которые он помнит, и о том факте, что дядя Вернон часто жаловался на непристойный характер многих обнаженных мужчин и женщин в учебниках Дадли по биологии. Гарри готов поспорить, что магглы вникают в детали намного больше, рассказывая подросткам всё, что им потребуется в будущем, а не просто говорят: «Ты сам узнаешь об этом в первую брачную ночь».

Гарри делится своими знаниями о человеческом теле со своими учениками на следующей встрече и показывает им, как вызывать и наколдовать бинты и как лечить боль маггловским способом.

Некоторые жалуются на это, но Гарри остается твердым в своем мнении.

— Лучше, если ты знаешь какой-то метод излечения себя, даже если он занимает много времени, чем бегать раненым и, может быть, получить еще больше ран.

Они соглашаются с ним, вероятно, вспоминая о травмах, которые они сами получили, и о том, как ценно было бы даже малейшее облегчение боли.

В общей сложности Гарри проводит почти целый месяц встреч, рассказывая детям об их собственном теле, показывая им, как правильно с ним обращаться и как оставаться здоровыми.

Многие остаются настроены скептически, но многие приходят к Гарри со своими историями о том, как уроки помогли им. Гарри призывает их рассказать об этом и своим однокурсникам, и большинство из них неохотно соглашаются, что, может быть, слушать этот «маггловский мусор» было не такой уж и пустой тратой времени.

Вскоре после последнего так называемого «маггловского урока» начинаются рождественские каникулы.

Все его ученики собираются вокруг Гарри, каждый прощается и желает ему счастливого Йоля. Они обнимают его и требуют, чтобы он не забывал о них на каникулах. С ухмылками на лицах дети сообщают, что ему лучше начать Новый Год с чего-то как можно более немаггловского, иначе им придется посмотреть, сможет ли Гарри уклониться от всех заклинаний первокурсников и второкурсников, которыми они могут запускать в него одновременно. Он посмеивается над ними и возвращает им «Счастливого Йоля и мирного Нового Года!»

Кажется, что его уроки волшебных традиций действительно пришлись всем по вкусу, размышляет он, развлекаясь энтузиазмом, с которым большинство детей с нетерпением ждут возвращения домой. Некоторые, отмечает он, вовсе не счастливы. Он берет на заметку поговорить с ними наедине, когда появится такая возможность, и выяснить, является ли это просто минутной грустью или за их унынием скрывается что-то более зловещее.

Каникулы в основном проводятся им в библиотеке, как это было в последние годы. Только теперь дети иногда обращаются к нему за помощью с домашним заданием. Для самого Йоля он привлекает домашних эльфов к поиску маленьких безделушек, чтобы подарить их своим ученикам. Он зачаровывает потерянные иглы в красивые перья, чтобы они меняли цвет и становились горячими, когда поблизости появляется что-то, что угрожает опасностью владельцу. Удивительно, но он также получает подарки. Взамен он получает все: от дешевого шоколада до дорогих книг. Маленькие чертенята не написали своих имен на бумаге, вероятно, зная, что он попытается вернуть самые дорогие подарки. Гарри вздыхает, нежно качает головой и улыбается.

Удивительно, но Гарри также получает еще один подарок.

Это метла дорогая и самая новая на рынке. Это напоминает Гарри, что он не летал много лет, хотя ему это очень нравилось в первый год, когда у них еще были уроки полётов. Но в Хогвартсе запрещено летать, если вы не состоите в команде по квиддичу. У Гарри нет денег, чтобы тратить их на метлу, которую он может использовать только два раза в год, и кто знает, что Малфой сделал бы с ней, если бы до нее добрался. Остальные ученики в основном летают на переменах, но Гарри не шутит, когда думает, что дядя Вернон убил бы его за то, что он взял метлу в доме Дурслей.

Вместе с метлой приходит длинное плачущее десятистраничное письмо, переполненное извинениями Сириуса.

Гарри не совсем уверен, как на это реагировать.

О, он не сомневается, что его крестный всерьез просит у него прощения и сожалеет о своём поведении. В этом человеке нет ни одной косточки обмана. Но Гарри не уверен, что хочет вообще общаться с человеком, который поклялся защищать и заботиться о нем, но бросил его при первой же возможности, который должен быть озорным и игривым, но на самом деле всего лишь хулиган, который должен быть взрослым, но ведет себя как избалованный, невежественный подросток, который должен быть лордом Блэком, но прислушивается к каждому приказу директора или Молли Уизли, который происходит из знатной семьи, но ненавидит всех своих кровных родственников.

В нерешительности Гарри размышляет до конца недели, прежде чем решиться на дружбу по переписке.

Сириус вне себя от радости, и его следующее письмо еще длиннее. Если Гарри присмотрится достаточно внимательно, то увидит на ней что-то похожее на слюни, как будто над письмом ухмыльнулась восторженная собака.

Он решительно не хочет знать так ли это было в действительности.

***

Всего несколько дней спустя директор школы снова приглашает Гарри в свой кабинет.

На этот раз они посещают воспоминания замдиректора Хогвартса того времени. Он разговаривает с противной женщиной, которая сильно напоминает Гарри тетю Петунию. В её глазах та же искра отвращения, когда она говорят о ребенке, находящемся на её попечении — здесь Гарри Поттер, там Том Реддл. От нее воняет алкоголем хуже, чем от дяди Вернона, и она выглядит такой же жадной, как Дадли.

Сердце Гарри замирает.

Он увидит свою родственную душу в детстве, и, просто увидев миссис Коул, он знает, что это приведет его в ярость и заставит беспомощно и бессильно желать, чтобы кто-нибудь забрал юного Тома Реддла из приюта еще до того, как он достигает возраста, который он будет помнить во взрослой жизни.

Следующий разговор разбивает сердце Гарри. Там, где заместитель директора не видит ничего, кроме презрения, воровства и насилия, Гарри видит отчаянный призыв о помощи и отчаяние сделать хоть что-нибудь, чтобы изменить ситуацию к лучшему. Там, где молодая версия директора видит дерзость и неуважение, Гарри видит недоверчивую надежду и настороженность. Там, где директор видит угрозу, Гарри видит расстроенного ребенка, пытающегося справляться с жестоким обращением, которое ему удается переживать изо всех сил. Там, где директор уходит с подозрением, Гарри уходит с состраданием и грустью.

Дискуссию, следующую за просмотром воспоминания, так же трудно принять. Директор хочет убедить Гарри, что бедному, борющемуся мальчику, которого он только что видел, уже суждено было стать злом. Гарри не согласен. «Сорочьи наклонности» были результатом того, что он, наконец, хоть что-то изменил, улучшил свое положение