Россию всерьез.

А что же мы? Вопреки всем германским мерам секретности и предосторожности русскому командованию были хорошо известны не только планы германцев десанта на Моозунд и уничтожения русских морских сил в Рижском заливе, но и время высадки (по времени ошиблись всего на сутки, да и то из-за задержки самих германцев. – С.К). Но так ли уж нам важно было удерживать острова после падения Риги и рисковать потерей кораблей? К тому же сил для отражения столь масштабного десанта явно не хватало. С весны 1915 года эта передовая позиция Балтийского флота постоянно укреплялась и довооружалась дальнобойной флотской артиллерией, минированием проливов и подходов к батареям. Но к осени 1917 года на островах базировалась только 107-я пехотная дивизия и части Балтийской морской дивизии (около 15 тыс. человек с 80 полевыми орудиями и 140 пулеметами). Береговая артиллерия имела на вооружении 44 орудия калибром от 152 до 305 мм, 44 зенитных малокалиберных орудия. На острове Эзель базировался авиационный отряд морской авиации – 30 давно устаревших аппаратов, которые не смогли оказать существенного противодействия германской авиации и во время нашего отступления от Риги. В распоряжении командующего морскими силами Рижского залива вице-адмирала Бахирева имелось всего 2 устаревших линкора «Слава» и «Гражданин», 3 крейсера, 34 эсминца и миноносца, 3 канонерские лодки, 3 подводные лодки и до 100 судов вспомогательного назначения. Количественно мы уступали германским силам по всем параметрам.

С качеством дело обстояло не лучше. Пехота ранее в боевых действиях не участвовала и боевого опыта не имела. По давней русской традиции (Севастополь, Порт-Артур. – С.К.) сухопутная оборона побережья, за исключением береговых батарей, находилась в зачаточном состоянии. Даже окопы не имели полного профиля и были отрыты только для стрельбы с колена. Это после трех лет позиционной войны. Да и эти окопы располагались большей частью на юге. А германцы готовились атаковать с севера. Там 4 береговые батареи входили в передовую минно-артиллерийскую позицию, защищавшую вход в Финской залив, и не могли принять участия в отражении десанта. На юге наиболее мощными являлись батарея из 4 305-мм орудий на мысе Церель, перекрывавшая своим огнем весь Ирбенский пролив, и батарея из пяти 254-мм орудий на острове Моон, но и они в противодесантном отношении оборудовались слабо, ибо предназначались в основном для уничтожения кораблей противника. Вход в бухту Тагелахт, где и ожидался десант, защищал только 2 береговые не самые сильные батареи. В относительно лучшем состоянии находилась минная оборона островов. Здесь было выставлено более 11 тыс. мин. Особенно мощная линия ирбенская около церельской 305-мм батареи и южная, закрывающая пролив Моозунд. Эти минно-артиллерийские позиции давали возможность русским кораблям вести оборонительные бои даже с превосходящими морскими силами противника, но не с предполагаемым значительно севернее десантом.

И все-таки с этими силами и в этой обстановке можно было оборонять острова достаточно долго и уверенно, если бы не одно существенное «но». Ни ставка Верховного главнокомандования во главе теперь уже с Керенским, ни командование Балтийским флотом делать этого не хотели. Прямого приказа о сдаче островов не было, но и мер к организации настоящей обороны не принималось. Более того, 21 сентября за неделю до начала германского десанта, о котором все знали, командующий морскими силами вице-адмирал Бахирев и начальник минной дивизии контр-адмирал Старк подают рапорт об отставке, а начальник дивизии подводных лодок контр-адмирал Владиславлев вообще покидает дивизию без разрешения. Адмиралы отказывались воевать, командуя окончательно разложившимися судовыми комитетами кораблей. Резон в этом был, так как на Балтийском флоте уже давно правил большевистский Центробалт и началось открытое избиение и уничтожение офицеров. Отставка, конечно, не состоялась, но о каком боевом братстве можно было говорить накануне тяжелейших боев? Не лучше обстояли дела и на суше. Командующий сухопутными силами контр-адмирал Свешников вместе со своим штабом убыл с командного пункта в Аренсбурге на материк.

Так что предстояло обороняться разрозненными силами, без единого командования. Поэтому удивительны, как и в боях за Ригу, единодушие и сплоченность оставшихся верными воинскому долгу моряков и пехотинцев, защищавших острова осенью 1917 года и навсегда покрывших себя неувядаемой славой. А ведь на кораблях, батареях и в окопах находились и кадровые офицеры-монархисты и комиссары Центробалта, из уже созданного Военно-революционного комитета. Они, в сущности, преследуя разные политические цели: кто-то боялся сдачи революционного Петрограда, кто-то спасал свою честь и верность присяге, кто-то по инерции, очень и очень разочаровали германцев, рассчитывавших на легкую прогулку против недобитых русских варваров. Гутьер помнил это еще по Рижской операции. Остальным предстояло узнать очень скоро. Разочарование началось с первых часов так хорошо продуманной и подготовленной операции.