деле принудительная организация общества не может быть полностью нейтральной; ибо правовой порядок, который она обеспечивает, не является, как мы видели, полностью нейтральным, но не может не благоприятствовать статус-кво, которому она подчиняет свое существование.

Принудительная организация британского общества последовательно поддерживала статус-кво феодализма, капитализма и социализма. Однако может оказаться, что определенный статус-кво оскорбляет фундаментальные моральные убеждения и жизненные интересы значительной части населения и что значительная часть принудительных органов сочувствует их бескомпромиссной оппозиции статус-кво. В таком случае правовой порядок, воплощающий статус-кво, не будет исполняться. В Соединенных Штатах конституционные предпосылки Гражданской войны и судьба запрета иллюстрируют этот случай.

Другая особенность, присущая принудительной организации национальных обществ, заключается в скудости ее коллективных действий. Как правило, принудительная организация национальных обществ поддерживает мир и порядок только против индивидуальных нарушителей закона. Это редкое исключение, когда она противостоит коллективной силой другому коллективу, который угрожает нарушить мир. Применение силы в трудовых спорах является ярким примером такого рода. Само существование в руках общества монополии на организованное насилие, готовое вмешаться в случае необходимости, представляется главным вкладом организованного насилия в поддержание мира внутри страны. Сам факт его существования освобождает принудительную организацию общества от необходимости действовать.

Помимо этого фактора и, возможно, превосходящего его по важности, существует огромное организованное давление, которое общество оказывает на своих членов для поддержания мира. Для того чтобы избежать этого давления, группа должна воздвигнуть в рамках национального общества собственную социальную структуру, более интегрированную, более убедительную и требующую более высокой лояльности, чем нация общество, в среде которого она существует. В наше время интенсивность национализма, его трансформация в политическую религию националистического универсализма, повсеместное распространение современных средств массовой коммуникации и их контроль со стороны небольшой и относительно однородной группы умножили и усилили социальное давление, которое в национальных обществах стремится удержать инакомыслящие группы в рамках закона и мира.

Остается определить, насколько важен вклад государства в мир внутри страны. Ответ на этот вопрос двоякий. Вклад государства во внутренний мир необходим, но сам по себе он не является сверхважным. Без вклада государства не может быть внутреннего мира, но и без вклада государства не может быть никакого внутреннего мира.

То, что внутренний мир невозможен без государства, уже подразумевается в том, что мы говорили о проблемах власти, баланса сил и суверенитета. Враждебные социальные группы будут использовать любые имеющиеся в их распоряжении средства для достижения целей, которые они считают жизненно важными для себя. Если такие социальные группы контролируют средства физического насилия, как это делают суверенные государства в своих взаимоотношениях, они будут использовать их двумя различными способами. Либо они будут оказывать давление на своих противников, демонстрируя то, что они считают своим превосходством, либо они будут использовать их для уничтожения средств физического насилия противника. В любом из этих вариантов целью физического насилия является сломить волю оппонента сопротивляться требованиям другой стороны.

История национальных обществ показывает, что ни одна политическая, религиозная, экономическая или региональная группа не смогла долго противостоять искушению продвигать свои требования насильственными средствами, если она считала, что может сделать это без слишком большого риска. Как бы сильно другие социальные факторы ни поддерживали дело мира, их действенность не могла долго противостоять обещанию быстрой и окончательной победы, которое насилие дает своему обладателю. Таким образом, национальные общества распадались и распадались на множество мелких единиц, временно или постоянно, всякий раз, когда государство оказывалось неспособным сохранить свою монополию на организованное насилие и использовать любые средства насилия, которые оно сохраняло для поддержания мира и обеспечения собственного выживания.

Поскольку тот, кто способен применить насилие, применит его, если ставки покажутся ему оправданными, необходим социальный орган, достаточно сильный, чтобы предотвратить такое применение. Общество может найти замену правовому единству, которое государство передает ему во времени и пространстве, и агентствам социальных изменений, с помощью которых государство регулирует динамику связанных социальных процессов. У общества нет замены власти Левиафана, само присутствие которого, возвышающегося над враждующими группами, удерживает их конфликты в рамках мирных боен.

Государство необходимо для поддержания внутреннего мира. Таков истинный смысл философии Гоббса. Однако государство само по себе не может поддерживать внутренний мир. Это большое упущение философии Гоббса. Государство необходимо, но не достаточно для поддержания мира.

Для периода между 1800 и 1941 годами цифры составляют двадцать восемь гражданских и восемьдесят пять международных войн, причем соотношение почти точно один к трем. Относительно дороговизны гражданских войн профессор Райт замечает: „Гражданские войны, такие как французская. Гугенотские войны XVI века, Британская война Роз XV века и Гражданская война XVII века, Тридцатилетняя война Германии, Полуостровная война Испании, Гражданская война в Америке и восстание тайпинов в Китае были дорогостоящими как по количеству жизней, так и по экономическим потерям, намного превосходящими современные международные войны“.

Частота и разрушительность гражданских войн показывает, что существование государства не дает гарантии сохранения мира внутри страны. Причину следует искать в природе самого государства. Государство — это не нечто отдельное от общества, а продукт общества. Государство — это не искусственное творение конституционного собрания, созданное по образу и подобию неких абстрактных принципов правления и наложенное на любое общество, которое может существовать. Напротив, государство — это то, чем является общество, из которого оно возникло, и оно процветает и разрушается, как процветает и разрушается общество.

Мир общества, в котором межгрупповые конфликты больше не ограничиваются, не сдерживаются и не нейтрализуются господствующей лояльностью, в котором процессы социальных изменений больше не поддерживают ожидание справедливости во всех основных группах, а неорганизованные силы принуждения больше не достаточны для того, чтобы навязать этим группам конформизм — мир такого общества не может быть сохранен государством, каким бы сильным оно ни было. Силы разрушения, возникающие в обществе в форме классовой, расовой, религиозной, региональной или чисто политической борьбы, выливаются в революции, государственные перевороты и гражданские войны. Государство не стоит в стороне от этих конфликтов, как пожарная служба стоит в стороне от пожаров, готовая тушить их, когда они вспыхивают. Государство неизбежно вовлечено в эти конфликты в двойном смысле. С одной стороны, государство является главной мишенью революции, от которой оно должно защищаться с помощью силы. С другой стороны, расколы, разрушающие общество, раскалывают и его принудительную организацию — государство. Тогда государство либо перестанет функционировать как единый организм, его разрозненные части присоединятся к враждующим группам в обществе в целом, и единство государства растворится в гражданской войне. Либо — что более эхди в наше время, учитывая современную технологию войны — разделение народа будет осуществляться не народом в целом, а внутренними борьбами внутри организации государства в виде