Библиотека издателя А. Ф. Смирдина, которой пользовался А. С. Пушкин, была обнаружена в Праге. Часть ее фонда послужила основой музея в Бродзянах. Вместе с чехословацкими кинематографистами мы сняли фильм «Зайдем к Смирдину», посвященный книжной лавке, которую так любил Пушкин. Этот фильм демонстрировался и в Москве, и в Чехословакии.

Клуб книголюбов ЦДЛ подготовил выставку и специальное заседание, посвященное памяти поэта. В пушкинском выпуске «Альманаха библиофила» выступят выдающиеся советские и зарубежные писатели. Выход такого альманаха — событие в нашей культурной жизни.

— Я знаю, что в 1987 году клуб начнет показ «Книжные сокровища писательских библиотек». Что делается для сохранения этих библиотек?

— В последнее время все чаще и чаще возникает вопрос о писательских библиотеках. Некоторые из них представляют огромную ценность. И как ни странно, мы сталкиваемся с проблемой, куда же девать эти сокровища, когда их создатели уходят из жизни. На глазах у всей Москвы распались библиотеки, которые собирались десятки лет, распались вопреки предсмертной воле их владельцев. Примером удачного устройства является судьба библиотеки И. Н. Розанова. Всю жизнь он собирал книги пушкинской поры. Ему удалось создать лучшую библиотеку русской поэзии. После его смерти вдова писателя А. К. Марцишевская составила опись и выпустила эту библиографию отдельным томом, который стал прекрасным справочником для всех любителей поэзии, а затем безвозмездно передала ценную библиотеку со всеми прижизненными изданиями Пушкина в Музей А. С. Пушкина. Эта библиотека постоянно используется для разнообразных выставок, в ней также работают советские, зарубежные ученые и просто любители поэзии. Большая популярность книги «Друзья Пушкина» (составитель В. Кунин) объясняется еще и тем, что автор много работал в этой библиотеке.

Но многие книжные собрания исчезли. Я предлагаю создать при библиотеке ЦДЛ специальный отдел писательских библиотек. Это будет великолепная лаборатория писателя, нужная и писателям, и всем, кто работает в области культуры. Мне могут возразить: «У нас нет места, нет возможности для хранения». Но такие возможности можно и нужно находить. Может быть, стоит подумать о создании библиотеки из книг, подаренных писателями. Я знаю многих людей, которые хотели бы подарить свои библиотеки Центральному Дому литераторов.

Конечно, этот вопрос нуждается в обсуждении. Мне хочется услышать мнение коллег. Хорошо, если эта тема найдет свое продолжение на страницах газеты «Московский литератор».

ГАЗЕТА МОСКОВСКИЙ ЛИТЕРАТОР

06.03.1987

Мария Платонова: Ни у кого душа не болит

К дочери Андрея Платонова меня привело желание узнать, что же сегодня происходит с созданием музея великого русского писателя.

— На Тверском бульваре, 25 наша семья занимала две комнаты вплоть до 1974 года. В маленькой еще недавно размещался гардероб, а большую перегородили, и теперь в двух небольших аудиториях занимаются студенты Литературного института. Ректор Литинститута Сергей Есин обещал ко дню рождения отца хотя бы в одной комнате устроить экспозицию. Возможно, понадобилась бы мебель, которую мы с мамой отреставрировали и сберегли. Но, похоже, это будет еще одна неосуществленная акция.

— Что из мебели удалось сохранить?

— Бюро, за которым работал отец, диван, книжный шкаф. А дубовые доски для ниши я до сих пор храню на балконе в надежде, что когда-нибудь они пригодятся будущему музею.

— Сергей Залыгин ходатайствовал в мэрии о музее Платонова. Какова реакция столичных властей?

— Ответили, что город не в состоянии содержать музей. Остается надеяться на спонсоров, но пока предложений об их участии в сохранении наследия ко мне не поступало. Обидно, что после моей смерти никто не сможет восстановить, как было на самом деле. Я — единственная наследница и, пожалуй, последний свидетель жизни отца. Мой девятилетний сын знает о предках лишь по моим рассказам.

— Комиссию по наследию Андрея Платонова возглавляет Андрей Битов. Кто-нибудь из писателей, кроме Залыгина, помогал вам?

— Слышали, что посылали письмо, слышали, что отказали, сославшись на отсутствие средств. Время идет — и ничего не происходит. Самое большее, что могут сделать писатели, — это выступить на вечере памяти Андрея Платоновича.

— После долгих мытарств в 1989-м, в год девяностолетия Платонова, на Тверском, 25 открыли мемориальную доску. А кто еще жил в писательском доме рядом с вами?

— Я хорошо помню сестру расстрелянного Константина Большакова, семейство Сергея Васильева, Леонида Соболева, Бориса Пастернака, родственников Александра Фадеева. В конце 60-х всех нас, можно сказать, выгоняли, предлагая переехать на московскую окраину. Нам с мамой еще повезло. За нас заступился Владимир Максимов, который, кстати сказать, не был с нами близок, и мы получили квартиру в доме на Малой Грузинской.

Вы, молодые, не можете себе представить, какая уникальная жизнь протекала в замкнутых московских дворах того времени. Скажем, дворник Ершов, бывший городовой, утром поливал из шланга дорожки. В небольшом саду каждая семья, огораживая свои кустики, выращивала цветы. Теперь все изменилось.

— В издательстве «Школа-пресс» скоро увидит свет однотомник Платонова. Что вошло в него?

— Чтобы школьники имели представление, в каких жанрах работал Андрей Платонов, я включила рассказы, повести, пьесу «Шарманка» и две критические статьи.

— Какова судьба полного собрания сочинений вашего отца?

— Когда-то в «Современнике» хотели издать шеститомник. Однако публикация собрания сочинений требует времени и ясности будущего. Заниматься долгосрочными проектами, как я поняла, «Современник» не может из-за экономической нестабильности. И полтора года назад мне пришлось забрать рукописи с замечательными комментариями Натальи Корниенко.

— Мария Андреевна, литературное наследие Платонова полностью сохранено или что-то пропало?

— О том, что осело в редакциях журналов и исчезло при обысках, вряд ли стоит всерьез говорить. Во всяком случае, отец считал пропавшей рукопись романа «Путешествие из Ленинграда в Москву», над которой работал в поезде, отправляясь в эвакуацию.

ГАЗЕТА УТРО РОССIИ

01.08.1994

Задачки про Цезаря и Кромвеля

Основу разумных перемен в любом обществе составляет национальный проект в области образования и культуры. О том, в каком сложном положении оказались в России эти две важнейшие сферы, много пишут и говорят. При этом авторы статей, как правило, указывают на две причины, вызвавшие кризис, — недостаточное финансирование и равнодушие государственных мужей к проблеме будущего. Помимо известных факторов существуют и другие, считает Александр АБРАМОВ, член-корреспондент Российской академии образования, директор Московского института развития образовательных систем (МИРОС). Однако наша беседа началась с экскурса в прошлое.

— В середине 60-х появившееся постановление Политбюро о повышении научности в средней школе послужило толчком к реформе. В комплексную комиссию включили ученых из «большой» Академии и Академии педнаук, что позволило объединить государственный подход с авторскими разработками. Так, математическим направлением руководил мой учитель, академик Колмогоров. Я приобрел полезный опыт и в течение последующих 20 лет работал в качестве автора и рецензента учебников математики.