заводы, а оказалось, что у них совсем другие интересы. Деньги забирай — честно заработал.

Галузин достал из кармана тряпицу, собрал в нее рубли и завязал в узелок.

— Рассказ смолокура совпал с тем, что сообщил нам англичанин. — Начал вслух рассуждать Воронин, как только за Галузиным закрылась дверь. — Значит, Князь нашел рудник.

— Они могут нас опередить, Никита Петрович, ведь Галузина можно использовать, как проводника.

— У Князя всего семь человек. Этого явно недостаточно, для того, чтобы взять укрепленный скит.

— Интересно, что он предпримет? Вызовет подмогу из Москвы, или будет искать здесь?

— Меня это не интересует, главное, что они знают про рудник, а значит, должны унести эту тайну в могилу. Наблюдение снимешь, чтобы не дай бог не насторожить наших гостей, а сам завтра лично проведешь разведку и составишь план нападения. Я с утра поеду в Сосновку готовить группу Лося, хватит им бока отлеживать за мой счет.

— У Лося всего десять человек.

— Вполне достаточно. — Отрезал Воронов. — Там одни пришлые, если и убьют кого, то не придется оправдываться.

Выйдя из лавки, Воронин поменял планы и вместо того, чтобы ехать домой, отправился сразу в Сосновку. Как только он выехал за город, его опять стали одолевать сомнения. Правду говорят, нет денег — нет проблем, а есть деньги — есть и проблемы, причем, чем больше этих самых денег, тем больше проблем. Эту простую житейскую истину Воронин в полной мере испытал на себе, еще даже не став владельцем изумрудного рудника. Уже второй день не давали ему покоя тревожные мысли. Если все так, как расписал этот англичанин, то Воронин может зарабатывать очень большие деньги, а это в свою очередь вызовет зависть не только Бабакова, но и работающих на него каторжников. Никита Петрович мерил всех по себе, а поэтому даже мысли не допускал, что кто-то останется равнодушным к его «богатству», и потому подозревал всех. Бабакова он решил на рудник с собой не брать, чтобы тот не знал точного места, а каторжникам скажет, что там добывают серебряную руду. Маленькая ложь отобьет у них охоту завладеть рудником, поскольку с рудой много возни, это тебе не самородное золото или изумруды. Если с рудником все получится, то Бабакова нужно пускать в расход, уж слишком много ему известно. Каторжников тоже придется убрать. А тогда, кто будет работать? Можно бы по-хорошему договориться с этими староверами, но ведь каторжники наверняка устроят погром, да еще, и насильничать станут. Кто со мной после этого будет разговаривать? Черт, вот занимался он салом, и такие мысли его не посещали, а почему? Потому что салотопенное производство — это тяжелый труд, а доход с него мизерный. Тут Воронин поймал себя на мысли, что он уже мыслит другими категориями. Еще вчера он чуть не прыгал от радости, что ему удалось прижать местных купцов, а сегодня эти «достижения» вызывают у него лишь жалкую усмешку. Тут, как назло, он вспомнил про шкуру неубитого медведя и настроение окончательно испортилось.

— Может бросить все к чертовой матери! — С досадой произнес вслух Воронин, но это был «глас вопиющего в пустыне». Он прекрасно знал, что обратного пути нет, что если он сейчас отступится, то всю оставшуюся жизнь будет проклинать себя за малодушие. Как там любит выражаться бывший гусар Бабаков: «кто не рискует, тот не пьет шампанского»! Так незаметно он отмахал пять верст оделявшие Екатеринбург от Сосновки. Въехав во двор, он бросил вожжи подбежавшему каторжнику, и приказал позвать Лося. Когда тот появился Воронин отвел его к дровяному сараю, где они удобно расположились на двух больших пеньках.

— Завтра ночью предстоит работа.

— В какие края придется ехать на этот раз?

— В Екатеринбург. Там в доме вдовы Котельниковой, что на Московской улице, проживают купцы из Москвы, вот с ними и надо разобраться.

— Всех порешить?

— Вообще-то, кое-кто мне нужен живым, а там, как получится. Завтра Бабаков все осмотрит и разработает план. Он будет лично руководить нападением, а ваша задача только выполнять указания.

— Уже легче, не надо думать и отвечать за результат. Что обещать мужикам?

— Сегодня, чтобы никто не пил, лично с тебя спрошу. Если все выполните, как положено, каждый получит по сто рублей, вот тогда и оторветесь.

— Я все понял, Ворон.

Глава 46. Екатеринбург, 5 июня1798 года (вторник)

Князь лежал на спине, и вслушивался в ночную тишину, пытаясь понять, что послужило причиной его внезапного пробуждения, правая рука автоматически легла на эфес сабли. Наконец его слух уловил звуки какой-то возни в гостиной, а затем раздались подряд три выстрела. Александр быстро вскочил и прижался к стене рядом с закрытой на засов дверью. Внезапно в гостиной кто-то зажег свечи, раздались тяжелые шаги и громкий уверенный голос:

— Выходите, ваши благородия, если договоримся, обещаю сохранить жизнь, в противном случае забросаю гранатами. Дом окружен, и бежать вам некуда. Жду одну минуту.

Офицерские повадки, сразу определил Князь, и тут услышал, как щелкнул засов соседней комнаты, где спали брат Александр с Золотовым.

— Выходите смелее, я же сказал, что стрелять не будем. — Командовал все тот же уверенный голос. — Сколько вас там? Двое? Итого: один во дворе, три трупа здесь и два пленных, всего шесть. Ворон сказал, что их семеро. Седьмой, как я понимаю, в этой комнате.

Сильный удар потряс дверь.

— Кто там заперся? — Спросил все тот же уверенный голос.

— Мой брат. — Услышал Князь спокойный голос Александра.

— Это который Князь?

— Иногда его и так называют.

— Князь, у тебя одна минута.

Алексей открыл шкаф, лихорадочно запихнул в карман пачку денег и взял в левую руку пистолет.

— Князь, время вышло.

— Да пошел ты…

— Ты сам выбрал свою судьбу. Лось, скажи мужикам, пусть начинают.

Хлопнула входная дверь, началось какое-то шевеление под окном, и под звон разбитого стекла из вылетевшей рамы, на кровать упала граната. Комната наполнилась дымом и запахом горящего запала. Князь быстро завалил шкаф на кровать, а сам бросился на пол. Взрыв сильно ударил по ушам, а его засыпало обломками шкафа.